Елена Славная - Глупая

Остановившись напротив мужа, я сложила руки на груди и выжидающе уставилась на него. Он снова странно вгляделся в моё лицо, а после будто опомнился.

– Катрис говорила, что ты хотела куда-то выехать.

– Предложишь напроситься к Сабите? Или дождаться, когда она накатается на моём автомобиле?

– Нашем, – поправил он.

– Нашем? Хорошо. Ты, не спрашивая меня, заселил эту… в наш дом и даёшь ей нашу машину. Что следующим вручишь?

– Это просто вещь, – невозмутимо отозвался он. – Ты бы предпочла, чтобы я лично доставлял Сабиту туда, куда ей угодно?

– Да хоть бы и так. Это был подарок моего папеньки. Для меня. Не просто вещь.

– Через несколько дней Сабита покинет наш дом, – Тео, видимо, хотел меня успокоить.

– Переселишь её в тот дом, который нам подарили? – предположила я.

Муж не ответил. Просто смотрел на меня в упор и молчал.

– Серьёзно? – переспросила я. – Тьма, это уму непостижимо! А список подарков составлен, чтобы мне было известно обо всём, ушедшем Сабите? Не зря ты ночью к ней заглядывал, видимо!

– Успокойся, – попросил муж. – Твоя ревность совершенно не обоснована. Мы с Сабитой не любовники.

– Меня совершенно не интересует природа ваших отношений, – призналась честно. – Я не спрашиваю, почему ты заселил её рядом со мной. Не удивляюсь тому, что она знакома с домом, ведь раньше жила в моих комнатах. Одно только поражает: зачем ты женился на мне, а не на ней?

– Джениса, мы с ней не любовники. Остальное не должно тебя волновать.

– Ты ещё будешь мне поводы для волнений диктовать?

– Не буду, – спокойно ответил Тео, заводя меня ещё сильнее. – У меня к тебе просьба.

– Кроме той, чтобы отдать все подарки Сабите?

– Этого я не просил. Не выдумывай лишнего.

– Что же ещё могло понадобиться самому палачу от дочери сапожника? Хотя не отвечай, ночью ты изъяснился довольно понятно. Вот только не у той ты просишь.

– Джениса, послушай…

– Не хочу я тебя слушать, – не сдержавшись, ткнула пальцем в его плечо. – И видеть не хочу. И твоей женой быть не хочу. Надеюсь, Тьма смилостивится и сотрёт с меня эту дрянь!

Моя речь не произвела должного эффекта. Тео, осторожно ухватившись за запястье, поднёс мою руку к своим губам и едва ощутимо прикоснулся ими до оголённой части пальцев.

– Глупая, какая же ты глупая, – муж покачал головой, показывая своё разочарование.

– Выбирал бы умнее, – пожала плечами, не реагируя на странный жест, – Себе под стать. Сабиту, например. Или ещё кого.

– Но моя жена ты.

– Значит, тебе досталась глупая жена. Можешь забывать о ней на целые дни, можешь гулять налево, можешь заселять «давних знакомых» по соседству с ней, можешь подаренное её отцом отдавать другим. Удобно, правда?

– Не драматизируй.

– Да какая драма, Тео? – освободив запястье, всплеснула руками. – Это комедия! Весёлая такая, что обхохочешься!

– Вечером поговорим, – снова без единой эмоции произнёс он и исчез.

Вот так просто, взял и исчез!

Тут же послышались шаги на лестнице. Поднималась Сабита.

Я поторопилась к себе, не желая сталкиваться с ней. Меня на самом деле ничуть не интересовали и не задевали подробности их отношений с Артемио, он чужой мне, но самоуверенность Сабиты злила. Просто, по-женски, выводила из себя. А это происходило со мной весьма редко. А если… Неужели брачная вязь начала влиять на меня?

Оказавшись в комнате, я уселась прямо на пол, стянула перчатки и взглянула на узоры. Моё спасение превратилось в наказание. А дочерний инстинкт, требующий подчинения отцу, потому что папенька никогда просто так ни во что не вмешивается, подвёл. Стоило больше сопротивляться. И меньше бояться увидеть разочарование в глазах родителя. Но ведь так страшно было подводить его. Да и сейчас эта боязнь никуда не исчезла.

Цокот каблуков, раздавшийся в коридоре, поднял во мне волну раздражения. Сабита даже туфли не папины носит! Так стучит только у конкурента, Линдра Бадда. Все папенькины модели отличаются тем, что в помещении остаются практически бесшумными, создавая впечатление парения над полом. Мне ли не знать, как родитель добивался такого результата. И именно он стал решающим в успехе марки, нескромно совпадающей с нашей фамилией, «Готто».

А Готто ли я теперь? Или уже Лафар? Неужели и документы без меня переоформили?

Ненадолго наступила тишина. Мне бы часы сюда, чтобы тикали, а то совсем глухо.

В дверь чуть слышно поскреблись.

– Да! – отозвалась я, не вставая.

– Это Катрис.

– Заходите, Катрис, – пригласила её и поднялась с пола.

Видимо, нянька у меня теперь на постоянной основе, и не стоило показывать ей лишнего. Скорее всего, обо всех моих словах и действиях она докладывала Тео.

Женщина сделала только два шага внутрь комнаты.

– Вы хотите продолжить с подарками, или показать вам дом?

Смотреть подарки, большинство из которых совершенно бесполезно, а оставшееся не достанется мне, желания не было. Осматривать дом – тоже. Но сидеть взаперти – совсем не вариант. Насиделась уже.

– Если вы покажете мне, где телефон, то буду весьма благодарна, – сказала я ожидающей ответа Катрис.

– Да, конечно, – кивнула она и тут же раскрыла дверь.

Мы спустились на первый этаж. Пересекли холл, направляясь в противоположную от столовой сторону, и оказались в широком коридоре.

– Тут кабинет Артемио, – Катрис указала на одну из двух дверей, находящихся напротив нас. – Рядом библиотека.

– У него же есть кабинет, – удивилась я.

– Этот для приёма посетителей, – пояснила женщина. – Проходите.

И кто же посещает палача? Спрашивать у Катрис не стала.

Войдя, я плотно прикрыла за собой дверь, но в последний момент нажала на ручку, якобы случайно. Если уж мои слова передавались мужу, то это можно использовать в своих интересах.

Гудки в трубке, казалось, звучали бесконечно. Вот я бы на месте папеньки вообще от телефона не отходила бы!

– Дом Александра Готто.

– Ноеми, позови папеньку, пожалуйста, – попросила я, узнав голос горничной.

– Тери… тера Джениса… да, сейчас позову, – ответила она со странной рассеянностью и волнением.

Несколько мгновений тишины, тянувшиеся почти вечность, наконец-то сменились голосом отца.

– Слушаю.

– Папуль! Забери меня отсюда, папуль! – затараторила я.

– Джениса? Что-то случилось? – похоже, он был удивлён услышать именно меня.

Как же Ноеми сообщила о звонке?

Покосившись на чуть приоткрытую дверь кабинета, я уселась на стол и громким шёпотом продолжила:

– Меня обижают тут, папуль!

На заднем фоне послышались чьи-то голоса.

– Алекс! Ты где? – кто-то позвал папеньку.

– Без меня, – откликнулся родитель.

И тут я поняла, что меня насторожило в самом начале разговора.