Лина Люче - Любовь больше, чем космос

– Берк, у меня, кажется проблема, – с небольшим усилием подыскав горианские слова, начала она, найдя его в столовой.

– А?

Его взгляд, который он поднял от коммуникатора, выглядел диковатым. Перед Берком дымилась чашка молока. Он рассеянно ел какое-то печенье вприкуску, явно завтракая за работой, и Кей-Ше тоже невольно сглотнула слюну: накануне она толком не пообедала и не поужинала, поскольку перенервничала.

– У меня всего два платья, и оба уже… ну, несвежие, – робко сказала она, – я перебрала вещи… ну… ее. И они мне не подходят по размеру.

– А-а. Интересно, что бы ты сказала мне по этому поводу, если бы притворялась местной? – с внезапным любопытством осведомился он.

– Не знаю.

Кей-Ше села за стол и налила себе теплого молока, не понимая, почему Берк не сводит с нее своих ослепительно серебристых глаз. А напрягало ее это ничуть не меньше, чем накануне.

– Кей-Ше, у тебя действительно проблемы, но нехватка платьев – меньшая из них, – сказал он.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она светским тоном, с аппетитом набрасываясь на печенье.

– Тебе не хватает чего-то более важного, маленькая. Эмоций. Те, что есть, тоже не очень подходят по размеру.

– Я не совсем понимаю, – сказала Кей-Ше и, немного подумав, добавила в молоко фруктового сахара.

– Я думаю, тебе их убирали специально, малыш. А потом убирали память об этом. Я нашел большой провал в воспоминаниях.

– Это помешает твоему эксперименту? – ровным голосом спросила Кей-Ше, но в конце он все же дрогнул, и она тут же поняла, что внутри открывается какая-то бездна ужаса: если так, то она ему больше не будет нужна. Если она не будет нужна – ее депортируют.

– Не знаю. Но сначала в любом случае предстоит большая работа, если ты согласна восстановить все это.

– Берк. Мне… мне кажется, я чувствую страх. Значит, есть эмоции, верно?

– Я не сказал, что нет никаких эмоций. Я сказал, что их не хватает, – терпеливо повторил Берк, – Страх по поводу возвращения на Октианию у тебя действительно огромный. Несоразмерный. Догадываешься, в чем тут дело?

Медленно кивнув, Кей-Ше сделала еще один глоток молока:

– Они хотели, чтобы я боялась – это естественно. Но они и не лгали насчет тюрьмы и всего остального. Это правда, поверь.

– Возможно, – кивнул Берк. – Тебе будет легче, если я скажу, что в любом случае не сдам тебя властям?

– Не будет, – мотнула головой она.

– Почему? – спросил он невозмутимо, снова откусывая от печенья.

– Потому что я тебе не верю.

– А-а. Ну, ладно, – Берк встал и вышел из-за стола, – доедай скорее и собирайся. Слетаем в магазин за одеждой, а потом – в клинику. У нас очень мало времени.

Когда она услышала слово "слетаем", то была уверена: он снова имеет в виду транспортер, и без какого-либо волнения пошла следом на взлетную площадку за садом. Слишком поздно Кей-Ше сообразила, что там никак не мог припарковаться здоровенный летающий автобус, и на этот раз Берк вероломно предлагает ей свои крылья.

– Я не могу. Пожалуйста, – отшатнулась она, когда, наконец, все поняла.

– Ты сама однажды решила притворяться другим человеком, – ровным, но отнюдь не мягким голосом сказал ее жених, – если хочешь быть Сэмиллой, то учти, что она с детства привычна к такому способу передвижения.

– Но ведь никто не узнает…

– Узнает рано или поздно. Ты пока далеко не высшая, все эмоции и мысли любой встречный может прочитать прямо у тебя на лбу, Кей… то есть Сэм.

– Тебя это пугает? Что меня поймают, и ты тогда тоже будешь нести за это ответственность? – наугад спросила она, всматриваясь в его лицо, но на нем отражалось не больше эмоций, чем на личиках деревянных кукол, с которыми она играла в детстве.

– Я несу ответственность за тебя, но лично я пока не сделал ничего противозаконного, – возразил Берк и опустился на одно колено. Его огромные крылья размахом в несколько метров разошлись в стороны, обнажая широкую спину, которая неожиданно для нее оказалась очень красивой и мускулистой. Кей-Ше невольно залюбовалась и слегка порозовела – ради космоса, она еще не готова так тесно прижиматься к нему, хотя… ощущения в теле только что не кричали: "да, да и еще раз: да!".

Прерывисто вздохнув, она неловко подошла и наклонилась, прижавшись грудью к его загорелой горячей коже. Их тела разделял лишь один слой тонкой ткани ее линоса – горианского платья с завязочками на шее и обнаженной спинкой под крылья. Такие платья носили все горианки, поскольку даже не крылатые, которые пока оставались на Горре в большинстве, хотели во всем походить на крылатых.

Мужчины тоже носили рубашки с завязочками – и, надо сказать, этот фасон очень шел таким красивым людям, как Берк. Благодаря этому она могла любоваться его прокачанными руками, а теперь и спиной. И еще от него восхитительно пахло – Кей-Ше невольно глубоко вдохнула этот запах, с каждой секундой все глубже ощущая тепло, разливающееся по всему телу. В голове замелькали картинки, на каждой из которых был Берк в комнате для слияний.

– Будь добра перестать думать о близости, – негромко сказал он, повернув голову, и Кей-Ше застыла, невольно вцепившись в его плечи гораздо сильнее, чем планировала. О, дьявол. О, космос. Как она могла забыть, что он читает все ее мысли до одной? Какой позор…

Мучительно переживая какой-то детский, всеобъемлющий стыд, Кей-Ше не успела заметить, что произошло перед тем, как они оказались в воздухе. И только когда она поняла, что ветер уже свистит в волосах, страх с опозданием вернулся.

– Маленькая, пожалуйста, ослабь хватку – у меня будут синяки, – тем же ровным, невозмутимым голосом сказал Берк, снова слегка поворачивая голову, – и не стесняйся, мне нет дела до твоих эротических фантазий. Хотя… это было красиво.

– Что? – ошеломленно спросила она, слишком тихо, чтобы он мог услышать, но Берк снова услышал – в ее мыслях, конечно же.

– Я сказал это только для того, чтобы ты не паниковала на взлете, – терпеливо пояснил он и подобрал левое крыло, делая широкий плавный разворот. Соблазн посмотреть вниз преодолеть она не смогла, и тут же зажмурилась, снова вцепившись в него и дополнительно сдавив еще и коленями – где-то в районе бедер.

– Кей! – рявкнул он, снова дернув головой в ее сторону. На этот раз его тело напряглось – видимо, боль была довольно сильной.

– Извини.

С трудом ослабив хватку, Кей-Ше подставила малиновые щеки прохладному ветру и крепко зажмурила слезящиеся глаза, переживая глубокое замешательство. Под всеми этими блоками и непроницаемой маской Берк оказался не тем человеком, за которого она его принимала. Как минимум, он, оказывается, умел шутить и показывать эмоции, когда хотел.