Юлия Ляпина - Дорогами судьбы

– А что это у вас тут так пусто? Удивленно вопрошал старый вояка в облике плутоватого приказчика. Мой – то хозяин думал, тута лечебница есть, дамы гуляють, вдруг прикупят чего.

– Да у нас тута всегда так, отвечал ему трактирщик – низенький невзрачный мужичок в добротном кожаном жилете, похоже, с чужого плеча и драном фартуке из небеленого льна. – Озеро то целебное, да далеко, тропа по болоту идет, вот и неохотно людишки едут, а домов лечебных мы тут и вовсе не видали, только девки веселые шастают, работы ищут. Обедать будете?

Спросил трактирщик, поглядывая на седовласого «купца» которого почел старшим.

– Обедать вроде как рановато, решил принц, а вот морсу холодного али кваса выпьем, да хлеба с сыром с собой прихватим.

Пока служанка подносила путешественникам заказанное «купцы» осматривали двор и окрестный лес.

– Ты уверен, что хочешь поехать, Кэл?

– Уверен, слишком много совпадений. Сначала подкова, потом я подавился пирогом и едва не снес указатель поворота, а ты запутался в ремнях, и мы свернули с тракта именно сюда. Нас ведут, Тир, и я предпочитаю увидеть того, кто это делает.

– Ваше Высочество, – помялся старый гвардеец, – может, вернемся? Не нравиться мне эта деревушка, больно народу мало, и детей совсем нет.

– Пустяки, Амиран, страда сейчас, все в поле.

Наставник подчинился, ворча себе под нос:

– Не к добру это, не к добру, какие поля в лесу да с болотиной?

Напившись ядреного квасу и прихватив корзинку с хлебом и сыром «купцы» с приказчиком отправились по тропе. Сразу за деревней шел небольшой пролесок из высоких кустов и низких деревьев, а за ними вставал лес. Зеленые мхи и серые лишайники покрывали большую часть неохватных стволов. Солнце совсем не заглядывало в нижние этажи леса. Его свет, пройдя сквозь густые кроны, мягким зеленым отблеском ложился на едва заметную тропку, вьющуюся вокруг коряг, редких промоин уже затянутых подлеском и невесть откуда взявшихся огромных камней. Постепенно звуки становились тише. Лес словно увлекал путников в зеленый лабиринт, и тропа, виляя из стороны в сторону, вела все дальше. Неожиданно потянуло сыростью, мох стал пышнее и мягче, а отпечатки копыт быстро заполнила вода.

– Стоп!

Скомандовал принц.

– Спешиваемся, Амиран остается здесь с лошадьми.

– Но Ваше Высочество!

– Разве ты не слышишь?

Принц глянул на наставника удивленными глазами под судорожные вздохи гвардейца и герцога – морок развеялся. Не глядя, бросив поводья, принц шагнул по тропе дальше, герцог, сдернув с седла тяжелый палаш, помчался следом.

Калабриан шел, словно на крыльях, не замечая ям, чувствуя надежные кочки, игнорируя зудящий вокруг головы гнус. А герцог, чертыхаясь, бежал сзади и никак не мог его догнать, собирая по пути все, что упустил принц – липкую паутину в лицо, гнилое бревно под ногами, острый сучок, пролетевший в сантиметре от глаза.

Когда Тирос все же догнал принца, перед ним открылось озеро. Светлое пространство колышущейся воды обрамляли пологие берега, поросшие густыми мхами. Принц спокойно стоял у кромки воды и кажется, с кем-то разговаривал. На герцога было жалко смотреть – исцарапанный в рваной одежде он выбежал на берег озера и, поскользнувшись на влажной глине, съехал вниз, окончательно испортив одежду и ушибив копчик.

– Тирос, что с тобой?

Калабриан чистенький и опрятный смотрел на герцога с удивлением.

– Ничего, – злобно буркнул тот, с отвращением глядя на роскошные пряди своих каштановых волос, перемазанные в глине.

– Извини, что не предупредил, богиня хотела поговорить только со мной, поэтому и задержала тебя, давай я позову Амирана, у него есть сухая одежда, а ты пока искупайся, богиня сказала, что до заката озеро останется здесь.

Тиросу ничего больше не оставалось, как согласиться. Срывая с себя измазанный камзол, он еще злобно шипел, но опустившись в воду, вдруг почувствовал облегчение и странный покой. Вспомнились широкие руки няни, бережно взбивавшие пену в деревянной лохани, и толстая льняная простыня, в которую она кутала его после купания, и чашка медового сбитня, которую женщина с ворчанием вручала ему каждый раз, когда усаживала подопечного сушиться у камина.

Пока Тирос плескался, Амиран успел наломать сушняка и развести на берегу костер. Теперь пожилой воин полоскал в воде одежду герцога, а принц аккуратными кусками нарезал хлеб и сыр. Закончив делать бутерброды, Кэл поставил на уголья флягу с медовой сытой и даже расседлал лошадей.

Когда герцог все же вышел на берег ранки на его лице и руках уже затянулись, а каштановые локоны блестели так, словно были вымыты и уложены лучшим столичным цирюльником. Перекусив, Амиран вопросительно взглянул на принца, но тот отрицательно покачал головой:

– Нужно уходить. На закате озеро исчезнет. Вот почему тут нет лечебницы, озеро появляется здесь ненадолго и только по неотступной молитве богине.

– Что ж тогда в путь. Богиня дала подсказку?

Калабриан кивнул и показал небольшой медальон похожий на монетку:

– Думаю, теперь будет легче отыскать леди Геллу, богиня сказала, что монетка будет светиться при приближении к девушке.

– Но направление она указывать не будет? Монетка ведь круглая?

– Это лучше, чем ничего, в путь!

Утром Гелла проснулась с удивительным ощущением уюта. В шатре было прохладно, но одеяла хорошо держали тепло тела, выбираться не хотелось. Вдруг звякнула медная крышка котелка, треснула ветка в очаге, и мир проснулся, наполняясь звуками. В шатре полилась вода, завозилась Синуш, ставя на угли котелок, вышла в розовый сумрак, прихватив кусок ткани Сатра, а снаружи уже просыпалось стойбище – трещали ломаемые ветки, здоровались женщины, шумели подростки, вернувшиеся из ночного выпаса. Гелла, наконец, встала, Синуш улыбнувшись, протянула ей плошку и тряпочку – умыться:

– Сатра сказала тебе без нее из шатра не выходить, давай я помогу волосы расчесать.

К возвращению Сатры герцогиня была умыта, одета и причесана и сидела с Синуш у небольшого костерка, ожидая завтрак.

– Мать велела сегодня побыть в стойбище, сходим, посмотрим наших рукодельниц, а потом покажу тебе женскую купальню.

– Хорошо, а Синуш с нами пойдет?

– Пойдет, она учится у мастериц, и помогает им иногда.

– А чем занимаются ваши мастерицы? Я видела работы Синуш, мне очень понравилось.

Девочка, порозовев от искренней похвалы гостьи, поставила на широкую сланцевую пластину плошки с кусочками маринованных корней и овечьим сыром. Вместо привычного для Геллы хлеба были лепешки, тонкие и хрустящие, запивали все чистой холодной водой. После завтрака Сатра вынесла постели на улицу – просушить и прожарить на солнце, а Синуш вымыла посуду, поручив Гелле вынести на солнышко подушки.