Лилия Тимофеева - Попаданка по ошибке. Страшно-смешная магия обманутой жены

– Так вы, получается, здесь разделись, Настя? – спросил Иван Никифорович, пока я натягивала униформу. – Признаюсь, очень хочется узнать, что расследовали у барона. Но… понимаю, понимаю, тайнас-с-с… Не спрашиваю. Хоть и странный Вы человек очень, и вся ваша команда необычная… Я, вас в хрустальном гробу увидев, засомневался, правда ли из Петербурга присланы. Посыльного в ваше ведомство слать подумываю…

– Истинная правда! – ощерилась я голливудской улыбкой. – Все как один агенты, с богатым опытом в сыскной полиции. Не надо посыльных слать!

– Вот и я так думаю. Потому и просить хочу, раз уж такие умелые люди пожаловали…

– О чем просить?

– Наряду с вашим тайным заданием помочь дело одно распутать! Мы с ним уже месяц головы ломаем, а вы вон как лихо убийцу выявили.

От такого нахальства я застыла на мете. Ну, полицмейстер, ну каков жук. Из его намеков было ясно: в том, что мы – тайные агенты, Иван Никифорович сомневается. Но ясно дает понять: ему начхать, кто мы и откуда, никаких мер и следствий он принимать не будет, коли преступление за него распутаем. Отказать шантажисту в полицейском мундире я не могла. В ответ молвила:

– Рассказывайте, что за дело, Иван Никифорович. Чем сможешь, подсобим.

– Банду Чокнутых изловить, Настя Петрович, надо. Житья от них совсем нет. А у меня еще Ночной похититель в нераскрытых числится. Только на вас вся надежда!

Мы сели в бричку, и полицмейстер приступил к рассказу.

Не так давно, примерно месяц назад в их тихом спокойном городишке стали происходить странные ограбления. Исключительно на богатых людей. Но вот несуразица! Грабители не брали у жертвы ничего ценного, а всего лишь небольшой какой-пустячок, словно на память.

Мне стало интересно. Я попросила:

– Поподробней, пожалуйста.

– Графиня Окунева ехала по полю в своей карете. На лошадях догнали Чокнутые. Их всегда трое, на лицах – маски. Карету остановили. С мужчинами – кучером и кузеном княгини – лихо расправились. Нет, не убили. Пару раз стукнули, связали да и бросили. Подошли к ее сиятельству. Та уж думала, что конец. Но ее пальцем не тронули. Драгоценности, что в ушах и пальцах были и за которые более чем приличные суммы выручить можно, без внимания оставили. Сняли с прелестной ножки княгини туфельку да и отбыли! Зачем, спрашивается, так рисковать было, из-за пусть дорогой, но поношенной туфли? К тому же одной?

– Мда, загадка! – удивилась я.

Иван Никифорович продолжал. Следующей жертвой странных грабителей стал герцог Вяземский. Он возвращался вечером с карточной игры. Один, потому как мужчина молодой, сильный, храбрый. К тому же револьвер завсегда при себе имеет. В кошельке – сумма огромная. Везло герцогу в тот день, куш огромнейший взял. Когда увидел грабителей, подумал: выследили, выигрыш отберут. Снова нет! Пухлое портмоне не вызвало ни малейшего интереса. Отобрали у герцога, простите, панталоны! Брюки вернули, а исподнее похитили. Разве не бред? С того, второго случая, мы и стали троицу в масках бандой Чокнутых называть. Думали, это юродивые из дома умалишенных при монастыре сбежали да озоруют. Догадку проверили. Да не подтвердилась она. Все блаженные пребывали на месте, побегов не случалось.

– Еще были потерпевшие?

– Были. Купца Богданова при въезде на ярмарку перехватили. Снова ни денег не тронули, ни золотых часов не сняли. Забрали кисет с табаком! Разве ж не нелепица? Богданов на ярмарку ехал, при больших деньгах был. Студента Коробочкина подкараулили, когда тот от зазнобы-белошвейки под утро уходил. Похитили у юнца книжицу небольшую, что в карман легко помещалась. Правда, книжица не из дешевых. Обложка – кожа тончайшей выделки, застежки из чистого золота. Студент ей очень дорожил, даже ростовщику не сдавал, когда совсем бедствовал. В память о матушке досталась!

– А что, студент нищий, выходит? Вы же говорили, только богах грабили.

– Это сейчас Коробочкин без копейки в кармане, в долг живет. Но наследник единственный дядюшки своего, богатейшего мануфактурщика! Дядя болен сильно, вот-вот отдаст Богу душу. Так что студент Коробочкин без пяти минут мильонщик! Хотя… еще девицу Горчаковскую ограбили. Та из благородных, но бедна как церковная мышь. Бесприданница!

– Какой предмет бандиты забрали у Горчаковской?

– Не поверите, Настя Петрович! На зеркальце девичье позарились, ироды! Вот где смысл, а? Хулиганство, да и только!

Я задумалась. Задала еще один вопрос:

– Иван Никифорович, а пострадавшие к вам все обращались, жалобы оставляли?

– Нет! Люди зажиточные, из-за такой мелочи время впустую тратить не станут. Жалобу подавали всего двое: студент очень книжицу отыскать просил. И графиня Окунева. Но туфелька тут ни при чем, и Чокнутые тоже. Это Ночной грабитель постарался. Проник в особняк графини ночью и обчистил сейф. А были в нем миллионы. Купюрами, золотыми монетами, ценными бумагами, бриллиантами. Причем, ее сиятельство утверждает: вор, что ночью явился, не насильничал, не грозился, сама сейф открыла и все отдала! Окунева крестилась и божилась, что так именно все и случилось. Уверяет: ночной вор – колдун, воли ее лишил!

– Коли жалоб от пострадавших не было, откуда сведения об остальных ограблениях?

– Так земля слухами полнится. Я уже сам, по своей воле, для нужды следствия купца Богданова да герцога опрашивал. Отвечали неохотно, однако подтвердили: подобные казусы с ними действительно произошли…

Возле таверны я попрощалась с полицмейстером, клятвенно пообещав изловить Чокнутых. Велела Марфе подать в номер чаю. Проверила своих товарищей по несчастью. Училки и Левушкин благополучно вернулись с прогулки по прошлому и теперь спали. А вот Рыбкина на месте не было. Жена трактирщика хитро прищурилась, шепнула:

– Помощник-то ваш – парень молодой. В окно видела: у цветочницы, что напротив таверны стоит, букетик покупал. Знамо, к барышне какой отправился!

Рыбкина спасло от расправы только то, что он находился далеко. Чего удумал, девицам, что на полтора века старше, мозги пудрить! Ну ничего, вернется, тогда и получит по полной! Забыл лейтенант, что мы сюда по делу прибыли, а не за девками бегать!

Оказавшись в номере, я бухнулась на кровать. Сил и до этого не было. А теперь, после невольного участия в спектакле и погоне за одеждой по воздуху, я просто не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой. Но я не могла себе позволить даже малейшую передышку.

Вскоре добрая Марфа принесла ароматный чай и мягкие умопомрачительные булочки. У меня потекли слюнки. Мелькнула мысль: "Если проглочу это великолепие, вообще ничего не смогу делать". Вот бы вместо этих вкусностей что-то бодрящее, придающее сил, энергии. Но тут, увы нет, ларька или ночного супермаркета. А не воспользоваться ли мне магией? Взять и велеть, чтобы чай стал бодрящим, булки придавали энергии. Я улыбнулась, потерла кристалл, пожелала. Особо ни на что не надеялась. Но вокруг чая засияло знакомое сиреневое свечение. Булочки постигла та же участь. Когда чудесное мерцание исчезло, я выпучила глаза. На столе вместо чая стола жестяная баночка на надписью "Редмаг". Вспомнилась реклама из моего времени"Редбул" окрыляет"! Вот, блин! На моем столе явно магический аналог популярного энергетического напитка! Вместо булки на тарелке лежали батончики из рациона спортивного питания. Магия без конца подносила сюрпризы. Я вздохнула: опять наколдовала черте что, лишилась вкуснейшего перекуса. Но голод – не тетка, я принялась за еду.