Яна Ясная - Хроники ордена Церберов

– А вы?..

– А я знаю дорогу и так!

Разминуться на не слишком широкой тропе оказалось не так-то просто, особенно когда приходится отмахиваться от разъяренных меткой проклятия ползучих гадов, но все же возможно – и через какую-то сотню шагов чавкающая грязь под ногами сменилась упругой плотностью.

Коряжка укоризненно вздохнул, когда я взлетела в седло – раздутые от сытости бока согласно качнулись. Зато змеи будто разом ослепли – заметались бестолково, лишившись цели, а вместе с ней теряя ярость.

– То есть, ты все время могла так сделать, – заключил Камень, расшвыривая с тропы змей силовой “метлой”.

– И провалить Коряжку в болото? Я…

– Просто помолчи! – рявкнул он.

Змеи под его энергичными посылами подлетали с тропы, шлепались в болото, некоторые от этого впадали в ярость и лезли обратно накостылять противнику – но Камень всё равно старался их не убивать.

И так уже… сколько мы их здесь порешили. Нынче крысам да лягухам на болоте будет раздолье. А вот змеедам придется поискать иные ловчие угодья.

Но идти по этой тропе людям я бы все равно пока мест не советовала. Да и обычным коням – тоже.

– Камень, я…

– Танис! Просто сиди там молча.

Ну, молча – так молча.

После того, как змей перестало звать проклятие, лишь самые упорные продолжали ползти туда, где оно звучало – так что новых гадов на тропе не добавлялось.

Дождавшись, пока Камень разгонит змеиное кубло и остановится, я спросила:

– Всё? Теперь можно говорить?

– Можно.

Я поднесла ко рту ладони, сложенные особым образом, набрала побольше воздуха в грудь и выдохнула, коснувшись дара.

Пронзительный и резкий крик птицы ловь разрезал воздух над болотом, затрепетало на шее серое с черным окаемом перо – а по сторонам от тропы вновь началось движение: то змеи, согнанные туда Камнем, спешили убраться подальше от своего самого страшного страха.

Я опустила руки и пояснила Камню, глядевшему на меня со странным (хе-хе, каменным!) лицом:

– Птицу ловь боятся все змеи – но пока проклятие зовет, ее криком их не распугать.

Та-а-ак… Чего это он к оружию потянулся?!

Камень вытянул клинок из ножен, смерил меня выразительным взглядом (очень много выразил, честно), достал из седельной сумки мягкую тряпицу и принялся чистить оружие.

Подумав, я занялась тем же.

И правда, нужно ведь выждать хоть сколько-то, пока несчастных животных не уведут подальше, а раз время есть – нужно потратить его с пользой.

Сначала мы работали молча.

Уложив Плясунью на луку седла, я усердно полировала ее. Потом, переступив через гордость, дурость и попросту – нежелание что-то объяснять этому чурбану, все же выдавила с неохотой:

– Я не ожидала, что вьючные… так. Привыкла к орденским коням, и забыла, что нормальные лошади боятся змей.

Что церберам, привыкшим сражаться с чудовищами, какие-то змеи? Мы бы даже не остановились, миновав опасное место – а там я вернулась бы в седло и загнала гадов в болото. Но вьючные лошади сошли с ума от страха, и застопорили отряд: их не удавалось провести дальше и невозможно было оставить.

А я, оказавшись в неподвижности, превратилась в прекрасный маяк для всего болота.

Камень, не говоря ни слова, уничтожал следы змеиных потрохов с поверхности своего оружия, и когда я уже совсем было решила, что зря взялась что-то объяснять, все же дал понять, что оценил мой шаг вперед:

– Где ты его подцепила? Проклятие?

– Доброе дело сделала. Правда, через задницу…

Камень хмыкнул, посмотрел на меня поощрительно, и я скрепя сердце начала рассказывать:

– Я на Фидейских болотах жила. Ну, это у вас тут наши болота называют Фидейскими, у нас говорили попросту “змеиные”. Места у нас… места там хорошие, ягодные – клюква, морошка, черника даже есть, если места знать. Травы сильные взять можно – если знать, где, опять же. И охота богатая. Но змей в наших болотах и правда полно, иной год шагу не ступишь, чтобы на какую-нибудь не наткнуться.

Я поскребла ногтем подозрительное пятнышко на зеркально-чистом боку Плясуньи: уж не патина ли? Но нет – пятно послушно подалось под ногтем, и я снова взялась за тряпку.

– Местные со змеями не связывались, и тетка Карима, она ведьма, и меня ведовству учила, тоже их не трогала. И сама, и мне не велела. Если только нужда по колдовской надобности выходила – но и тогда она самолично мне указывала, которую можно, а до того долго ворожила. А потом пришел голодный год.

Проклятое пятно никак не оттиралось, я хмурилась, но не отступала.

– Он не был мне отцом, а его сыновья не были мне братьями, – сразу предупредила я Камня. – Он неплохой мужик был, – я сглотнула. – Наверное, мать любил. Когда она умерла, пытался обо мне заботиться, хоть тетка Карима и ругалась, чтобы не смел девку приваживать, что он одну уже угробил, и будет.

– Угробил?

– Мать родами умерла. А понесла – от него. Он женатый был, детворы полон дом, и первый сын – старше меня. Он гостинцы мне таскал. Его жена шипела, а он все равно… То полотна штуку, то меда туесок… А потом – голод.

…Жара высушила Змеиные болота мало не полностью, пощадив разве что самые гиблые топи – но и те урезала на треть. Казалось бы, радуйся – сушь открыла ягодные угодья, до которых в ином случае обычному человеку нипочем бы не добраться, но радости не было.

Безжалостное солнце пожгло поля-огороды, за всю весну почти не было дождей – и теперь скоту не хватало травы. Нас с теткой пока не затронуло – желающие ее волшбы еще не иссякли и исправно делали подношения. А даже если и иссякнут – “Болото прокормит!”, говорила Карима, похлопывая меня по спине.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.