Екатерина Романова - Надя Князева решает остаться

– Насчет Изляры, увы, ничего не могу сказать. Ею занимается лично лорд Трей и, как вы знаете, интерес проявили небожители. Возможно прибытие попаданца – это часть спецоперации. В любом случае, нам сообщат о результатах. Пока же освежим знания. Кто желает выступить первым?

– Попаданцы – наиболее опасные сущности из всех, что только встречаются, – начал худой парнишка в очках, которому самое то в теоретики. Такой даже пистолет-то едва удержит.

Потом сознание Эвон подкинуло пару фактов о Брэге Ирсоне и шутить о худосочном сложении вмиг расхотелось. Это пожиратель душ. Ему, чтобы жить, нужно души выпивать и не обязательно человеческие. В смысле, дорфинские. Демонические куда больше энергии дают. Все пожиратели – худенькие, неказистые, неприметные. Они даже меток запрещающих вселение в себя не ставят. Это как камбала. Затаится на дне и ждет добычу, которая даже в расчет такого дистрофика не принимает. А, когда добыча клюнет, тут уж пардоньте. Попался, голубчик! Страшный, в общем, товарищ.

– Чем они опасны, Илона?

– Тем, что при переходе души из другого мира прожигается пространственный барьер. Если эту дыру найдут сущности из Ямы, они могут переселиться в тот мир.

Я тревожно сглотнула. Это что, получается, благодаря моему межмирному скачку на Землю могут демоны ломануться? А ну чего доброго окажется, что Ад, не академия, а тот, что с чертями и бурлящей серой, существует на самом деле? Демоны же на Земле разборки устроят, за души смертных борьбу начнут. Будут не бандитские войны, а настоящие – демонские. Жуть…

– Верно. Валд, чем попаданцы опасны для нашего мира?

– Тем, что их питает энергия перехода.

И тут до меня дошло. Получается, я нечто вроде шарика на ниточке, только если бы меня через эту ниточку воздухом накачивали. И что будет, когда шарик, то есть моя оболочка, окажется неспособной принимать воздух, ну, эту самую энергию перехода? Меня на лоскутки порвет?

– За полтора-два месяца по силе попаданец сравняется с низшими богами. Но, учитывая, что с повышением силы у них все больше отказывает разум, мы получаем неконтролируемое существо с неограниченными возможностями.

– Эвон, дополните ответ?

– Ох, Томсон-Томсон. В смысле, ох Томсон, я, знаете ли, в попаданцах не особо разбираюсь. Лучше послушаю. Интересно же.

– Знаете, адептка Ревиаль, одних физических данных для охотника недостаточно. Прежде вам удавалось выжить исключительно благодаря умению сражаться, но в случае с попаданцами этого недостаточно. Враг может оказаться среди нас, и вы об этом даже не узнаете. И хорошо, если это, допустим, человек. А, если черт из ада?

Я не сдержала смешок. Что, тот самый, с рогами, копытами и красными глазами? Так я в своей жизни столько чертей за решетку усадила. Да, да, не особо усердствуя с защитой.

– И как его вычислить?

Ох Томсон поджал губы и как-то виновато улыбнулся.

– Только не говорите, что картинки, которые декан демонстрировал, в помощь? Ведь прежде история Дорфина с попаданцами сталкивалась. Как удавалось их обнаружить?

– По поведению, – преподаватель кивнул, довольный логикой моих рассуждений.

– Они язык не знают или что? – в данном случае моя неосведомленность играла на руку.

– Не только язык. Повадки, привычки, воспоминания оболочки – они все теряют. Воспоминания и знания привязаны к духу. Вот, например, если бы вы, Эвон, стали оболочкой для попаданца, то вряд ли сейчас задавали бы эти вопросы. Вы бы, скорее всего, меня даже не понимали.

– А может случиться так, что попаданец не только все понимает, но и говорит на пишту?

Пишту – это язык тут такой, дорфинский. Есть еще ашлам – язык демонов и илаарий – язык небожителей. Но пишту все знают, ибо он простой в обучении и доступный. Чем-то на смесь английского и испанского похож.

Магистр замолчал и посмотрел на меня с опаской.

– Знаете, адептка. Если такое возможно, хотя бы теоретически, то все мы в огромной опасности. Прежде каждое нарушение барьера между мирами находило свою причину. Своего попаданца.

– А что, если их несколько?

Валд пихнул меня локтем под ребра, но мозг юриста уже работал на полную мощность. Сомневаюсь, что ррохи взяли не того. Судя по скудным знаниям Эвон, кавалерами в Яме стать не так и просто. Тысячелетние создания, они такое могут, что лучше мне в те части Эвониных знаний и не лезть. Поседеем мы белокурой головкой раньше времени.

Ох Томсон опустился на преподавательский стол и, сжав ладонями столешницу, крепко задумался. Вряд ли этот вопрос только в мою ясную голову пришел, но, похоже, что ответа на него не было.

– Снова теоретически, – начал мужчина, глядя в пустоту перед собой. – Если через одну дыру прорвется несколько сущностей и, если возможно, что оболочка сохраняет свои знания, то в нашем мире может жить неизвестное число попаданцев.

– Вот только в теории есть заметная брешь! – вставил Орол – звезда курса, парень Изляры. – Будь в нашем мире попаданцы, они давно бы бомбанули или разнесли его на Орховы песчинки.

– Верно. Поэтому крайне сомнительно, чтобы была возможность сохранения сознания. В любом случае, если даже теоретически это допустить, то оболочка попаданца в прежнем мире погибает, как и дух оболочки из Дорфина.

– Ох Томсон, а дух дорфинской оболочки он куда исчезает? В тело попаданца?

– Нет, обратный обмен невозможен, адептка.

– Так ведь есть ритуал, позволяющий поднять недавно почивших духов на ограниченной территории, – подсказала я и сама же прикусила язык. Ну дура дурой, забыла, где нахожусь. Забыла, что попаданка. Забыла, что за такое дело меня убьют без вопросов. Валд снова пихнул меня под ребра, за что получил в ответ, хоть и незаслуженно.

– Адептка Ревиаль, впервые за четыре года вы меня удивили! – преподаватель просиял и поднялся. – Действительно, теоретически, – похоже, это у него любимое слово, – объединив силы всех магистров…

– Не, не выйдет, – поспешила сама же раскритиковать свой вариант. – Стражи грани наверняка эту душу слопают. Душа охотника – лакомый кусочек. Если не они, то в Яме найдется кому.

– И то правда.

В аудитории воцарилась тишина. Мы еще немного пообщались на тему попаданцев, но только на этот раз ох Томсон не расстреливал нас вопросами, он сам на них отвечал. Такой формат обучения, заданный мною, оказался куда более продуктивным. По крайней мере, я четко поняла, что попаданцев убивают для профилактики, поскольку они аккумулируют в себе силу, которая рано или поздно их все равно разорвет. Только если их, то есть, меня, загодя не прикопать под кустом, разорвет не только тело Эвон и мой дух, но и полпланеты…

Да, у меня теплилась смутная такая надежда, что можно домой вернуться. Но тот печальный факт, что возвращаться, в общем-то, некуда, немало смущал. Орден смотрителей дыры в барьере обнаруживает быстро, выставляет там охрану, чтобы всякие рогатые из Ямы по другим мирам не шатались, но закрыть – силенок не хватит. Закупорить дыру можно лишь убив попаданца. Тогда энергетический поток, что питает его, всосется и затянет дыру. Второй вариант – вернуть попаданца. Тогда вселенская пуповина опять-таки втянется, и дырка станет своеобразным межмировым пупком.