Наталья Ручей - Саинтэ. Единственная для дракона

– Еще? – дракон протянул второй вертел, а я снова не стала отказываться. Налеталась, проголодалась. И нечего здесь усмехаться! Может, начнет лучше думаться? А то как-то все не то…

Поев, зевнула, свернулась калачиком на холодном полу пещеры – бррр… холодрыга какая… и тут же была подхвачена на руки, теплые, сильные руки, по которым мимо воли скользил мой взгляд, подбираясь к плечам и чуть выше.

– Ты не будешь спать на холодном полу, – сказал жестко дракон.

– Как скажет мой похититель, – согласилась без спора.

И такая гамма эмоций пронеслась в темных глазах, что я забыла все мысли о неизбежном побеге, о расставании и о том, что кто-то скоро умрет. Прикоснулась к его волосам, провела рукой от макушки до самых кончиков, отмечая с легкой завистью шелковистость и насыщенный цвет, а когда вернулась взглядом к драконьим глазам… В них пылало только одно – желание, и такое сильное, что я дернулась у него в руках, попыталась ежиком спрятаться, а не вышло.

Не могла отвернуться. Не могла нагрубить. Не могла оттолкнуть.

Не хотела.

Я как будто ждала чего-то, а дракон тянул время – хмурил брови, всматривался, а потом чуть склонил лицо и… выпрямился. Я едва удержала непонятный вздох разочарования, встряхнула головой, прогоняя морок, ведь только морок мог заставить меня вести себя странно.

– Долго мне так сидеть? – покачала ногами в воздухе.

Дракон вынес меня из пещеры, задрал голову к закатному красному солнцу и взлетел вместе со мной над острой скалой, а если попроще – над моим новым домом. Да уж, никогда не думала, что мой домик превзойдет размерами и неприступностью замок герцогини. Кстати, о птичках…

– То, что ты ела – птичка, – упокоил меня дракон.

– Вот вечно ты читаешь мысли, когда не нужно, – буркнула, умащиваясь на его спине поудобней, но буркнула так, для вида, а сама облегченно выдохнула. – Я хотела спросить о герцогине.

– Спрашивай, – милостиво махнул крылом, словно и сам не из простых летающих.

– Да вот я два дня уже мучаюсь: а как же бал и переговоры ваши? Вы ведь для этого прилетали?

– Не совсем. Я, конечно, не знал, что моя саинтэ будет меня встречать на крыше с подбитым глазом, – я попыталась кое-кого ущипнуть, но только палец уколола жесткой чешуей. – Но и на бал оставаться не собирался, – закончил дракон, и полуобернувшись, вытянул два языка и лизнул мою руку, пока я в шоке следила за этим действом.

У папы три языка. У этого дракона два. У меня один. Папа явно старше Аодха. Аодх старше меня. Вывод: я деградирую?!

– Ты пока не дракон, милая, – раскатистый смех разорвал тишину долины, над которой мы плавно кружились. – И в человеческой сущности у меня чаще всего тоже один язык.

Чаще всего?!

То есть… а это как?

– То есть, я могу это контролировать, – усмехнулся дракон. – Но в двойном языке есть свои преимущества.

Дааа?!

– Как-нибудь продемонстрирую, – пообещал.

И был в этом подвох, явно был, и я почти догадывалась какой, а не испугалась. Попыталась изобразить отвращение – не вышло, зато я постаралась выровнять дыхание и принять безразличный вид, пока мы спускались. И судя по взгляду дракона, мне это удалось.

Приземлившись, дракон спустил меня на землю, сменил сущность и с усмешкой покачал головой.

– Нет? Не удалось? – Я поспешила к озеру, избегая и взгляда дракона и своей непонятной реакции на него. – Ну, и ладно.

И только начав раздеваться, я вспомнила, что дракон ничего не обещал на счет не смотреть! И в ту же секунду почувствовала на своей шее его дыхание. Ну вот, я так и думала… Он стоял не просто за спиной, он практически меня обволакивал. Палец дракона прошелся от моей шеи вниз, пересчитывая позвонки. Остановился у пояса джинсов. И у меня настойчиво, как встревоженный нападением колокол, загромыхало в мыслях: бежать, бежать, как можно скорее бежать от него! Потому что потом будет поздно!

– С каждым днем, – дыхнул в шею дракон, – ты все больше будешь ко мне привыкать. С каждым днем ты все больше будешь ко мне привязываться. С каждым днем ты все больше будешь чувствовать мой зов, саинтэ.

Я дернула головой, отрицая, но он невозмутимо и еще тише продолжил:

– Я умею ждать, саинтэ. Я научился.

Он сделал шаг назад, и я почувствовала радость от мнимого чувства свободы и одновременно легкое разочарование. Это все чары, отмахнулась я, а дракон притворился, что меня не услышал.

Раздевшись, я опасливо бросила взгляд на спину дракона и вошла в прохладную воду. Стирка, как и в прошлый раз, заняла пару секунд, а потом я, с удовольствием вдохнув в легкие воздух, нырнула так глубоко, как могла и… услышала метальный зов своего отца.

«Папа! – откликнулась радостно. – Папа!»

«Доди, – голос звучал спокойно, но с вибрацией рычания, и я даже представить себе не могла, чего папе стоило сдерживаться, – где ты?»

«Прямо сейчас или вообще?»

«Доди, на словесные битвы нет времени. Можешь считать, что эту папа тебе уступил. Где ты?»

Уступил… И вот даже в такой момент, когда дочь украли, унесли незнамо куда, но известно зачем, не признает, что может быть в проигрыше. А словесные битвы – это наше любимое, если перебороть лень. Правда, папа считает, что выигрывает всегда только он, ну а я, зная о его упрямстве, не спорю. Одерживаю очередную победу, мысленно ставлю плюсик и молчу, молчу, потому что правило номер пять – нельзя расстраивать папу. Папа – наполовину демон, наполовину дракон, и обе его стороны чудовищны в сильных эмоциях. Я, кстати, видела как-то папу в гневе, и да, это было чудовищно-великолепно. Но я не стала ему признаваться, исключительно из-за правила номер пять: чтобы зря не расстраивать.

«Доди» – снова позвал отец, и на этот раз голос звучал елейно и ласково. Наверное, папа уже не в драконьей сущности, а демонической. Ух! Красотища! Но я постаралась отвлечься от воспоминаний и сообразить, где же я нахожусь. В воде. Однозначно. Воздух в легких заканчивается, но если всплыву, или ментальная связь разорвется, или дракон на берегу догадается…

«Папа, – постаралась не удариться в панику, потому что спасение близко, так близко, а я его словно футболю подальше, – я не знаю, где я.»

«Не Долина Драконов – это я уже сообразил», – размышлял отец, а я из последних сил удерживала себя под водой, но, наверное, сил действительно было немного, потому что я даже не видела отца. Слышала только голос, который поначалу звучал достаточно громко, а после стал приглушенным. И я поспешно начала передавать информацию о своем перелете – зрительными образами, так быстрее, четче, и, возможно, он поймет, он ведь летает в отличие от меня…

А потом меня что-то дернуло вверх, к свету сквозь водную синеву, к воздуху, за глоток которого я уже не боролась. И когда я вдохнула, отплевываясь и слепо крутя головой, чьи-то горячие пальцы приподняли мой подбородок, а чей-то голос настойчиво просил об одном: дышать, дышать, дышать. И я сделала второй вдох, немного болезненный, чуть терпкий, но безумно сладкий и узнала голос того, кто удерживал меня над водой.