Ольга Валентеева - Ай-тере. Бракованный подарок

Дождь лил уже третьи сутки. Вода мерзко хлюпала под подошвами сапожек, и от шагов на глади луж расходилась некрасивая рябь. Хайди ненавидела все некрасивое. Хотя было ли хоть что-то, что она любила? Нет. Зато в ней всегда жила жажда обладания: все лучшее должно быть ее. Сейчас это «лучшее» лежало на грязной земле. Хайди склонилась над темной грудой, мало напоминавшей живого человека. Ничего, восстановится. Ай-тере восстанавливаются очень быстро, если на то воля хозяина.

– Эй! – Хайди пнула наугад носком сапожка, и «кокон» развернулся.

Теперь юный ай-тере лежал на спине и таращился на нее карими глазами. Еще немного – и последние крупицы магии в этом совершенном теле иссякнут. Ай-тере отправится к своей умершей хозяйке. Что скрывать? Хайди была вне себя от счастья, что ее главный враг мертв. А вот ай-тере было жаль. Мальчишка по-своему уникален. А главное, красив. Подрастет – станет еще совершеннее.

– Что вам нужно?

Хороший вопрос. Хайди тихонько рассмеялась и ответила:

– Ты, золотко. Я обычно не подбираю использованный мусор, но ты слишком уж ценен. Так как, станешь моим ай-тере?

– Нет, – последовал хриплый ответ.

Надо же, при такой потере магии еще и сопротивляется. Его собратья уже мертвы, остался только он. Это тоже о многом говорит.

– А так?

И Хайди призвала силу. Золотистый теплый свет окутал ее ладони, и она мазнула рукой по губам ай-тере. Юноша потянулся за магией, его зрачки расширились, и черный вытеснил карий. Конечно, он голоден.

– Э нет. – Хайди подняла руку, чтобы ай-тере до нее не добрался. – Сначала клятва, дорогой. Твое тело не хочет умирать, ведь так? Ты хочешь жить, вопреки всему.

– Я не хочу… Нет…

Юноша забился в агонии. Сама его внутренняя суть тянулась к желанной магии, к жизни.

– Будешь сопротивляться – для тебя все закончится. Ну же, давай!

И снова поднесла руку к губам мальчишки.

– Пей.

Он втянул свет, будто воду, закашлялся, задышал чаще.

– Клятва, – напомнила Хайди, убрала магию и наклонилась к ай-тере.

– Ирре сеане виа дер алле ти.

«Клянусь в вечной верности и преданности, отдаю свою жизнь в твои руки». Хайди прекрасно знала, что означает каждое слово. Клятва принесена. Она наклонилась еще чуть ниже, поцеловала бескровные губы и довольно облизнулась. Теперь он ее. Один из самых сильных ай-тере, которых она видела. И самых красивых, что уж там.

– Магия…

– Пей уже. – Хайди снова призвала свою суть, и золотистый свет полился в приоткрытый рот мальчишки. Он пил жадно, восполняя резервы, восстанавливаясь. Жажда отступила, и пришло понимание.

– Что я наделал…

В его ужасе можно было раствориться.

– Ты стал моим, золотко. – Хайди потрепала его по щеке. – Раз и навсегда.

Дея

Магия – удел избранных. Это знает каждый, кто родился в Инг-Форро – мире двух солнц. Здесь само понятие ночи существует только месяц в году, а все остальное время служит лишь как определение времени сна. Зато, когда ночь приходит, она длится ровно тридцать дней. По старинным поверьям, в это время оба солнца отдыхают, а в мир приходят иль-тере – избранные. Сильнейшие маги.

– Ты родилась на десятый день великой ночи, дорогая, – не раз говорила мама. – И когда наступит срок, в тебе проснется сила.

– Какая сила? – спрашивала я. Может, я смогу наколдовать ящик мороженого? Или конфет?

– Никто точно не знает, милая. – Мама гладила меня по непослушным волосам. – Это станет ясно только после того, как ты призовешь первого ай-тере.

– Кто такие ай-тере?

Моему детскому любопытству не было предела.

– Это тоже маги, Дея. Только если сила «иль» со знаком минус, то «ай» – со знаком плюс. Два солнца, два полюса силы. Понимаешь?

Я ничего не понимала, но на всякий случай кивнула. Звучало так заманчиво! Я стану великим магом, и у меня будет личный ай-тере. Пусть я и не знала, кто это такой.

– Ай-тере – твой щит, – мягко поясняла мама, брала в руки гребни и начинала мягко водить ими по моим волосам.

– А он будет только один?

Хотелось как можно больше! Чтобы показать, какая я сильная и великая.

– У магов бывает от одного до двенадцати ай-тере. Не вертись!

Мама заставила меня сидеть ровно и продолжила расчесывать волосы.

– Тогда у меня будет целых двенадцать.

– Глупышка, – рассмеялась она. – Зачем так много? Чем больше сила, тем большую ответственность это на тебя накладывает. Но пока расти, милая. До твоего восемнадцатого дня рождения еще девять лет. Время есть.

Время есть… Сказка, которую каждый из нас слышит так часто. Но тогда я верила, что мама говорит правду и однажды некто под названием «ай-тере» придет в мою жизнь. Сама мама не так много рассказывала об ай-тере и иль-тере. Только то, что и тех, и других обучали отдельно от остальных детей.

– Значит, меня у тебя отнимут? – спрашивала я маму.

– Конечно нет, дорогая, – улыбалась она, – но к тому моменту ты будешь совсем взрослой. И твой путь поведет вдаль от родного дома.

Увы, не всегда так случается, как предполагается. Время оставило несколько пятен-бликов – воспоминаний того вечера. Мой отец служил в конторе, занимавшейся почтовыми пересылками. В тот день он пришел поздно и казался чем-то взволнованным. Они с мамой разговаривали на повышенных тонах, и это было редкостью и меня пугало.

– Дея, иди спать! – приказал папа.

Пришлось слушаться. Я поднялась по ступенькам на второй этаж нашего уютного светлого дома, но вместо того чтобы лечь, вошла в мамину комнату. Спальни родителей располагались друг напротив друга. Хотелось спросить у мамы, что произошло. Я ждала ее и сама не заметила, как уснула, а проснулась от грохота внизу.

Что-то упало? Послышался женский крик. Я бросилась в коридор, перегнулась через перила, и… Эта сцена позднее являлась мне в самых страшный снах. Папа лежал на спине и таращился в потолок распахнутыми глазами. Его одежда была алой от крови. Мама лежала поперек его тела. Она еще шевелилась, но огромный белый лев, замерший над ней, щелкнул зубами. Брызнула кровь, и мамы не стало. Я закричала. Я кричала отчаянно и громко, но лев посмотрел на меня, и крик застрял в горле. Сейчас и меня убьют!

Я кинулась обратно в родительскую спальню и забилась под кровать. Казалось, что слышу, как скрежещут когти зверя, но никто не входил. Час шел за часом, а потом, видимо, я уснула, потому что проснулась, только когда полицейский вытащил меня из-под кровати.

– Да тут ребенок! – изумленно воскликнул мужчина в форме. – Алан, взгляни.

Второй полицейский склонился надо мной.

– Как тебя зовут, дитя? – спросил он, стараясь казаться доброжелательным.