Стефани Гарбер - Легендо

Она снова услышала шепот. Должно быть, это служанки, которые и не догадываются о присутствии Теллы. Один голос был легким и щебечущим, другой теплым и мягким – как будто маленькая птичка разговаривала с пухлым кроликом.

– Мне, честно говоря, ее жаль, – заметила девушка-кролик.

– Хочешь сказать, что не мечтала бы о помолвке с наследником? – защебетала птичка. – Ты его видела?

– Мне все равно, как он выглядит. Он убийца. Всем известно, что между ним и троном императрицы Элантины стояло семнадцать человек, и все они один за другим умерли ужасной насильственной смертью.

– Но это не значит, что их всех убил он.

– Ну, не знаю, – пробормотала девушка-кролик. – Я слышала, он даже не благородных кровей, но так опасен, что настоящий наследник и не помышляет перебежать ему дорожку.

– Не болтай глупостей, Барли! – Девушка-птичка пронзительно рассмеялась. – Нельзя же верить всему, что слышишь.

– А как насчет слухов о том, что именно он убил свою последнюю невесту?

Обе служанки резко замолчали, и Телле вдруг показалось, что в воцарившейся напряженной тишине раздался хриплый хохот смерти. Он заскрежетал, как врезающийся в кость ржавый металл. Тот же самый звук она слышала, спрыгнув во время Караваля с балкона. Жуткое приветствие того, кто входит в сумеречный чертог, теперь служило леденящим душу напоминанием о времени, когда и она сама принадлежала смерти, которая теперь хочет ее вернуть.

Определенно, Данте заслуживает смерти! Медленной. Уж Телла постарается! Возможно, она воспользовалась бы для этой цели своими атласными перчатками: обвязала бы их вокруг его шеи, а затем голыми руками придушила бы. Этот угрюмый ублюдок не только навязал ей мнимого жениха со скверным характером – он выбрал убийцу! Возможно, Телла и оценила бы его тонкую задумку, не будь его месть направлена на нее саму.

На следующее утро, с трудом выбравшись из кровати, Телла продолжала обдумывать разные способы навредить или смутить Данте. Например, она могла бы подойти к нему на балу, знаменующем начало Караваля, и якобы случайно пролить на него вино. Конечно, поскольку Данте так любит черный цвет, это может быть пустой тратой вина и, скорее всего, ее просто сочтут неуклюжей.

С другой стороны, можно заставить его ревновать, облачившись в сногсшибательный наряд и придя под ручку с каким-нибудь красивым парнем. Однако едва ли ей удастся за такое короткое время найти привлекательного молодого человека, который согласился бы отправиться с ней на бал, да и заставить Данте ревновать не входило в число ее насущных задач.

Что ей действительно необходимо, так это встретиться со своим таинственным другом до полуночи и убедить его дать ей еще неделю, чтобы принять участие в Каравале, победить и раскрыть подлинное имя Легендо.

Тогда она снова увидит свою мать.

Прошло так много времени, что Телла больше не могла вспомнить звук голоса Паломы, но знала, что он был одновременно сладким и твердым. Иногда она скучала по нему так сильно, что отдала бы все на свете, лишь бы снова его услышать.

– Сударыня! – Часовой громко постучал в дверь. – Вам посылка.

– Минутку! – Телла осмотрелась по сторонам в поисках своих сундуков, в которых хранились платья, но те, очевидно, либо потерялись, либо еще не были доставлены в башню. При ней имелся лишь уродливый маленький сундучок, который она носила с собой с тех пор, как сошла с судна, но никакой чистой одежды она в него не положила.

Натянув то же платье, в котором ходила накануне, Телла открыла дверь. Лица стражника не было видно из-за жемчужно-белой коробки, которую он держал в руках: высотой со свадебный торт и увенчанную огромным бархатным бантом, похожим на глазурь.

– Кто это прислал? – поинтересовалась Телла.

– Там есть записка. – Стражник поставил коробку на низкий диванчик со светлой обивкой.

Как только он ушел, Телла достала продолговатый пергаментный конверт. Кожу ее не покалывало от магии, но что-то – она чувствовала это – определенно было не так . Хотя коробка белизной не уступала целомудренным поцелуям и чистым помыслам, с появлением подарка в гостиной как будто стало темнее. Солнечный свет больше не проникал в окна, сменившись полумраком, который окрасил элегантную мебель в тревожные оттенки зеленого.

Телла с опаской вскрыла конверт. Послание было написано крупными печатными буквами:

ДРАЖАЙШАЯ МОЯ НЕВЕСТА!

КАКИМ СЮРПРИЗОМ БЫЛО УСЛЫШАТЬ О ТВОЕМ ПРИЕЗДЕ – Я ОПАСАЛСЯ, ЧТО МНЕ НЕ С КЕМ БУДЕТ ТАНЦЕВАТЬ НА СУДЬБОНОСНОМ БАЛУ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ. НАДЕЮСЬ, ТЫ НЕ ВОЗРАЖАЕШЬ, ЧТО Я САМ ВЫБРАЛ ДЛЯ ТЕБЯ ПЛАТЬЕ. Я ХОЧУ БЫТЬ УВЕРЕН, ЧТО СРАЗУ ЗАМЕЧУ ТЕБЯ В ТОЛПЕ. НЕ ХОТЕЛ БЫ ВЫСЛЕЖИВАТЬ ТЕБЯ ДО ТОГО, КАК МЫ ОФИЦИАЛЬНО ОБЪЯВИМ О НАШЕЙ ПОМОЛВКЕ.

ДО СКОРОЙ ВСТРЕЧИ.

Подписи не было, но Телла и так догадалась, от кого это письмо. От наследника Элантины. Похоже, во дворце у него повсюду шпионы.

Ничего хорошего из этого обмана не выйдет.

Липкими от пота пальцами она сорвала крышку с коробки, подспудно ожидая обнаружить траурный наряд или что-нибудь еще не менее чудовищное. Но, к ее удивлению, платье нисколько не выглядело угрожающим, но напоминало фантазию садовой нимфы.

Роскошный пышный подол был образован крупными завитками небесно-голубых пионов, причем цветы оказались настоящими и источали сладкий стойкий аромат. Ни один не был похож на другой ни по размеру, ни по тончайшим оттенкам цвета. Некоторые были еще не распустившимися фиолетово-голубоватыми бутонами, другие уже явили миру свою нежную красу. Телла представила, как, танцуя, оставляет за собой дорожку из цветочных лепестков.

Бледно-голубой лиф платья казался еще более воздушным, почти прозрачным. На груди имелась замысловатая сапфировая вышивка, которая превращалась в бисерные нити, стекающие по обнаженной спине.

Не следовало даже думать о том, чтобы надеть этот наряд! Но какой же он великолепный, поистине царственный. Телла представила выражение лица Данте, когда она появится на балу, и впрямь похожая на невесту наследника престола.

То-то была бы идеальная месть!

Телла снова перечитала прилагавшуюся к платью записку и сочла ее довольно угрожающей, учитывая, кто ее написал. Хотя в действительности ничего зловещего в ней не содержалось – скорее, любопытство. Возможно, наследника впечатлила смелость ее заявления, и он захотел встретиться с ней лично. Надеть присланное им платье было чрезвычайно рискованным, но, как Телла любила говорить сестре, в жизни есть кое-что поважнее собственной безопасности.

Хотя, конечно, Телла не могла не задаваться вопросом, не слишком ли сильно она рискует нынче ночью?

Не успела она повесить платье на вешалку, как снова раздался стук в дверь – на этот раз другой стражник доставил записку от Скарлетт.