Юлия Фадеева - Темный мир, или Рабыня для демона

– Меня зовут Соэра Даара, – произнесла она, делая легкие и совершенно неслышные шаги в мою сторону.

– Здрасте… – только и смогла вымолвить я, следя за передвижением этой особы.

– Дитя, – обратилась она ко мне, подходя ближе настолько, что я, протянув руку вперед, легко могла дотронуться до этой женщины. – Я не советую тебе подходить к этой колонне. В ней течет магия, которая может навредить тебе или вовсе убить.

Я, оглянувшись назад, с подозрением посмотрела на эту часть интерьера, которая меня так притягивала к себе, и, словно в подтверждение слов Соэры Даары, колонна вспыхнула ярким магическим всполохом и тут же погасла, снова начав потихоньку мерцать.

– Капец, – сокрушенно выдохнула я. – Что за мир?! Вокруг одна магия!

Я обратно повернулась к этой женщине, которая теперь с интересном разглядывала меня.

– Скажи мне, пожалуйста, а правильно ли я понимаю, что ты не из этого мира? – подозрительно прищурив глаза, спросила она.

– Правильно, – подтвердила я ее догадку. – Меня сюда этот чертов Оэр приволок! Ненавижу его. Чтоб его уховертки во сне пожрали! – нахмурив брови и скрестив руки на груди, прошипела я.

– А тебя случайно не Арэйлия зовут? – широко улыбаясь, с какой-то затаенной надеждой в голосе, поинтересовалась эта странная женщина.

– Нет, меня зовут Ирина, – ответила я, развеяв ее надежды, какими бы они ни были.

– Как жаль… – тяжело вздохнув, промолвила она. – А я так надеялась, что мой сын, наконец-таки, изменится, перестанет быть эгоистичным, наглым, дерзким и жестоким, ведь именно Арэйлия может его изменить. По крайне мере, так сказано в древнем пророчестве. Очень жаль, что ты не она.

– Что? – осипшим голосом воскликнула я. – Оэр Дакхар – ваш сын?

– Да, – невозмутимо ответила она. – Дакхар – мой сын.

– Всё, я в ауте! – совершенно потрясённая этой информацией, подумала я.

Видимо, мой шок отчетливо отразился на лице, потому как Соэра спросила:

– Ты удивлена этим?

– Да не то слово. Я «выпала в осадок», – промямлила я, глядя на эту красивую и вполне молодо выглядевшую женщину широко распахнутыми глазами.

– Куда ты выпала? – не поняла она меня, в изумлении разглядывая, куда же это я выпала.

– Да никуда, в прямом смысле этого слова, я не выпадала. Это метафора, – пояснила я.

– Чего фора? – удивленно переспросила она.

– Капец, ну вы вообще какие-то «темные», – покачивая головой, пробормотала я.

Соэра, гордо вскинув голову, тут же ответила:

– Да, мы Темные, потому что живем в Темном мире, дитя! И я горжусь этим! Мы величественная раса, живущая тут уже многие века.

– Все, писец подкрался незаметно, – тихо пробормотала я, но Соэра услышала.

– Какой ещё пасец?

– Не пасец, а писец. Это тот, который капец, кирдык, трындец и полный абздец! Понятно?

Она глянула на меня так, как будто я свихнулась.

– А это ты сейчас на каком языке говорила? – слегка настороженно спросила мать Дакхара, прищурив свои синие глаза и внимательно следя за мной.

– Едрить каптить, куда я попала? – сокрушенно простонала я, хватаясь за голову. – Вы не люди, а неандертальцы какие-то! Совсем ничего не понимаете. Что за мир-то такой?

Ответа на свой риторический вопрос я не ожидала, но он все же последовал:

– Ты, Ирина, находишься в Темной мире, империи Ири’эс’схар, во дворце моего сына Оэра Дакхара, в помещении, отведенном специально для эсх.

– Вот про этот ваш Сахар или как его там я не слышала еще, а про все остальное в курсе.

Усмехнувшись, Соэра Даара с интересом во взгляде посмотрела на меня, словно оценивая, после чего промолвила:

– Любопытно. А ты, Ирина не так проста, как мне показалось сперва. Ты дарах, да к тому же еще и харна.

– Чего? – совершенно не понимая, о чем идет речь, спросила я.

– Я говорю: ты дарах, то есть дерзкая, а харна – строптивая, – пояснила мне Даара.

Я немного призадумалась, погрузившись в мысли и не обращая внимания на Соэру. «Так вот что он мне тогда сказал в зале: „Моя харна“. Получается, что это переводится как „Моя строптивая“. Ну-ну, Дакхар, я, может, и строптивая, но уж точно не твоя, и никогда таковой не стану!» – нахмурилась я, все еще не обращая внимания на Соэру.

– Ирина, – вывел из раздумий приятный голос Даары, – я так понимаю, что ты только сегодня очутилась в нашей империи Ири’эс’схар, во дворце Дакхара?

Я утвердительно кивнула, взглянув в лицо этой женщине и не понимая, к чему она клонит, задавая такой вопрос.

– Ага, получается, что магия Темного мира еще не наполнила тебя, именно поэтому ты пока не понимаешь значения некоторых слов.

– Чего? – удивилась я, заломив правую бровь вверх.

– В тебе есть наша магия, Ирина, поверь мне на слово. Иначе, дитя, ты сразу же погибла бы, как только оказалась в Темном мире. Тот, в ком не течет по жилам магия этого мира, тут не выживает, а это означает только одно: ты родом из этих мест, девочка. Не переживай, со временем, когда магия наполнит тебя, ты сможешь полностью понимать язык этого мира, он тут един. А то, что ты сейчас на нем общаешься, означает, что крупицы магии в тебе уже присутствуют, но они еще слишком малы, поэтому от тебя ускользает то или иное значение слов. Повторюсь еще раз, дитя: магия со временем в тебе пробудится. Но какой она будет, мне, увы, неизвестно.

Я была потрясена ее словами. Было такое ощущение, что кувалдой по голове треснули – в мозгу полный дезориентир.

– Скажи, а как зовут твоего отца? – как бы между прочим поинтересовалась она.

– Виктор, – ответила, совершенно не задумываясь, я, все еще потрясенная услышанным, . «Офигеть! У меня есть магия?! Да не может такого быть!.. Я родом отсюда?! Нет, это полнейший бред, она заблуждается… А если нет?»

– Виктор… – задумалась Соэра, – нет, с таким именем у нас тут точно никого нет. Да и вообще, имя какое-то странное.

– Нормальное имя, – возмущенно возразила я, уперев руки в бока. – Это у вас они тут странные и трудновыговариваемые, а у папы имя замечательное, а у мамы…

Я тут же замолчала, потому что к горлу подкатил ком, не давая произнести мне ни слова, а на глаза навернулись слезы.

– А мама? – поинтересовалась Соэра.

– А ее больше нет в живых, – кое-как сглотнув ком в горле, ответила я. – Ваш драгоценный сын убил ее прямо на моих глазах, превратив в пепел.

Слезы все-таки брызнули из глаз и заструились по лицу, срываясь вниз, и падая на пол.

– Ненавижу за это вашего Дакхара. Ненавижу и презираю. И поверьте, я найду способ ему отомстить.

– Этого не может быть, – очень четко и уверенно произнесла женщина. – Мой сын груб и жесток, но он никогда не убьет ни в чем не повинную женщину.

– Скажите это моей маме, которой больше нет в живых по вине вашего сына, – грубо парировала я, вытирая рукой слезы.