Татьяна Зинина - Шагая над бездной. Хозяйка неба

Но Ди моё замешательство понял правильно, потому, не став церемониться, попросту схватил за руку и затащил внутрь. А уже там, с силой захлопнув дверь и закрыв её на засов, позволил маске слететь окончательно.

Мы стояли в светлой просторной спальне, отделанной деревянными панелями, и просто смотрели друг другу в глаза. На мир уже опустилась ночь, и тьма в этой комнате разбавлялась лишь двумя тусклыми светильниками, но даже такого освещения нам было более чем достаточно.

А ещё, глядя сейчас на стоящего напротив мужчину, я с уверенностью осознала – говорить он со мной точно не будет. Только не сегодня.

Когда же Диар сделал ко мне шаг, я просто оторопела. Сейчас, в таком вот состоянии, он меня по-настоящему пугал. Казалось, что я нахожусь в клетке с диким зверем. И что хуже всего, меня саму тянуло к этому зверю. До одури.

Подойдя ближе, он легко коснулся моей щеки рукой, легко погладил шею… и принялся молча расстёгивать пуговицы на моей рубашке. Одну, вторую, третью… и так все, до самой последней. Я же стояла перед ним, словно кукла. Смотрела на его губы, кривящиеся в усмешке, слушала его дыхание, которое точно нельзя было назвать спокойным, и позволяла ему себя раздевать. Вот так нагло. Спокойно. Без единого слова. Словно была не миторой третьей категории, не огненным магом, не той, кому предстояло стать Хозяйкой неба, а простой продажной девкой, которой заплатили за ночь.

Закончив с последней пуговицей, Его Высочество провёл костяшками пальцев вверх по моему животу, легко погладил краешек груди, спрятанной за тканью бюстье, и только после этого стянул рубашку с моих плеч. Та смятой тряпочкой упала к его ногам, не вызвав совсем никакой реакции. И мне бы начать возмущаться, ругаться, даже отбиваться, но… я продолжала стоять на месте и покорно позволяла ему делать со мной то, что он хотел.

Видя, что сопротивления не будет, Диар лишь на мгновение улыбнулся, а потом ловко расстегнул ремень на моих брюках, а после спокойно, даже хладнокровно, спустил их с бёдер, до самого низа.

– Переступи, – приказал, подняв взгляд.

И я повиновалась. Скинула лёгкие туфли, вытянула ноги из штанин, оставшись перед Его Высочеством в одном белье. А вот он сам явно раздеваться не спешил, что почему-то показалось мне очень плохим знаком. Наверное, потому я и решилась заговорить.

– Ди…

– Нет, Эли, молчи, – хрипло ответил он. И вдруг развернул меня спиной и крепко прижал к своему телу.

И мне не нужны были ласки, поцелуи, нежность. Не сейчас. Я просто хотела, чтобы он был рядом. Пусть так. Пусть даже желая наказать. Но рядом… со мной.

Когда, повинуясь плотному потоку воздуха, бретелька бюстье сама собой сползла вниз, я снова напряглась. Ведь одно дело – ощущать прикосновения Диара, пусть и скупые, мимолётные. И совсем другое – чувствовать на себе его магию. Потому я и хотела обернуться, попыталась вырваться, но меня не отпустили.

– Тише, митора Тьёри, – прошелестело у меня над ухом. – А то я не сдержусь и сделаю тебе больно. Заметь, даже несмотря на то, как ты поступила со мной, твоей боли я не хочу.

Может, это и не правильно, но сейчас этот вкрадчивый голос подействовал на меня, словно мощнейший афродизиак. Желание возмущаться исчезло мгновенно, как и отголоски страха. Почему-то я верила ему. Да и толку беречь тело, когда душа и так давно в его власти.

И всё же бюстье он снял с меня руками, решив, видимо, больше к магии не обращаться. Вот только его прикосновения были даже слишком скупыми, будто он не желал дотрагиваться до моей кожи. Но когда пальцы принца легли на ленту трусиков, я вздрогнула.

– Любому готова вот так отдаться? Да, Эли? – ядовито процедил Ди.

Его руки скользнули вниз по ягодицам, сдвигая вниз мягкую ткань моего белья. И это движение было нежным, ласковым, что никак не вязалось с такими злыми словами. Но я не стала отвечать. Зачем? Разве он станет меня слушать? Но, Боги, ведь даже представить никого на его месте не могла! А вспоминая о своей первой и единственной близости с мужчиной, тоже видела только его. Будто и тогда была именно с ним.

Когда вся моя одежда оказалась на полу, я снова попыталась обернуться, но безуспешно. Диар крепче прижал меня к себе лежащей на животе ладонью, а потом вдруг переместил вторую руку на мою спину и надавил. Пришлось прогнуться, принять эту унизительную позу… потому что сопротивляться я просто не желала.

– Ниже, Эли, – потребовал тот, в чьих таких неприветливых объятиях я окончательно теряла голову. – Обопрись на стену.

И я повиновалась, пусть и чувствовала, как в горле растёт горький ком. Ведь понимала, что произойдёт дальше. Осознавала, что меня сейчас просто возьмут, как какую-то продажную уличную девку. Грубо, будто бы даже брезгливо. Без единой ласки, даже без мимолётного поцелуя. Поимеют и выпроводят. Ведь говоря, что не сделает мне больно, Кел имел в виду только тело, но никак не душу.

Ком в горле стал невыносимым, на глазах против воли навернулись слёзы. Но мне даже смахнуть их оказалось невозможно, потому что ладонями я упиралась в стену. И чтобы не выдать всхлип, пришлось закусить губу. А вот огонь внутри почти успокоился, притих, и только тело жаждало прикосновений… которые ему всё равно не собирались дарить.

И вдруг Кел отошёл – оставил меня вот так стоять, а сам убрал руки и сделал шаг назад. Я понимала, зачем он это делает, слышала, как с лёгким шорохом отлетел в сторону его жилет, как звякнула бляшка ремня. Со смесью иррационального страха и дикого предвкушения слушала его шаги. А он… не спешил, хотя за это время успел бы уже и раздеться, и одеться раз пять. Просто стоял где-то рядом и смотрел – я чувствовала на себе его взгляд, но не поворачивалась. Наверное, слишком боялась снова увидеть в любимых глазах холод.

Слёзы всё-таки появились, как ни старалась сдерживаться. Они просачивались сквозь плотно сжатые веки, окончательно выворачивая душу наизнанку.

– Эли, посмотри на меня, – последовал очередной приказ. Вот только голос звучал уже не так зло. И, может, мне показалось, но в нём послышалось что-то, похожее на волнение.

Увы, но я не могла сделать так, как он хочет. Не желала, чтобы он видел, насколько сильно бьёт по мне его отношение, его обида… его месть. Ведь он именно мстил – теперь я окончательно убедилась в этом. Удивительно ещё, что не поставил меня на колени. Для гордой миторы, не подпускающей к себе никого из мужчин, это было бы сильнейшим ударом по самолюбию.

– Эли, – повторил он с нажимом.

Но не стал дожидаться, когда подчинюсь. Подошёл, развернул за плечо и, коснувшись подбородка, приподнял моё лицо. Нет, глаза я так и не открыла, но слёзы бежали из-под ресниц. Катились по щекам скупыми одинокими капельками. Капельками, за которые мне было стыдно.