Дженнифер Бенкау - Одна истинная королева. Книга 1. Коронованная звездами

– Не совсем.

– Тогда откуда у тебя пароль?

Поворачивается ко мне в седле, без предупреждения одаривая такой лучезарной улыбкой, что мурашки по коже.

– Допустим, я его украл. И что ты сделаешь?

Не вижу в этом ничего смешного, однако ловлю себя на том, что улыбаюсь ему в ответ. Рассерженно тряхнула головой: наверное, вышла не улыбка, а глупый оскал! Все царство за бойкий ответ! Ломаю голову несколько минут – и все равно на ум ничего не приходит. И только потом осознаю. Питер показал мне то самое, что видели воры на границе с Отрелией.

Он показывает себя не таким, какой есть на самом деле. И я на это попалась.

За следующие несколько дней мы проехали около двух десятков деревень. Обычно это маленькие поселения с деревянными домишками, но после леса здесь я чувствую почти гнет цивилизации.

– Деревни на те, что в Великобритании, – поделилась я после долгого молчания. – Великобритании эпохи позднего Средневековья, разумеется.

– Как скажешь. – Питер снова не идет на контакт.

– Это было несколько веков назад. Ну, я их именно так представляю. Теперь все выглядит иначе.

Мои надежды, что он начнет меня расспрашивать или хотя бы поддержит разговор, терпят крах. Питер ушел глубоко в себя, и стены отчужденности с каждым днем все больше меня расстраивают. А все духосветы виноваты! И столкнулся он с ними, защищая меня.

В этом крае люди живут просто, почти бедно – это крестьяне, скотоводы или рабочие с лесопилки. По дороге мимо нас то и дело проезжают запряженные лошадьми огромные повозки, на них перевозят бревна и пиломатериалы. Часто встречаются кузницы, каждую ночь мы останавливаемся на каком-нибудь мало-мальски уютном постоялом дворе. Питьевая вода – в колодцах, которые находятся рядом с храмами, их здесь много: даже в совсем маленьких деревушках есть хотя бы один. Храм сложен из бутовых камней – самое приметное здание в округе. Его стены часто украшены скульптурами и громадными пейзажами. И у любого храма справа от главных врат есть дверца, откуда несколько ступенек ведут в темную прохладную кладовую.

– Лиаскай заботится о путешествующих и нуждающихся, – пояснил Питер, когда мы запаслись в одной такой кладовке, как в магазине. Только кассы я не увидела. – Можешь брать все, что тебе нужно. Для этого и существуют такие провианты.

– И никто не злоупотребляет? – недоверчиво интересуюсь я.

– А кто посмеет обмануть Лиаскай? – насмешливо возражает Питер.

Покинув кладовую с буханкой хлеба, двумя яблоками и сыром, я поймала несколько очень недовольных взглядов.

– Не обращай внимания. – Питер тоже заметил, как на нас смотрят. – Они считают, все, кто взял еду из кладовой, обязаны помолиться в храме.

– А ты не молишься?

– Нет.

– Может, зайдем ненадолго помолиться, чтобы не злить окружающих? – предлагаю я.

Очень скептически отношусь к этой странной религии, но раз, по громкому заявлению Питера, я нахожусь в постоянной опасности, то должна разыгрывать из себя местную жительницу. Но люди здесь усердно трудятся – наверное, именно они пополняют кладовую. Однако Питер остается при своем кратком «нет».

Все думаю: «Ну что такого я натворила, почему он только перемолвится со мной словечком-другим, почему больше не разговаривает?» Я спросила его прямо, но его ответ больно ранил.

– Чего тебе нужно? Я веду тебя в твою дурацкую Рубию! – процедил Питер.

Отчего меня так задевает его холодность? Я его совсем не знаю! Да, порой мне кажется, что я узнаю его из тысячи других… Хотя бы по тому, что он постоянно ищет опасность. Но я ничего не знаю о Питере. Только то, что он пасет саблерогов, но не думаю, что это правда. Что ему по душе? Кто ему дорог? Есть ли у него семья, друзья? Любит ли он кого-нибудь?

Чувство, что я его знаю, иррационально, оно возникло из-за нашего совместного путешествия, пройденных приключений, к тому же мы долго находились рядом, спали под одной крышей. Как бы странно это ни звучало, но человеку сложно заснуть в присутствии незнакомца: он должен ему доверять. Даже в самом начале, когда умом я боялась Питера, сердцем уже доверяла ему.

И даже забыла, что «Питер» не его настоящее имя.

Наверное, от него не укрылось, что теперь я гляжу на него иначе. Что даже в темноте замечаю в его зеленых глазах золотые искорки, что отслеживаю жилы на его руках, словно линии на карте, смотрю на его задумчивую улыбку. Мог заметить, что я пытаюсь прорваться сквозь тьму, которая окутывает его с тех пор, как мы вышли из леса.

Может, я ему неинтересна и мое любопытство его бесит. Я подобралась к нему слишком близко, а он не хочет этой близости.

С этим легко примириться, ведь наше путешествие почти окончено. Но бывают мгновения, когда я чувствую: все не так просто. То Питер силится мне улыбнуться, хотя видно, что ему не до улыбок, то я ощущаю, что он скользит взглядом по моим губам, ключицам, рукам. По ночам мы оба притворяемся спящими, и я осязаю, как он лежит без сна, слушая мое дыхание, словно хочет сказать мне что-то, когда я засну. Никогда не выясню, правдивы ли мои догадки… Наутро ощущение исчезает, будто растворившись в свете дня.

Через десять дней пути мы оказываемся на вершине холма. Перед нами раскинулась долина, за ней на многие километры простираются холмы, поросшие синим и лиловым вереском, и серебристые песчаники. Справа, на западе, холмы переходят в горы, на востоке спускаются в равнины, где я вижу черные точки – пасущихся животных.

– Посмотри на юг, – произносит Питер, и я прикрываюсь рукой от солнца, которое заходит за горами.

– Там что-то горит? – спрашиваю я, сразу смекнув, что огонь очень чудной: багряное пламя и никакого дыма.

– Там Рубия. Ты разглядываешь Рубиновый дворец.

Мы еще довольно далеко, а у меня уже дыхание перехватило: зрелище на горизонте впечатляет! Этот дворец даже дворцом не назовешь! Видно только сверкающие и искрящиеся рубиново-алые переливы на фоне темного неба.

– Мы добрались быстрее, чем я полагала. – Благодарно улыбаюсь Питеру. – Мы почти на месте.

Он мотает головой:

– Напрямую проехать не выйдет. Холмы горят.

– Холмы горят ? – недоверчиво проговариваю я.

А на вид – ничего страшного. И путешествовать по холмам приятнее, если сравнивать с дремучими лесами или каменистыми пустошами, мимо которых мы проезжали ранее.

– Расскажи про них! – прошу я.

Поговори же со мной, пожалуйста! Хотя бы в последний день нашей поездки! Содрогаюсь, стоит мне подумать, что в Рубии буду совсем одна.

Спешившись, завязываем поводья в гривах лошадей, чтобы не мешали, и отпускаем пастись. Сидим на полянке, разложив скудный провиант. И тут Питер заговорил:

– Еще столетие назад соседняя страна Кеппох владела горами на западе, там добывали руду и камень. Граница проходила по холмам, однако кеппоханцы открыли здесь богатейшие залежи угля. Запомни, они благоговеют перед огнем и почитают его.