Василиса Прекрасная - Кровавая Мэри

Даже скорее всего успею на вечернюю смену в кафе. При желании. А если нет? Не беда. Особо работой официантки не дорожу.

Бросив последний взгляд на жёлтую папку на кровати, решила не затягивать с поиском, а моё любопытство и дела мачехи подождут. Захватила сумку и пошла на стоянку.

Дорога до Провиденса заняла всего полтора часа. Пришлось заехать в сувенирный и купить карту города, чтобы в машине повторить тот же трюк, но уже на более конкретной территории.

Зиндман нашёлся в баре под названием «Жизнь Пи» на окраине города.

Хмыкнув, поехала туда. А когда зашла в помещение, прошла к барной стойке, присаживаясь. Был шанс, что моя цель просто была местным посетителем и уже ушла, но кто знает?

Но я не ошиблась. Потому что из задней двери с коробкой в руках вышел мужчина со шрамом на лице, пересекающим его бровь.

– Что тебе налить? – сухо спросил меня, ставя коробку вниз.

– Маргариту, пожалуйста, – ответила ему с улыбкой, медленно снимая перчатки, без которых редко выходила из дома.

Дотрагиваться до людей просто так чаще всего было противно. Да и внутренний монстр начинал открывать свою отвратительную пасть в надежде на добычу.

Что может быть хуже для светлой ведьмы, чем желание убивать? Самайн знал, чем награждает в наказание и проклятье. Давая силу и желание, вызывающие разлад в душе.

Когда бармен уже протягивал мне бокал, специально протянула руку и коснулась его пальцев своими мимолётным касанием. Почти мгновенно узнавая его подноготную. По телу прошла волна вместе с картинами из его жизни. Чудовище сладко облизнулось в предвкушении. Но лишь шикнула на него. Может быть, когда-нибудь мы и полакомимся Руди Зиндманом, но не сегодня. Сегодня он нужен мне для дела.

А это действительно оказался он. Не самая отъявленная сволочь, но и гордиться ему нечем. Искали его за то, что год назад он сбил на машине девушку с ребёнком. Случайно и будучи пьяным. Ребёнок выжил, а вот девушка нет. Ищет его супруг погибшей. От полиции Зиндман успешно скрылся, а вот от меня – вряд ли. И мне повезло, что я пришла сейчас. Тот почти накопил денег, чтобы смыться ещё дальше. А именно – на другой конец света. Радует, что Руди испытывает чувство вины. Пока лишь смутное и мало затрагивающее, но с каждым годом оно будет усугубляться. В итоге он напьётся и попадёт в аварию через восемь лет. Не выживет.

Забрать его жизнь я могу, но уже вижу результаты от своего вмешательства. И они ему не понравятся, что меня вполне устроит. Я аккуратно оглянулась, но кроме нас двоих в такой час тут никого не было. А его босс приедет только через час за выручкой.

– Ну что, Руди? – я улыбнулась ещё шире, делая из бокала небольшой глоток. – Как поживает твоя совесть? Что снится по ночам?

– Какая неожиданность!

– Если кто-то не оправдал ваших ожиданий, то в этом нет его вины. Это же ваши ожидания.

От моих слов его зрачки расширились, а сам он попытался дёрнуться в сторону, чтобы сбежать от меня.

– Нет, – покачала головой, вкладывая в голос лишь толику Силы, чтобы он ничего не заподозрил. – Даже не думай убежать. Не пора ли тебе поступить как мужчина? Чувство вины не даст тебе жить спокойно. И выбора у тебя нет.

– Кто ты такая? – прищурился Руди.

– Та, с которой ты поедешь в свой родной город и сдашься властям, – пожала плечами, делая новый глоток.

Он нервно сглотнул, а я усмехнулась, наблюдая, как он борется с чувством вины, разъедающим его внутренности, как кислота. И кто сказал, что эта работа не создана для меня? Пожалуй, слишком просто.

– Пойдём, – я встала со своего места и порылась в сумочке, чтобы заплатить за пригубленную маргариту. Оставила на стойке деньги, развернулась и пошла к машине. Ждать пришлось недолго. Зиндман с почти обречённым видом сел рядом со мной на пассажирское сиденье, а я тронулась с места.

Весь путь обратно мы проделали в молчании. Мне было неинтересно слушать его, а он только косился в мою сторону с недоумением, не до конца понимая, почему едет со мной, да ещё и без сопротивления.

Остановившись у здания, в котором побывала утром на собеседовании, вышла из машины вместе с Руди.

– Добрый день, Линдси, – улыбнулась девушке с ресепшена, когда мы прошли в холл. – Мистер Хойт на месте? Это срочно.

– Э-э-э, – она замешкалась, обвела взглядом меня и стоящего рядом со мной Зиндмана, а только потом осторожно кивнула. Узнала Руди? Не похоже. Но кажется его лицо ей знакомо. – Он в тренажёрном зале. Прямо по коридору, стеклянная дверь. Но…

– Спасибо, – я поблагодарила её и приказала Зиндману: – Пойдём.

Когда зашла в тренажёрный зал, огляделась и увидела в дальнем углу какое-то движение. Жестом показала Руди стоять тут, сама же пошла к Хойту. Мужчина как раз выжимал штангу лёжа. Встала у основания его ног в ожидании, что меня заметят. Это произошло всего через несколько секунд.

– О! Марисоль? – удивился Хойт.

Подождала, пока он установит перекладину с грузом на стойку и сядет, с усмешкой рассматривая меня.

– Что-то ты быстро, деточка. Честно говоря, не думал, что вообще увижу тебя ещё раз. Разве что ты нарушишь закон и будешь скрываться. Но в это мне тоже как-то не верится.

– Я пришла за своей работой, – пожала плечами, не обращая внимания на безобидные подтрунивания.

– Уже нашла Зиндмана? – усмехнулся Хойт.

– Руди! – позвала мужчину, мнущегося у дверей и скрытого другими тренажёрами от наших глаз. – Подойди.

Понурившийся преступник приблизился, засунув руки в карманы и не поднимая головы.

– Но как? – по мере его приближения глаза моего без пяти минут работодателя расширялись в удивлении и затем он подскочил со своего места.

– Мы поговорили, – невинно улыбнулась. – И пришли к выводу, что мистер Зиндман хочет сдаться, чтобы облегчить свою совесть. Не так ли Руди?

Меня обожгли взглядами со смесью крайнего шока, непонимания и недоверия. Причём с обеих сторон. Это даже приятно. Щекотит.

– Итак? – продолжила как ни в чём не бывало. – Работа моя?

– Это какой-то розыгрыш, Марисоль?

– Какой розыгрыш? – «не поняла» его. – Всё честно. Вы сами, мистер Хойт, написали мне имя. Выбирать, кого мне найти, я вас не науськивала. Так что получите и распишитесь. Руди Зиндман собственной персоной. Готов сдаться в руки правосудия. Подожди в коридоре за дверью.

Последнюю просьбу-приказ я проговорила бармену и тот послушно ушёл.

– А ты не боишься, что сбежит? – Хойт проводил Руди глазами.

– Не сбежит, – покачала головой и добавила с сарказмом: – А если и так? Снова поймаю. Это же так чертовски тяжело.

– Как бы ты это не сделала, деточка, я поражён.

– Марисоль. Я даже в дочери тебе не гожусь, чтобы называть меня всякими деточками, – поправила его, переходя на «ты». – Иначе буду величать тебя дяденькой, что ещё больший абсурд.