Энн Костэ - Мартовское стекло: Кто убил Бога?

– Кажется мы просто выросли, – Девушка невольно улыбнулась, и правда, как бы она не хотела сейчас обратно, Дзиндзю прекрасно знала, что сейчас ей суждено быть здесь и это правильно. Потому что так и должно быть, а сопротивляться не имеет никакого смысла, это ни к чему хорошему не приведет.

– Раскрыв одну тайну, мы столкнулись с другой. – Унхудзя посмотрел на свою подругу, – Убийство кисэн было для нас плёвым делом. Теперь мы перешли на Божественный уровень.

Юноша неловко улыбался, и правда кто же мог подумать, что жизнь может так круто меняться. Вчера ты еще был просто влюблённым обычным парнем, как и все, неожиданно попал в другой мир, в плен к Богу, познакомился с разными мифическими существами, которые обитают независимо от человеческого понимания и осознания, прекрасно гармонируют с людьми. Обрёл свой путь и вот уже, казалось бы, ничего не предвещает беды. Ты расследуешь смерть того самого Бога, который тебя привел в свой мир.

Дзиндзю Ю изменилась в лице, она помнила многое из того путешествия, как было тяжело засыпать и просыпаться, вуалируя на грани двух миров. Наверное, если бы не помощь друзей, а особенно Надежды, с её наставлением и помощью они запросто могли лишиться разума. Сейчас её тоже не хватало. Девушка бы запросто смогла бы расставить все точки над "и", запросто сплетя во едино клубочек, который как бельмо на глазу походил подобно кляксе.

– Ну там то было все ясно с первых минут, – девушка кашлянула, – Но тут то мы с тобой с чего начнем?

Резко остановившись Ухундзя Юн встал напротив своей подруги, в его голове уже жил план действий:

– В мире мифических существ и Богов лучше начинать с Бога.

– Токе это будет не по душе, – Дзиндзю улыбнулась, она представила, как рассерчает Богиня, которая их же и попросила помочь. – Она будет в ярости.

Взгляд друзей слился в незримом танце, освещая все вокруг подобно невидимому свету. Они понимали друг – друга и кажется, что именно в это мгновение не было ничего что смогло бы нарушить их совместную идиллию.

– Давай не будем забывать, что Унхе Гю тоже не так проста.

– Унхудзя, насчёт её я бы не переживала. – Девушка хитро улыбнулась. – Если только это не касается Ха Сока.

– Ты же прекрасно знаешь, о чем я…

– Знаю…

***

Тогда.

Корея. Пентхаус Ли Ха Сока. Ранее утро, по меркам многих пол восьмого утра. Запах ароматного кофе и свежих булочек с корицей, только что вытащенных из духовки.

– Мне кажется, что Ха Сок ко мне остыл. – Грустно промолвила Сергеевна, садясь за стол и притягивая к себе, как можно ближе огромную кружку капучино.

На мгновение Александр замер, держа в руках кондитерские щипцы, его взгляд блуждал по выпечке, которую он только что достал из духовки:

– Ну с чего такие мысли Сергеевна?

– Он ведёт себя так будто меня нет. Он игнорирует мои сообщения. То есть, он их читает, но отвечает на них чуть бы не через сутки. Я его не вижу толком. Такое чувство что у меня свободные отношения. – Анфиса замолчала, а она никогда не думала о том, что же между ней и Ха Соком. Серьезные отношения или же легкий флирт.

– Глупости, – Фулибанько внимательно посмотрел на подругу, при этом испытывая некие двоякие чувства, он сам был не уверен в том, что сейчас говорит или же, напротив. – Человек перенёсся из другого мира или даже вселенной что бы быть с тобой. Это явно, о чем–то да говорит?

– И несомненно из–за тебя он лишился брата. И этот факт его никак не расстроил. – В кухню вошла Надежда, девушка слышала разговор друзей и очень вовремя подоспела. Она вчера приехала в гости к своим друзьям из пригорода Сеула так как её командировка продлилась еще на неопределенный срок. А сама Надежда безумно соскучилась по своим друзьям. Рата тоже должна была приехать сегодня, билет сюда ей Оплатил Ха Сок. Так что друзья должны были воссоединиться вместе.

– Вот скажи ей Надь, – Александр деловито указал на Сергеевну щипцами. – Она очень сильно изводит себя.

Сергеевна недовольно фыркнула, осознавая всю нелепость. Да она прекрасно понимала, что Ха Сок сделал многое, чтоб быть с ней вместе, но по сути сейчас шло все наперекосяк. Он был словно айсберг, холодный, изредка согревая её своим теплом. Да он желал ей доброе утро, и скрывался подобно призраку, словно все что было это иллюзия. Игра воображения. Она просто его придумала, чтоб ей было проще жить и верить в то что она достойна быть счастливой и любимой.

– Я просто…

– Ты не даёшь себе даже и мысли быть счастливой, – Надежда перебила Сергеевну, и села рядом с ней, – Ты же сама не позволяешь себе испытать счастье. Видишь в чем–то подвох. А его нет. Он лишь в твоей голове.

Александр кивнул, и стал совершать уже привычные отточенные для него действия. Девушки просто молча смотрели. Юноша поставил на стол тарелку с выпечкой, два чистых стакана и чайник с заваренным в нем жасминовым чаем. Скинул с себя фартук, Фулибанько наконец присел за стол к своим друзьям.

– Вот оно, – молвил юноша. – Послушай ты хоть кого–то.

– Я не нуждаюсь в ваших нотациях. – Сергеевна по привычке фыркнула, странно, но её было не переубедить в том, что она неправа.

– Все просто, – Надежда пожала своими плечами будто принимая поражение. Но пытливый ум не знает, что такое проигрыш. Не тут—то было, девушка прищурила свои глаза окидывая им сначала Александра, а затем задержав его на Анфисе, сделала потрясающее умозаключение. – Просто признайся ты влюбилась. И не можешь в этом признаться даже самой себе. Но пойми мы твои друзья и мы в любом случае с тобой.

Сергеевна приподняла бровь, она знала, что Надежда действительно права, но по какой–то причине даже, не ведомой для самой себя, гнала все мысли прочь. Девушка не хотела признаваться в своей слабости. Тем–более не хотела, чтоб её видел кто–то другой:

– Я вижу, что бесполезно что—либо говорить, если бы он был мне безразличен, я бы так себя не вела. Думайте, что хотите правду я вам не скажу.

– Вот опять двадцать пять, – Фулибанько фыркнул, его лицо стало суровым, как же порой было тяжело сделать так чтоб Сергеевна признала, что она не права. Просто взяла и сказала сразу все как есть, а не изводила себя. – Мы все наступаем на эти грабли, порой признаться в этом нелегко. А если и так это не делает тебя какой–то слабой. Мы все слабы перед какими–то обстоятельствами. Мы не осуждаем, влюбилась, но и пёс с ним. Главное не ври. Это же не убьет тебя.

Анфиса как–то заинтересованно посмотрела на друга, она знала, что уже её чувства и мысли выходят за пределы и она не вольно сама для себя кричит о помощи. Но вот же нелепость ей кидают спасательный круг, а она отказывается его брать.

– Будет тебе, – Надежда успокаивающе погладила Александра по его мужественной ладони, – Мы пока бессильны. Это l'amour.