Екатерина Романова - Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава

Для птицы выбор очевиден.

Родительница изменилась в лице. Хотела бы я увидеть там страх или отчаяние, может благодарность или сожаление. Увы. Там были отвращение, презрение и злость.

Горько усмехнувшись, я развернулась на каблуках и, пока не передумала, быстро зашагала прочь из дома.

Дома, стены которого затягивало мутной пеленой. Стук моих каблуков по мраморному полу и едва различимый шепот шелковых юбок становился все глуше, дальше и дальше, пока не оборвался моим резким выдохом.

Астория, столица Гардии

Нория, 1040 год

Я села в кровати и не сразу поняла, что проснулась. Пошарпанная деревянная дверь с выщербленными краями, в углу – ржавая раковина с темпераментным краном, скрипучий дощатый пол, давно требующий ремонта – вот моя новая реальность. Сколько бы я ни латала дыры в полу, сосед снизу с завидным упорством снова их расковыривает, чтобы полюбоваться моими панталонами.

Но такова цена свободы, и я не жалуюсь. Разве что иногда. Раз пять-шесть в день…

Зато еще не пожалела ни разу.

Ариана Корделия Сэйри Илсе Мейендорф Т’аркан Аркхарган умерла пять лет назад. Сегодня я Эйри. Серая мышка квартала прокаженных, со странным уродливым даром менталиста, проявления которого все считают «ведьмовскими штучками». Много ли вариантов у аристократки, от которой отвернулась родня, и которая скрывает силу?

Всего два: дом терпимости (но терпеть, особенно в постели – явно не про меня), либо квартал прокаженных, где всем волосато, кто ты, откуда и с какой историей. Потому что каждый первый здесь в силу обстоятельств.

За картонной стеной застонал Лихард.

Хватит киселиться! Пять лет назад я собрала волю в кулак и сделала то, что должна была. Сегодня от меня требуется та же решимость, чтобы спасти жизнь друга.

Кран плюнул в меня ледяной ржавой водой. Каждый раз, когда подхожу к нему, надеюсь на чудо. Пока он только чудит, но и то ладно. Будет и на моей улице горячая вода!

Наспех умылась, поправила платье и вышла из-за занавески.

− Отдохнула? – грустно улыбнулась Жозефина, оторвавшись от чтения. После ночной смены я часто падаю без сил и отсыпаюсь до вечера. За окном отцветал закат. − Милорд ирд Дарлейхасский устраивает отбор невест, − подруга заполнила напряженную паузу и протянула мне сорванное на улице объявление.

Ни портрета, ни подробностей. Драконы словно с ума сошли! Как мартовские коты, сыновья ард Дарлейхасских, ард Тэрнийских, ард Аахтальских, не говоря уже о всяких ирдах, объявили отборы невест по всей Нории. Включая страны низших рас! Словно им дракониц мало. И вообще, смутно себе представляю процесс продолжения рода между драконом и человеком. Всем известно, что человеческой ипостаси у этих монстров нет. Терзают меня сомнения, что древнейшая раса решила разнообразить рацион и победительницу ждет сомнительная честь стать главным блюдом на драконьем столе. Невеста в собственном соку (или, чего хуже – чужом). Шутка ли, что с предыдущего отбора никто не вернулся!

− Знаешь, Жози, – возмутилась, сминая объявление. – Я животных, конечно, люблю, но чисто платонически. Да и не до этого! Я отправляюсь за цветком!

Подруга побледнела и приложила к груди худую ладонь.

− На плаху ты отправишься, а не за цветком!

− Может и так. Но только если поймают, − ответила с жаром, накидывая на плечи черную накидку с капюшоном. Все воры и шпионы пользуются такими, чтобы слиться с чернотой ночи и остаться незамеченными. А в квартале прокаженных такая накидка жизненно необходима, чтобы скрываться в вечернем сумраке и не привлекать внимание местных обитателей.

Но я ведь не воровать иду! Всего лишь позаимствую один цветочек. От графского сада явно не убудет! У него там уйма и еще вырастут. К тому же, Исконная магия велела делиться!

− Когда поймают! – не отступала подруга, испуганно поглядывая на брата.

Лихард плох. Настолько, насколько это возможно. Магическая лихорадка не поддается лечению, во всяком случае, в Гардии. Могли бы помочь древние, те же драконы или эльфы, но не нам, беднякам из квартала неприкасаемых. Здесь собраны отборные, я бы даже сказала, элитные отбросы общества, у каждого из нас незавидная судьба. У Лихарда с Жозефиной – особенно. Танцующие со смертью выкрали их во младенчестве и выкачивали магию, попутно используя брата и сестру как живые мишени для тренировок. Волей Исконной магии они сбежали и теперь скрываются на территории отвергнутых. И ладно бы на этом злоключения закончились, но нет! Их снедает магическая лихорадка. Обычно такая терзает лишь сильных магов, а у них и дара-то особого нет. Так, простецкие пульсары, едва разгоняющие мрак, да бесполезные искры, которыми разве что крыс отпугнешь, да и то непуганых. А таких в нашем квартале попробуй найди.

− Жози, если поймают, я использую дар, − отрезала безапелляционно.

Ее глаза расширились. Она схватила меня под локоть и вывела из спальни брата. Ну, как спальни? Мы отгородили Лихарда шторкой.

− С ума сошла?! Об этом сразу узнают! Дом князя увешан магическими отражателями! А что, если на его стражниках защита? Нет. Я не могу… мы не можем… я не смею, − на ее глазах блеснули слезы, и они стали последним аргументом.

− Магические отражатели на меня не действуют, ты же знаешь.

− Но…

− Все, Жози, − рыкнула, едва не порвав перчатку – сильно дернула. − Вари зелье. Я принесу цветок. У меня полчаса до цветения. Во сколько я должна вернуться?

Подруга не решалась.

− Лихард не доживет до утра! Ты это прекрасно понимаешь, − словно в доказательство из-за штопаной шторки донесся жалобный стон. − Второго шанса не будет, Жози!

Она нерешительно потопталась на месте, но, понимая, что я не отступлю, подошла к столу и на обрывке листка набросала расчеты.

− Край – три часа ночи. Тогда начнется вторая ступень зелья. Если мы не вложим перус, потеряем остальные ингредиенты.

На столе, рядом с миниатюрным котелком лежало перо из хвоста дивноптицы, волос из носа трезвого тролля (даже вспоминать не хочу, как его доставала), молочный зуб василиска и слеза девственницы. И, если поплакать для дела я еще могу, то с остальными ингредиентами так просто не выйдет. Где вы видели трезвых троллей? Да обязательно без магического отрезвления? Там целая спецоперация потребовалась! С дивноптицей не лучше, я до сих пор не отдала долг бандитам, ощипавшим бедную пернатую. И ладно бы они деньгами брали…

− Но лучше – раньше, − ворвался в мои мысли голос Жозефины. − Перус цветет с полуночи до двух. Зелье будет сильнее, если вложить в него цветущий ингредиент.

− Я обязательно вернусь. Ну, а если нет… ты все же узнай, что там с отбором? Драконы, поговаривают, щедрые. Не пропадете с братом. Разве что в недрах их бездонного желудка, − бросила обнадеживающе и, чмокнув подругу в усыпанную веснушками щеку, выбежала в коридор.