Наталья Солнцева - Фам фаталь

Но все эти женщины, включая, теперь уже бывшую, жену, не были даже издалека, даже немногим похожи на ту, которая сейчас стояла на пороге офиса и смотрела ему в глаза. И, тем не менее, он ощущал, как по всему телу разливается нечто, что он не в силах ни объяснить, ни тем более побороть в себе. Это было похоже на все, что угодно – на магию, колдовство, гипноз, только не на то, что ему доводилось испытывать и переживать когда-либо раньше в своей жизни. А Она просто молча стояла, изредка переступая с одной ноги на другую, и продолжала смотреть на него в упор, погружая в какую-то невероятную, почти потустороннюю бездну своих глаз. О ее глазах нужно сказать особо, т. к. они в полной мере заслуживают отдельного описания.

Итак, Ее глаза. Сказать, что это были два бездонных, затягивающих в свою неизведанную глубину омута – это было бы слишком по-литературному банально: к этому штампу прибегают в восьми из десяти случаев, когда хотят описать неимоверную красоту, притягательность женского взгляда. Хотя почему-то никогда так не пишут о мужских глазах, даже самых прекрасных и выразительных. Тем не менее, ее глаза на самом деле затягивали и не хотели отпускать. В них было нечто мистическое, такое, что пробирало тебя до самого мозга костей, и уже не было ни сил, ни воли, чтобы отвести свои глаза, оставалось одно – подчиниться их воздействию.

Так произошло и с Бобровым. Где-то на самом заднем плане его сознания еще оставались какие-то мысли, но они всплывали все реже и все менее отчетливо, душа же уже полностью была подчинена влиянию этих удивительных глаз, с ней можно было делать все, что угодно, и она бы не нашла в себе сил воспротивиться. То, что происходило внутри Боброва, можно было сравнить с глубоким трансом, в который человек погрузился и не хочет из него выходить – настолько комфортным и естественным ему кажется это состояние в тот момент. Сколько прошло минут – пять, десять, пятнадцать или все полчаса, Бобров бы не смог сказать, т. к. полностью выпал из времени и перестал его ощущать. И неизвестно, сколько еще он мог бы так простоять, если бы Она первая не нарушила молчания, тем самым выведя его из гипнотического состояния.

– Привет, – несколько фамильярно (учитывая, что это была их первая встреча, которая к тому же происходила не в баре или клубе, а вполне солидном офисе) даже не произнесла, а как будто промурлыкала Она.

– Я Агата. Не найдется какой-нибудь работёнки для меня?

Бобров все также молча кивнул и посторонился в проеме двери, пропуская ее внутрь своего кабинета, на пороге которого они стояли все это время.

Она же, не чувствуя абсолютно никакой неловкости, стеснения или смущения, легко и грациозно проскользнула мимо него, не задев даже краешка его одежды, несмотря на близость и тесноту в момент своего перемещения, и остановилась у кресла, стоящего в углу кабинета. Не долго думая, все с той же грацией и изяществом, которые, как уже успел заметить Бобров, были свойственны всем ее движениям, она забралась в это кресло, подобрав под себя ноги – что также было довольно необычным в офисной обстановке, но Бобров уже перестал чему-либо удивляться в ее поведении или манере разговора. Он просто прикрыл дверь кабинета и прошел за свой письменный стол. Сел в высокое директорское кресло и посмотрел на Нее. Поскольку из трех стоящих в кабинете кресел для посетителей, нескольких стульев, а также дивана напротив окна, она выбрала то кресло, которое стояло в углу и спиной к окну, то ее лицо полностью оказалось в тени. Было странно разговаривать, не видя глаз собеседника, но, учитывая то, какое воздействие оказали Ее глаза на Боброва, он решил, что в данном случае, может, это и к лучшему. Итак, надо было продолжать начатую беседу, в которой сам Бобров не произнес еще ни единого слова. И он его произнес. И это не был вопрос: «Кто Вы по профессии или образованию?» и вовсе не «А что Вы умеете делать?», – что было бы уместно предположить в подобной ситуации. Нет. Сам того не ожидая, как будто все еще находясь под гипнотическим действием ее глаз (хотя они и были скрыты от него падающей от окна тенью), Бобров сходу ответил:

– Конечно, у нас найдется для Вас работа! И Вы можете к ней приступить прямо завтра.

В этот момент за окном прогремел новый раскат грома, и весь кабинет озарился очередной вспышкой молнии. Одновременно с этим на какую-то секунду Боброву показалось, что таким же неистовым огнем вспыхнули глаза Агаты.

«Наверное, отблеск молнии», – тут же решил для себя Бобров, не обратив внимания на то, что она сидела не лицом, а спиной к окну.

На следующий день Агата снова появилась в офисе, только в ее внешности произошли существенные изменения. Если накануне Бобров был поражен необычностью ее облика, то сейчас он был не менее удивлен преобразованиями, которые произошли за столь малый промежуток времени.

Вчера она предстала перед ним в образе, который одним словом и определить-то трудно. Это была удивительная смесь дикарки из городских джунглей с примесью чего-то мистического, рокового, такого, что обычно встречается в женщинах-вамп. На ней было неопределенного цвета платье средней длины, подол которого был скроен столь причудливо и замысловато, что хотя и производил впечатление порванного или порезанного на ассиметричные лохмотья, все же было видно, что над ним трудился опытный дизайнер. Поверх платья была надета легкая джинсовая куртка, которая также была явно авторской работы: на ней было много разных диковинных, как принято говорить, фенечек, молний, карманов и т. д. На ногах – плетеные босоножки без каблука. Волосы и вовсе не были уложены, а попросту струились по шее, плечам и спине в том беспорядке, который иногда называют творческим. Возможно, это объяснялось непогодой, и было вызвано естественными причинами, но Боброву тогда почему-то показалось, что и над этим хаотичным «беспорядком» работали руки профессионального мастера…

Сегодня же на ней был прекрасного кроя деловой костюм, туфли на очень тонком и высоком каблуке – шпильки, строгий, едва заметный глазу макияж (накануне не было совсем, по крайней мере, так показалось Боброву), на голове – стильная «сложносочиненная» прическа. Одним словом, перед ним и всем коллективом офиса предстала истинная бизнес-леди и никак иначе.

«Вот уж, поистине, в каждой женщине живет ведьма. Только в ком-то это проявляется в большей степени, в ком-то – меньшей. В большинстве все-таки – в меньшей. А может быть, они сами еще не открыли в себе того, что заложено в них от природы, но до поры до времени тихо дремлет», – пронеслось в голове Боброва.

В слух же он произнес:

– Дорогие коллеги, разрешите вам представить нашу новую сотрудницу, Агату… э-э-э, – в этот момент Бобров осознал, что даже не знает ее полного имени – ни отчества, ни фамилии, не говоря уже о другом. Интересная ситуация…