Василиса Прекрасная - Тень Андалузии

О, Мелек… необычная интригующая Мелек! Мне было тринадцать, когда увидел её впервые. Девочка была похожа на маленького дикого и невероятно красивого зверька. Злобная и оскалившаяся лисичка. Поначалу мы с ней не поладили. В то время из представительниц женского пола я общался только с сестрой. И все девочки в моей голове ассоциировались с взбалмошными и глупыми Радами. И хоть на людях лисичка притворялась покорной безмолвной статуей, но стоило нам остаться наедине – она, ни капли, не тушуясь передо мной и моей семьёй, отвечала на всё. У меня ушло четыре года, чтобы понять, что за ней стоит не горячность и глупость, как у Рады. Мелек преданна тем, к кому привязана. Умна и рассудительна там, где это требуется. Закрывает глаза на то, что её никак не касается.

Кончилось или началось, смотря как посмотреть, всё логично. В постели. Секс. Разговоры. Томные жаркие ночи, наполненные доверием. Но и это ушло. Остались только разговоры и уважение.

Потом я переключился на других. Отец, наконец, разрешил мне завести свой гарем и наложниц. Но сколько ночей не проводил в их компании – забыть лисичку мне не удалось. Непохожая на других. Ни умом. Ни блеском умненьких глаз. Удивительных глаз, запавших мне в душу. Произошло то, что невозможно было и представить – я влюбился в Мелек. Да, уже без той страстной подоплёки, что привела к этому. На место неё пришла… нежность. Только даже учитывая, что отношения между нами запрещены, так и она хоть и любит меня как друга – абсолютно равнодушна как мужчине.

Ещё и вчера… я сорвался. Знаю, что она воспринимает меня не так как я её. Но вот чтобы совсем как мальчишку? Это оскорбительно. Отчитывала меня как маленького, перечёркивая все и так несбыточные надежды. Но что поделать, если Мелек исключительная? Исключительная не только для меня, но и для Андалузии. Да что Андалузии? Мира. Другой такой попросту нет.

– Где ты витаешь? – встряла в мои мысли Рада.

Мы сидели в шатре и ужинали, а я слишком углубился в себя и видимо прослушал сестру.

– Я тебя в третий раз спрашиваю: может, не будешь задерживаться в Сурии? Привези меня и уезжай. Вот расследовать нападение, к примеру.

– Сестрёнка, чем больше ты настаиваешь на моём отъезде, – многозначительно усмехнулся. – Тем сильнее мне хочется задержаться подольше. Может на год? Не думаю, что Сурийцы откажут мне в приёме. А одна мысль о том, какое удовольствие моё присутствие доставит лично тебе? Делает это ещё более заманчивым.

– Не дай Бог, – она скривилась.

А вот я посмотрел на предмет моих мучений – Мелек, которая старалась делать вид, что не слышит нас. Могу приказать ей быть со мной. Отказывать она бы не посмела. Как и все. Но зачем мне это? Я уже знал, что такое заполучить её искренность. Желание. Страсть. И получить вместо этого притворство и насилие? Оскорбительно.

– А ты что думаешь, Мелек? – повернулся к рабыне. – Мне остаться подольше?

– Ты волен поступать так, как хочешь, Динар, – заверила лисичка. – Только узнай мнение Салиха на этот счёт. Может у него свои планы на тебя и твоё время. Слово нашего падишаха – закон.

Раздался гонг, повествующий о том, что пора собираться в путь. Девушки тут же закрыли лица. Мы поднялись, чтобы пройти к карете и дождаться пока соберут шатёр. Неподалёку мелькнул Сахим. Он и раньше казался мне подозрительным. Особенно потому, что постоянно ловил его взгляд на моей лисичке. Ладно бы на Раде, но к чему такой интерес к Мелек? И если до того, как услышал предположение о том, что это может быть Амир Сурийский, ещё мог понять его, но после?

Но факт есть факт. Стоило ему подумать, что никто не смотрит, как он словно всем телом тянулся к тени Андалузии. Может он видел что-то большее, чем глаза? Но как? И меня преследовала не только ревность, но и беспокойство за девушку. Такие взгляды могут привести к тому, что её разоблачат. Не то чтобы было что-то страшное в том, чтобы работать охранницей, пусть и скрытно, но зная отца – только это в её обязанности не будет входить. Шутка ли. Заполучить такого шпиона в Сурии. Наверняка у нее немало поручений несовместимых с законами. Я пробовал заикнуться, чтобы лисичку оставили, но меня и слушать не стали, подтверждая опасения.

Наконец шатёр собрали. И мы устроились в карете, трогаясь с места. Рада на этот раз заговаривать не спешила. А через двадцать минут и вовсе уснула. Я же пересел поближе к Мелек.

– Я хочу извиниться за вчерашнее, – произнёс тихим голосом.

Особой вины за собой не чувствовал, но мне не хотелось, чтобы между нами была какая-то напряжённость и недоверие.

– Ты не должен этого делать, Дин. Ты принц, а я всего лишь рабыня, – девушка покачала головой.

– Ты мой друг. Самый лучший и настоящий друг из всех.

– Нет, Динар, – она грустно вздохнула. – Давай договоримся. Мы больше не друзья. Не хочу.

– Что ты такое говоришь? – меня словно ударили в солнечное сплетение.

– Мы союзники. Запомни это, – Мелек пристально посмотрела в мои глаза. – Я – твой самый верный союзник. Но друг? Нет. Наша вчерашняя ссора ясно говорит о том, что ты – мой хозяин. А я – никто. Никто! Точно не та у кого должно быть своё мнение и затаённая обида. Но это не значит, что я откажусь от тебя. Ты мой союзник, Дин.

Мне хотелось возразить ей. Схватить за плечи. Начать трясти. Я отдал бы всё, чтобы лисичка стала моей. Навсегда. А она… отказывает мне даже в дружбе.

Мелек отсела от меня подальше в угол и закрыла глаза, пытаясь заснуть.

У меня врождённая страсть противоречить. Целая моя жизнь была только цепью не всегда удачных противоречий между сердцем, темпераментом или рассудком.

Заснуть мне так и не удалось. Даже Дин заснул, а я всё думала, правильно ли поступила с ним. И чем больше размышляла над этим, тем больше убеждалась в собственной правоте. Как бы ни любила этого мальчишку, но сближаться с ним было плохой идеей с самого начала. Не то чтобы у меня был тогда большой выбор, но всё же.

Да и моё положение делало ситуацию неоднозначной и запутанной, настолько насколько это вообще возможно. С одной стороны рабыня, с другой эта легенда освобождённой рабыни… к тому же ещё и тень. Это одновременно давало мне некоторые привилегии с определённой призрачной свободой и в то же время запирало в рамки чуть ли не тройной игры, в которой никогда не была особенно сильна. Так как к тому же я ещё и оборотень. Без стаи и главы семьи, способным заменить альфу. Отсюда все мои сложности. Так как никакой перевёртыш не будет и не захочет подчиняться слабым. Всё это делало меня не созданной для роли рабыни. Если бы не это клеймо…

Внутренние противоречия ни к чему хорошему не приводят. И дружба с Дином, неподчинение Раде… Хоть и старалась держать себя в руках. Поставленная в такие условия против собственной воли и перипетиями судьбы.