Виктория Райт - Клятва Крови 3. Жребий судьбы

Он попробовал ее остановить, но тщетно. Джесс не хотела пугать его своими предположениями. Ей помогли сесть в седло Луноликой, и драконица тотчас окружила ее плотными Щитами. Чуткая спутница сразу поняла, что ее напарница ждет ребенка. Джессика отправила мысленный посыл – благодарность за заботу и показала цель полета.

Учителя Джесс видела сравнительно недавно – у него она приходила в себя после того, как узнала, что Натан откупился Рэном. Малграмм, Хранитель Камня Судеб, был непревзойденным Мастером в искусстве Интуиции, но Джесс он научил лишь азам. Не каждому давалось это сложное искусство.

Только Малграмм прославился не этим. По статусу он приравнивался к Высшим эльфам, потому что отвечал за Камень Судеб – артефакт, через который Вечные высказывали свою волю и сообщали важные для Тер-Риима пророчества. Времени для Камня не существовало – он видел прошлое и будущее во всех вероятностях. К нему обращались в самых крайних случаях, когда от ответа зависела чья-то судьба, потому что плату он брал соответствующую – от одного дня жизни до периода. Даже Малграмм не мог предсказать, какую цену он затребует.

Джесс старалась обходить Камень стороной, хотя артефакт на нее реагировал вполне благосклонно – позволял увидеть, правильно ли она разгадала суть событий. Малграмм по отношению к Джесс был теплее и мягче ее отца, но она старалась лишний раз ему не докучать. Лишь однажды Джесс обратилась к Учителю с просьбой позаниматься с Рэном. В отличие от нее сын смог освоить куда больше в искусстве Интуиции. Потом пришлось отправиться к Малграмму, когда на период отстранилась от всех дел, и вот опять она летела к Учителю за помощью, которую мог дать только он.

Луноликая несла Джессику так, словно перевозила стеклянную вазу, и такая забота приятно грела душу. Работать с пространством оказалось невероятно тяжело. Обычно за три перехода Джесс долетала до Байенфалле – столицы магии Тер-Риима. В ее окрестностях как раз и жил Малграмм, но сейчас Джесс и Луна раздробили путь на пять переходов, и уже к четвертому всю нагрузку на себя взяла драконица.

Джессика обрадовалась Элтитюдам – самым высоким горам Тер-Риима, что окружали подковой Байенфалле, как родному дому. Путь давался очень тяжело – кружилась голова, перед глазами темнело, плыло, дрожали руки. Она с трудом удерживалась в седле, и драконица усилила защиты максимально. Они свернули на восход прямо над воротами Льда – через них шла дорога в королевство Светлых эльфов. Потом ушли в сторону ледников, и вскоре показалось озеро Душ – запретное место, дорогу в которое мог найти не каждый. И именно на его берегу жил Малграмм.

Джесс держалась в седле из последних сил, хотелось просто лечь и не подниматься с мощной спины драконицы. Джесс задремала, когда из сна ее выдернул осторожный оклик Луноликой: «Джесс! Озеро».

Джессика приподнялась. Лес разросся, сполз с гор в попытке поглотить дорогу, которая тонкой нитью вилась внизу – скоро верхом к Учителю не доберешься. Горы расступились, открыли небольшую долину, в центре которой в тисках леса переливалось на солнце озеро. Усиль Джесс магически зрение, она разглядела бы его дно, настолько прозрачным было озеро, но пить и купаться в нем запрещалось. Его воду брали целители и военные, для остальных путь сюда был закрыт.

Джесс бросила Поисковик – он бабочкой сорвался с пальцев, и ее тотчас скрутило. Держась за спину Луноликой, она с усилием дышала, мысленно давая указания: «Снижайся. Берег от нас по правую руку. Ориентируйся на самую большую ель. Жди меня там».

Луноликая возмутилась: «Ты с ума сошла? Ты еле держишься, как я тебя оставлю?»

Она плавно пошла на снижение, закладывая круг, и мягко опустилась рядом с елью. Из-за нее, отодвигая массивные лапы, вышел высокий чуть сгорбленный пожилой мужчина. Пушистая аккуратная борода седым полумесяцем обрамляла лицо, белые волосы короткой стрижки, напоминали снег на шапках Элтитюд, контрастируя с загоревшей кожей.

Джесс не почувствовала ни одного заклинания, но ее подхватил поток воздуха, бережно поднял и, к своему смущению, она оказалась на руках Малграмма. Джесс не знала, сколько периодов Учителю. Он походил на старого, но все еще крепкого воина, и охотничий костюм подчеркивал широкие плечи.

– Всевышний! Джесс! Я безумно рад тебя видеть, но что с тобой? – Джессика попыталась вежливо освободиться, но кустистые седые брови грозно сдвинулись, и Малграмм сурово произнес: – Не трепыхайся. Еще ненароком уроню.

Джесс замерла. Конечно, Малграмм шутил, она хорошо это понимала, но давно ее уже никто не носил на руках. Она смущенно пробормотала:

– Учитель, мне неловко. Ваш возраст… – Джесс осеклась под косым недовольным взглядом золотисто-зеленых глаз в окружении сеточки морщин.

Учитель нес ее без усилий. Он зашел за высокую сосну, и пространство тотчас подернулось пеленой, дрогнуло и открыло перед Джесс лесную поляну с ухоженным каменным домом. Маленький фруктовый сад с ягодником жался к его стенам. Слева от дома журчал ручеек и собирался в каменной чаше.

Деревянная беседка стояла на границе сада и леса, словно соединяя два мира, вся увитая плющом и лозами пропиуса – вечнозелеными стеблями с алыми цветами и кистями продолговатых ягод. Именно в нее Учитель занес Джесс и посадил на деревянную скамью. Круглый каменный стол тотчас начал наполняться блюдами и напитками. На жалкую попытку Джесс отказаться, Малграмм лишь нахмурился, и она сдалась.

Он поставил перед ней высокий бокал с водой и попросил:

– Выпей, а потом поешь. Неизвестно, в чем душа держится.

Вода оказалась холодной и очень вкусной, пахла сушеными полевыми травами и медом. Джесс не надеялась съесть даже кусочек, но после первого же глотка тошнота и слабость отступили, и она смогла поесть.

Малграмм хмуро наблюдал за ней, потягивая золотистый напиток из любимой деревянной кружки. Он всегда пил из нее, сколько бы Джесс ни бывала здесь, хотя сервировке его стола мог позавидовать любой королевский дом.

Едва Джесс откинулась на подушки, Малграмм хмуро спросил:

– А теперь по порядку. Что тебя довело до такого состояния? И я сейчас не о беременности.

Джесс вздохнула и развела руками.

– Я не знаю. Вчера мы с мужем, – она запнулась, подбирая слова, – поговорили. Я вернулась домой и утром встала в таком состоянии.

– Ничего себе поговорили. – Малграмм покачал головой и потребовал: – А теперь все как на духу рассказывай. Раньше я тебя ни о чем не спрашивал, сейчас же хочу услышать все и с самого начала. Хватит играть в скромницу. Не в твоем положении.

Она устало вздохнула. Впервые за долгие периоды Джесс рассказывала кому-то о своей жизни, не скрывая ничего. Молчать она больше не могла. Малграмм слушал внимательно, не перебивая, только седые брови сдвигались в одну ниточку, и время от времени он выбивал жесткую короткую дробь пальцами по столу. Когда Джесс замолчала, он покачал головой.