Александра Черчень - Замок на двоих. Пряха короля эльфов

Маленький человечек, стоявший почти рядом, шагнул к столу и снова поставил на него свечку. Совсем маленький – наверное, мне по пояс. Жесткие даже на вид, похожие на проволоку волосы, сапожки с загнутыми носами, ярко расшитый камзольчик… Не человек.

– Кто ты?

– Ты можешь называть меня Айкен Драм, – слегка напыщенно ответил… брауни. Да, точно брауни.

«На нем колпак из творога, его звали Айкен Драм…» – мгновенно вспомнился детский стишок. И я задала глупый вопрос:

– А где ваш колпак?

– Поначитаются дряни всякой… – процедил себе под нос брауни. – Нечего рассиживаться, пора за работу!

– Прясть? – невесело предположила я.

– Ну а чего еще?

– Но король даровал мне волю и свободу.

– Свободный разум он даровал, – неласково уточнил недорослик. – И волю передвижения на территории своего Двора. Это не значит, что ты перестала быть пряхой, смертная.

Логично.

– Вот еда, – продолжал Айкен Драм. – Быстро ешь, и я отведу тебя в мастерскую. Пряха должна прясть.

– Каждый день?

– Все пряхи прядут каждый день. Что им еще делать-то!

Отличненько…

– Но у меня есть воля, – попыталась я.

– И что? Радуйся.

Действительно. Пока надо радоваться.

Я пожала плечами, решив временно отложить разборки, и подошла к столу.

М-да… Глиняная мисочка с какой-то кашей, деревянная ложка и глиняная же кружка. Из кружки пахло травой – довольно мерзко, да и вообще я не люблю травяные настои и даже чаи. Грустно. Ой, как грустно…

Медленно поедая абсолютно безвкусную кашу, на вид – тыквенную, но не сладкую и даже несоленую, я старалась не думать о грустном. Конечно, голодовку объявлять или требовать чего-то пока рано. Пока еще ничего не решено, не известно, не понятно…

Вот только сдается мне, что уже решено. Каморка для проживания, грубая еда (хорошо, если не раз в день) и прядильный станок. Ручной, конечно, можно не сомневаться. И на фоне увиденного раньше волшебного великолепия это… ужасно!

Хотя одежда брауни при внимательном рассмотрении сильно выбивалась из нищенского интерьера.

Камзольчик, между прочим, расшит серебром. И искусно расшит. А еще он бархатный, как и штаны. И ткань очень, очень хорошего качества. А обувь на нем – вообще произведение искусства. К такому сапожнику в любом модном салоне очередь будет стоять на годы вперед… А вот портной, кстати, позволил себе некоторые небрежности.

Но вывод отсюда единственный: это не просто служка-домовой, приставленный к местным пряхам. Тогда почему именно он мной занимается? Хотя пряхи-то королевские… Вроде бы.

Слабая надежда, зашевелившаяся во мне, заставила спросить:

– А когда я могу увидеть короля?

– Короля-а-а? – насмешливо протянул Айкен. – А зачем ему? Раз уж у тебя вольный разум, смертная, так должна бы и понять: пряхи, конечно, работают на его величество, но сами они ему вовсе не нужны. Притопала сюда, дурища, – так работай и не мечтай ни о чем! Через семь лет тебя отблагодарят материально. Вернешься домой богатенькой, не переживай!

– Да я и так не бедствовала… – пробормотала я. – Вообще-то у меня преуспевающее ателье.

– Портниха, пфе! Ну вот и радуйся, что работа похожа, – отрезал брауни. – А была бы умная, не просила бы воли! Пряла бы себе, ничегошеньки не соображая, да мечтала о его величестве.

Была в его словах очень нехорошая правда. Я даже на секунду пожалела о своем подарке королю. И о том, что встретила на пути того зайчишку…

В голову помимо воли заползли унылые, упаднические мысли. Я ничего не знаю о волшебной стране и уж точно не владею магией. Мне нечего противопоставить тем, кто дышит волшебством с рассвета времен.

Может, действительно проще было бы потерять семь лет в сладком забвении, а не проживать их, каждый день ощущая свое бессилие.

Но падать духом рано!

Я справлюсь. Непременно добьюсь своего! Пока не знаю, чего именно, но как минимум – нормальных условий проживания.

А как максимум… даже не знаю. В любом случае – посмотреть на настоящих фейри удается не каждому. И раз я имею право свободного передвижения, значит, могу и по дворцу погулять, верно?

Если до него доберусь…

– Идем уже, доела! – грубо прервал мои размышления Айкен Драм. А когда я встала, схватил меня за руку и потащил за собой.

Из каморки… по полутемному узкому коридору со множеством поворотов… или широкому, светлому и прямому?

Я потрясла головой, заозиралась, пытаясь притормозить, а потом и вовсе вырвала ладонь из цепких пальцев маленького невежи.

Да, все так! Стоило остановиться, и смутные видения обернулись вполне себе четкой действительностью: коридор был невообразимо широк и чудесно освещен. Стены, обшитые зеленой тканью с лиственным узором, уходили ввысь метра на три. Потолок ярко мерцал изумрудными огоньками. Никаких окон – но по обе стороны, заменяя их, ниши, задернутые изящными гардинами. А под ногами мелкая мраморная плитка травяного оттенка…

Вот только едва я поворачивала голову, как вся зелень сменялась мрачными серо-коричневыми тонами, потухший потолок нависал почти над самой головой, пол устилало невзрачный камень, а от ниш не оставалось и следа.

И я не стала сопротивляться, когда брауни, неразборчиво выругавшись, снова дернул меня за собой.

– Айкен, а что тут на самом деле? – спросила, не переставая оглядываться и закрывая то один, то другой глаз.

– Не то, что ты видишь! – насмешливо откликнулся недорослик и вдруг остановился, толкнул меня вперед. В дверь, на мгновение показавшуюся просто проломом в полуразрушенной стене.

А потом я увидела, что за дверью, и истерически завизжала.

Пауки! Огромные, как слоны! Как чудища из бездарного фильма ужасов – но совершенно реальные, с тускло горящими оранжевыми глазами! Около двух десятков в помещении величиной с трехкомнатную квартиру, они ритмично шевелились и… и…

Не пытались накинуться на меня.

Но с того не легче!

Я продолжала визжать, пытаясь отпрянуть, выбежать назад. Только крошка-брауни оказался неожиданно сильным.

Меня пихнули вперед, тут же придержали, чтобы не упала, а потом оглушительно проорали:

– Стаах-кре-ламидо!

И все изменилось.

Кроме света: в помещении было не темно. Было так, словно за окнами дождливый день – сумрачный, серый, тоскливый.

И девушки – вовсе не пауки! – сидевшие за прядильными станками, казались тоже серыми, даже чуть прозрачными, туманными какими-то. Они, не отрываясь, работали: тянули нити, нажимали педали. Колеса станков крутились с едва слышным скрипом. Поглощенные своим занятием пряхи даже не обернулись на нас.

Мирная такая картина, на самом деле… Словно со старинной черно-белой фотографии.

Вот только я не была уверена, что эта картина реальна.