Ксения Власова - Предсказанная судьба

Хотя где Джонатан, а где – приличное общество… Титул ему пожаловали уже во время королевской службы. Ему пришлось пробиваться с самых низов, поэтому, как рассказывал Майкл, раньше его презрительно клеймили «уличным босяком». Впрочем, все разговоры стихли, стоило Джонатану стать главой Тайной канцелярии. Свою репутацию опасного противника, которому лучше не переходить дорогу, он заработал вполне заслуженно.

– Прошу прощения за беспокойство, – невозмутимо проговорил Джонатан, пока я устраивалась в кресле. – У меня были дела в академии, и я решил зайти к вам.

– Вы могли бы прислать мне мальчика с запиской, – заметила я. – Вам бы не пришлось меня ждать.

Джонатан, поправив манжет на серой, в тон жилету рубашке, тоже сел. Мы оказались друг напротив друга, и я немного расслабилась. Джонатан был выше всех моих знакомых, и мне, с моим весьма скромным ростом, приходилось всё время задирать голову, чтобы видеть его лицо.

– Мне бы не хотелось, чтобы о нашем разговоре кто-нибудь узнал, – ответил он. – А если задействовать кого-то из слуг, это непременно случится. Слухи расползаются быстро.

Джонатан покосился на Бреда, упорно прикидывающегося ещё одной свечкой в рожке люстры. На мгновение мне показалось, что дракончика сейчас попросят удалиться (что было бы странно, ведь он всегда присутствовал при наших «планёрках» в кабинете Джонатана), но этого не случилось. Мой неожиданный гость закинул ногу на ногу, продемонстрировав мне подошву тщательно натёртых кожаных ботинок, и вновь перевёл взгляд на меня.

– К счастью, ожидание не затянулось, – продолжил он. – Как я, собственно, и рассчитывал.

Мне потребовалось усилие, чтобы не обернуться на стоящие за спиной часы на каминной полке. Действительно, в это время у студентов заканчивались последние пары. Конечно, по дороге я могла зайти в библиотеку, но вряд ли надолго. Привычки же навещать друзей или кутить в весёлых компаниях у меня не наблюдалось.

– О чём вы хотели поговорить, рин Эйвери?

– Можете называть меня Джонатаном.

Я насторожилась ещё больше. Если глава Тайной канцелярии предлагает вам звать себя по имени, дело дрянь.

– Благодарю, – пробормотала я, раздумывая, за что удостоена такой чести. – Я польщена.

Бред с люстры громко хмыкнул и тут же снова нахохлился, а затем замер, пародируя скульптуру среди свечей – эдакое оригинальное украшение интерьера.

– Что ж, – проговорил Джонатан и, положив руки на подлокотники, внимательно на меня взглянул. – Тогда вернёмся к сути. Вам не кажется, что Оуэн ведёт себя несколько странно?

В его голосе прорезался холодный металл. Уверена, примерно с такой же интонацией он вёл допросы в своём ведомстве. Спина под плотной тканью тяжёлого платья вспотела.

– Возможно, – согласилась я и попыталась перевести стрелки. – А вы спрашивали у него о причинах?

Джонатан едва ли не впервые за наш разговор проявил эмоции – досадливо поморщился.

– Естественно, но, судя по его увиливаниям, он опасается что-либо говорить. Я предполагаю, что дело связано с видениями.

– Это вопрос или утверждение? – на всякий случай уточнила я.

– Последнее, – серьёзно ответил Джонатан. – Именно поэтому я решил побеседовать с вами.

В этом «побеседовать» мне послышались нотки, присущие представителям правоохранительных органов. Забавно. Впрочем, формально Джонатан и выполнял работу этих структур. Частично, но всё же.

– Я вас слушаю, – выдавила я.

Джонатан вернул мне вежливую улыбку.

– Странно, но я хотел сказать то же самое. Аурелия, вы уверены, что ни о чём не хотите со мной поговорить?

Вообще-то, очень даже хотела. Я на мгновение заколебалась. Может быть, ввести Джонатана в курс дела? С его опытом он точно сможет помочь! Возможно, мне вовсе не придётся подбирать шпагу и отвлекать наёмника. Что, если с этим прекрасно справится кто-нибудь из людей Тайной канцелярии?

– Аурелия? – сухо позвал Джонатан. – Что скажете?

Я потрясла головой, отгоняя такую привлекательную картинку, где мне ничего не придётся делать самой – лишь намекнуть Джонатану, что нужно предпринять. Я бы рискнула, если бы дело касалось только моей жизни и (даже!) жизни Джейсона, но Оуэн… Как я буду смотреть ему в глаза, если из-за меня и моего длинного языка погибнут его сёстры?

Ведь Оуэн говорил, что видел вероятность, где Джонатан нам помог. Ничем хорошим это не закончилось. Интересно почему? Прежде осечек не случалось.

– Оуэну пришло довольно запутанное предсказание, – медленно ответила я. – Мы пытаемся его расшифровать.

На лице Джонатана не дрогнул ни один мускул, но он резким движением сплёл пальцы в замок.

– Вот как? Полагаю, чрезвычайно болезненный вид Оуэна обусловлен именно этим, а не переживаниями из-за семейных проблем?

Я сглотнула, выдерживая его взгляд. Исчезли холодность и отстранённость, присущие Джонатану. Сейчас он напоминал готовящегося к прыжку хищника – та же обманчивая скупость движений.

– Мне сложно сказать наверняка, но работа с пророчествами отнимает немало сил, – выдавила я. – Иногда не остаётся времени на сон и отдых.

Может быть, всё-таки довериться ему? Блеск серебряной цепочки часов, выглядывающих из кармана Джонатана, буквально гипнотизировал меня.

– Вы уверены? Раньше такого не было, – заметил он.

Его напор снова поколебал мою решимость. А если?..

– Всё случается впервые.

Джонатан тягучим плавным движением подался вперёд. Его острые (почему-то я была уверена, что при таком росте и худобе непременно острые) локти упёрлись в коленки.

– Аурелия, возможно, по мне этого не скажешь, но я ценю в людях откровенность. Особенно в такие сложные моменты.

Я ухватилась за его оговорку. Оговорку ли? Джонатан всегда умел себя контролировать.

– В какие именно?

Джонатан выдержал небольшую паузу. Он склонил голову, рассматривая меня, словно амёбу под микроскопом, а затем обронил:

– У меня есть основания считать, что заговорщики готовят что-то грандиозное. Если это так, я должен быть в курсе.

Я облизнула сухие губы и, чтобы потянуть время, спросила:

– Они и правда стали так сильны, как об этом говорят?

На мгновение, всего на мгновение на лице Джонатана промелькнула какая-то непонятная мне эмоция или её тень. Это не было ни страхом, ни предвкушением, скорее… Боже, неужели сомнением?

Джонатан Эйверли был в чём-то не уверен? Мир точно сошёл с ума…

– Нет, но мы должны проявить необходимую осторожность.

Его слова прозвучали убедительно. Настолько убедительно, что я, поддавшись порыву, даже распахнула рот, чтобы поделиться всем, что происходит со мной и Оуэном (в общих чертах, конечно), но… вдруг замерла.

У магов-предсказателей всегда хорошо развита интуиция. Я бы сказала, она у нас обострена – побочное явление из-за вращения в тонких мирах хрупкого будущего.