Array Теона Рэй - Последняя ведьма

–Господин инквизитор? Мия, ты серьезно? – Мужчина хмыкнул.

Этот его хмык, капнувшее на рубашку молоко, окончательно лишили меня чувства самосохранения.

– Я никуда не уйду. Я оплатила три месяца проживания, и три месяца буду жить здесь.

В наступившей тишине было слышно дребезжание усов Демона. Где-то в углу тряслась метелка, а стены дома вдруг покрылись рябью и заходили волнами, но через мгновение все стихло. Впрочем, на странное поведение здания Дэнт не обратил внимания, и я решила, что мне это от переживаний померещилось.

– Бэнни, покажи ей кто хозяин в доме, – крикнул мужчина куда-то в потолок. Но ничего не произошло, отчего Дэнт нахмурившись снова крикнул. – Бэнни?

Стены вновь пошли рябью, и раздался басистый голос:

– Нехо-орошо-о маленьких обижа-ать…

Я хлопала глазами, крутилась юлой, чтобы найти странного гостя, почему-то никак не хотела верить в то, что говорит с нами… сам дом. Волны на стенах, бас из-под потолка, и… до меня дошло, кто устроил ураган.

Дух дома. О них мало что известно, и кажется, я лишь однажды читала в какой-то детской книжке о таких явлениях, как нематериальный домовой. Обычные домовята исчезли вместе с магами и ведьмами, так как были наделены магическим даром, а вот духи домов и раньше-то встречались крайне редко, а в современном мире их подавно не найдешь.

– Бэнни, это мой дом! Мой! – обиженно засопел инквизитор. Он не был зол, но очень удивлен. Наверняка, впервые кто-то осмелился пойти против его слова.

–Тво-ой, – согласился с ним дух. – Но она меня-я помы-ыла, убра-ала-а мусор, а ты меня броси-ил.

В Дэнта полетела невесть откуда взявшаяся отломленная ножка стола, которую вчера я так и не обнаружила, когда наводила порядок.

– Да что ты творишь! – Мужчина увернулся и погрозил потолку кулаком. – Вот погашу источник и будешь знать!

Дух сразу как-то стих, напоследок тряхнув стены так, что на пол попадали картины, и наступила тишина.

– Ладно, призраки с тобой, Мия. Оставайся, но скажу сразу – когда будешь сбегать, а ты сбежишь сама и очень скоро, плотнее прикрой за собой входную дверь.

Я смотрела вслед удаляющейся мужской (красивой, надо заметить!) фигуре нервно теребя прыгнувшего на руки Демона.

– Да хватит уже-е-е! – Кот вырвался из моих цепких пальцев. – Не знаю как ты, а я не сбегу. Мне здесь нравится. Ты видела, сколько там внизу водится мышей? То-то же. И где мое молоко? Ты обещала!

Звон в голове прекратился, а мысли никак не хотели собираться в кучу, все кружились, кружились, и в груди росло странное щемящее чувство.

– И, да – никому не говори пока, что я вернулся.

Подпрыгнула от неожиданности, когда Дэнт свесился в лестничный проем со второго этажа. Быстро кивнула расплывшись в улыбке.

Вот оно! Он не выгонит меня, просто не может. Неудивительно, что не хочет раскрывать свое возвращение – быть инквизитором не самая лучшая доля. Отправили вон однажды на задание, и пропал человек на десять лет.

Но среди всех эмоций испытанных мною за сегодня меня мучило безудержное любопытство: как, где и зачем он скрывался так долго? Как вернулся? И ведь не выглядит измученным пленником, наоборот, весел и жизнерадостен.

И в отличной форме.

Поймала себя на мысли, что думаю о Дэнте как о мужчине в самом интимном смысле этого слова. Даже стыдно стало перед самой собой.

– Ты за молочком идешь или нет?

В пакетах, которые Дэнт принес из лавки я успела заметить молоко, мясо, и даже сладости. Но брать что-либо оттуда точно не стала бы, надеюсь, Демону хватит сообразительности не обворовать инквизитора.

Звон монет в кармане меня успокаивал, если бы не одно но – их всего десять. Хватит на пару недель, если сильно ужаться, то на месяц. При всей моей тяге к самостоятельности я совершенно не подумала на что буду жить. Был у меня кое-какой план, как можно заработать, но в связи с неожиданным появлением старого хозяина дома, гениальный план рисковал быть провальным. Вряд ли Дэнт отдаст задний дворик в мое безраздельное пользование.

Деревня просыпалась. Пока я шла в конец улицы встретила некоторых соседей, двоих из которых лучше бы никогда не встречать. Будь на мне моя собственноручно сшитая остроконечная шляпа, натянула бы ее до самого подбородка, но слишком она вызывающая, и сплетен соберет немало. Испокон веков в таких шляпах ходили только ведьмы, поговаривают, что именно из-за острого кончика связь с магией становится лучше.

Глупые. Сила у ведьм в волосах. Ярко-рыжих, преимущественно, некоторым везло иметь черную или каштановую шевелюру. Но одно неизменно – колдовать лучше с распущенными волосами. В обычное время я собирала локоны в высокий хвост, не сказать, что часто колдовала – так, по мелочи.

Шла медленно, наслаждаясь свежестью раннего утра, в воздухе уже витал аромат свежих булочек из местной пекарни. Под ногами хрустел мелкий гравий, ветерок ласково касался моего лица, словно заботливо укутывая собой. Природа меня любила, а я любила ее. Не помню ни одного случая, чтобы я промокла под холодным дождем или обожглась огнем из камина…

– Ми-и-ия! – Притворно милый, писклявый голос над ухом заставил меня дернуться вперед.

Нарочито радостно Герда распростерла руки приглашая обниматься, а сама зубы со всей силы стискивала и улыбалась во весь рот.

– Здравствуй, – вежливо улыбнулась ей в ответ. Как всегда помятое платье на девушке, сальные волосы и колючий взгляд. Неизменные атрибуты ее внешности.

– А ты куда идешь в такую рань? Я думала дочки генералов, да и в общем все светские леди спят до обеда. Не привыкли ведь работать, а что еще с утра делать. Что, папочка уволил последнюю домработницу?

Вот то, из-за чего моя ровесница Герда, дочка булочницы, всю жизнь меня терпеть не могла. За то, что у моего отца была возможность дать мне дуэнью, слуг и образование, в то время как сама Герда помогала на кухне в лавке с малых лет и даже писать не умела. Жаль ее, но своей вины я в этом не вижу и отношусь к девушке дружелюбно.

Грустно усмехнувшись поспешила обогнуть неприятную особу.

– Куда же ты торопишься? – Удивилась она, и тут же, словно забыв о своем вопросе, взвизгнула. – Ой, а ты знаешь, что сегодня уже произошло?

– Нет, не слышала. Что?

– Лавку леди Марин… ограбили! Говорят, украли вообще все, и деньги, и продукты. Вот только взлома то не было, вор прям словно сквозь стены прошел!

– Может дверь забыли запереть с вечера? – спросила, уже догадываясь, кто это мог быть. Но… украсть? Ая-яй, господин инквизитор, ая-яй.

– Да нет же, все было заперто! – Герда так вдохновенно рассказывала, что даже не замечала, как во время разговора плюется. Впрочем, это ее постоянная особенность. Да и ее возбужденность можно понять, ограбление – едва ли не самый громкий скандал за последние годы. В нашей деревеньке все настолько тихо и спокойно, что пропавшую колбасу будут искать целым отрядом, а историю об этом передавать из уст в уста, пока она не обрастет такими подробностями и фактами, что потомки будут удивляться, как люди вообще выжили в неравной схватке с вооруженным до зубов грабителем.