Даха Тараторина - Наследная ведунка

Дорогу нам перебежал укутанный в лохмотья дедок, с бранью гонящийся за облезлым и испуганно мекающим козлёнком. Хорошо бежал, надо сказать. Как молоденький. Я проводила парочку рассеянным взглядом, а Вис заорал им вслед:

– Ты гля, кака ранняя плашка! Лови, лови, а то добычу из-под носа уведут! Ай, как нехорошо получилось! Убежала! – хрыч подпрыгнул от неожиданности и прибавил скорости, а лис объявил: – И это станет самым ярким событием дня. А ведь могли найти приключений на свою…

– Задницу?

– Голову! – он постучал пальцем по лбу и резко вильнул в попытке оценить обозначенную часть тела собеседницы: – Хотя, будь я приключениями, на такую наживку бы клюнул.

И шлёпнул меня по заду, как само собой разумеющееся. Я в ответ не менее уверенно шлёпнула его по щеке:

– Будешь распускать руки, пальцы срастутся, как у гуся! – и добавила короткое заклинание, от которого завидущие лапки и правда стали похожи на ласты.

– Р-р-р-р, какая женщина! – передразнил меня бесстыдник, украдкой проверяя, насколько серьёзны потери. – Нам бы такая ух как пригодилась!

Мой заговор, собственно, только фантазию распалял, а никак не менял строение костей. Но рыжий впечатлился, аж ладони в рукава спрятал. Можно было бы, конечно, использовать проклятие посерьёзнее, чтобы отстал окончательно… Я задумчиво перебрала браслеты на запястье, прикидывая, стоит ли жертвовать амулетом ради того, чтобы перекрыть этот поток красноречия. Амулета было жалко, но с каждой секундой всё меньше. Я попыталась отделаться добром:

– Слушай, бельчонок, не давеча как вчера ты пытался меня обокрасть. С чего бы мне слушать твой трёп и соглашаться на какое-то сомнительное дельце?

Вис не сдавался:

– Нет, ну подумай хорошенько, ведунка! Вчерашняя встреча – это так, мелочь. Обстановку разведал, не более. И, Уголёк мне свидетель, книгу я хотел украсть не корысти ради, а спасения братца для! Ранен в бою, бедняга, прикован к постели…

– А разве вчера твой братец не от лёгочной болезни умирал? Ну, после того как сироток из ледяной реки вылавливал? – напомнила я.

У Виса даже дыхание не сбилось:

– Именно так! Он сначала сироток выловил, а потом привёл их к отцу, а тот, не разобравшись, осерчал и кинулся в драку…

– Отец? У сироток?

– Так то ж приёмный!

Я подобрала с мостовой камешек, нашептала на него имя огненного бога и перекинула лису.

– На.

Тот машинально поймал и тут же выронил – горячо!

Испокон веков так проверяли лгунов: пламенный бог Уголёк не попустит вранья, отметит ожогом пустомелю. Двести лет назад, бабка сказывала, прямо из костра доставали чёрные раскалённые булыжники, чтобы доказать чистоту слов. Теперь от ритуала одно название осталось, но накалить осколок щебёнки волшебным словом и подшутить над воришкой – милое дело.

Я сочувственно зацокала языком:

– Уголёк говорит, что врёшь ты, как дышишь.

– Ну так то, что я вру, не значит, что дельце не станет выгодным для тебя! Слушай, ведунка. Варна. Ты же Варна, так? Ну что ты теряешь?

– Доброе имя, доверие горожан и время.

Последнего у меня, правда, навалом, но Вису это знать совсем необязательно.

– А приобретаешь новый опыт, кругленькую сумму и интересное знакомство!

Я остановилась у крепенькой, хоть и низкой, деревянной дверки. Стукнула костяшками пальцев: не слишком громко, но и не стесняясь того, что явилась. Чать не в гости заглянула, пришла заказ выполнять.

– Я слишком стара для этой фигни, – брезгливо наморщила носик я за мгновение до того, как дверь распахнулась.

Побелевшие от возраста, но отнюдь не незрячие глазки вперились в пришельцев. Баба Рура коротко кивнула: мы и так обе знали, зачем сегодня встретились. Вчера на рынке и время обговорили, и цену. Маленькие ручки деловито разгладили передник:

– А этот что?

Я едва успела набрать воздуха, чтобы, как на духу, выложить старухе: мол, это дурачок у нас объявился, ходит воду из луж пьёт и у честных людей под ногами мешается. Но дурачок оказался расторопнее:

– К вашим услугам, – он поймал бабкину ладошку и склонился, чтобы чмокнуть, при этом намётанным глазом оценивая содержимое дома за её спиной. – Господин Когтистус Лапикус, специалист по мелким вредителям, в особенности шкодникам и старухус трухлявос. Приехал изучить феномен, обосновавшийся под вашей крышей, так как местная ведунка попросила консультации у специалиста в данной области.

Не припомню, чтобы рассказывала Вису про шкодника. И уж точно не собиралась просить консультацию или терпеть общество паршивца.

Рура тоже почуяла подвох:

– Сверху ни монетки не заплачу!

Ну вот, плакала моя надбавка! Хотя теперь за вредность точно стоило бы.

– Что вы, что вы! Мой интерес сугубо научный!

Сообразив, что за одну и ту же сумму получила не одного, а сразу двух ловцов шкодника, Рура успокоилась. Рассуждать о навыках бонусного ловца и требовать у него сертификат качества она не собиралась. Расплылась в улыбке, на скулах даже наметился румянец, не посещавший их, наверное, последние лет пятнадцать.

– Ну так проходите тогда, гости дорогие, проходите. Вот сюда, туточки обосновался бесь…

Вис ломанулся в дом, но бабка непреклонно выпихнула его старческим пузиком, а я гаденько захихикала: «специалист» понятия не имел, что шкодники предпочитают места тёмные, сырые и прохладные, причём желательно, чтобы там ещё и хранилась какая-никакая снедь. То есть, подвальчики каменных домов подходили идеально. Те самые, где ещё любят ютиться мыши, да.

Ну, раз от компании сегодня не отделаться, я, по крайней мере, могу получить от неё удовольствие. Рура подхватила Виса под одну руку, я под другую, и потащили мужичка вместе с его заплетающимися ногами в погреб.

По ступенькам Вис спустился сам, хоть меня так и подмывало помочь ему и придать ускорения пенделем.

– У-у-у-у! Морда! – погрозила напоследок старуха притаившемуся невесть где шкоднику (а может и наглому воришке), после чего аккуратно прикрыла дверку.

Прямоугольник света сузился до продолговатой полосочки, то увеличивающейся, то уменьшающейся из-за сквозняка. Запирать вход не полагалось, иначе обезумевшему от страха бесю не удастся скрыться, а продуктов, что здесь хранились, он в таком состоянии может перепортить больше, чем за год спокойной жизни.

Я сняла с шеи и привесила на крючок к окороку камешек на плетёном шнурке. Постучала по амулету ногтем – тот сразу засиял зеленоватым мертвенным светом поганок, делая мою и без того зловредную физиономию совсем уж плотоядной.

– Ну что, господин Когтистус Лапикус, всё ещё тянет писать научный трактат?

Но Вис, вопреки моим предположениям, уже осмелел. Не то его боязнь мышей была такой же придумкой, как и все остальные детали биографии, не то он руководствовался принципом «не вижу опасности – опасности не существует». Короче говоря, он уже попытался надкусить вяленый окорок, не преуспел и принялся изучать содержимое бочонков с соленьями.