Кае де Клиари - Колдовской замок. Часть V. Интермеццо, интермеццо

– Он думал! – Фиг явно наслаждался ситуацией. – Думалку сначала отрастить надо, а потом думать! Ладно, теперь-то это дело прошлое! А тогда я сам не на шутку перетрусил. Выхожу, а его нет! Получается, что я остался один на пороге банка с мешком краденых денег, а где-то вдалеке уже завывает полицейская сирена!

– Это кто-то из кассиров нажал на кнопку сигнализации, – пояснил Драгис.

– И как ты удрал? – спросила Анджелика.

– Да, удрать мне было весьма непросто! – продолжил Фиг, поднимая глаза к небу, как будто там было что-то написано. – На меня вытаращилась вся площадь, сзади в банке уже раздавался топот ног, а постовой полицейский занял позицию для стрельбы за садовой скамейкой и заорал, чтобы я сдавался! Но тут на моё счастье из-за угла выехал трамвай, и я на ходу вспрыгнул на его подножку!

– Здорово! – крикнула Мегги и захлопала крыльями, как если бы это были ладошки.

– Может и здорово, – вдруг нахмурился Фиг, – но в это время на площадь с воем вылетела полицейская машина, и я понял, что мне конец! Скорость трамвая, как известно, намного ниже, чем у любого автомобиля, а ещё вагоновожатый вдруг испуганно заозирался и нажал на тормоз. И тогда я с размаху запустил в полицейских мешком с деньгами, а сам выскочил из трамвая и рванул в сторону городского парка!

– Ты бросил деньги?!

– Бросил, что ж тут поделаешь!

– Этого мало! – опять вмешался Драгис. – Когда мешок упал на капот полицейского автомобиля, копы остановились, затащили мешок внутрь и покатили в обратном направлении. Больше их никто не видел! Машину тоже не нашли.

– А что было дальше?

– Дальше, я пролежал и продрожал почти двое суток под кустом в Центральном парке, – продолжил свой рассказ Фиг. – Я ожидал, что меня будут искать, что устроят погоню, но ничего этого не было. Постепенно страх прошёл, зато я жутко проголодался! Когда я вылез из кустов, был вечер третьего дня после моего приключения в банке. Мой костюм оставлял желать лучшего, шляпа была достойна огородного пугала, и единственной ценностью, которой я располагал на тот момент, оказалась та самая лейка, благодаря которой я стал Гранатой-Фигольчиком! Мокрый, грязный, одинокий, потерянный, я уныло брёл вдоль полыхающих электрическими огнями улиц, мимо нарядно разукрашенных домов, мимо богатых магазинов, шикарных ресторанов и обычных закусочных, откуда так маняще пахло съестным!

Вдруг одно из таких заведений показалось мне знакомым. Там на большой вывеске светилась надпись "Хрустикс Чикен", а из самого магазина веяло запахом курицы! Этот божественный запах совершенно свёл меня с ума, но вдруг я вспомнил, что в то недавнее время, когда мы с Быком работали на рынке, эта забегаловка покупала у наших хозяев картошку и салат. Но не это заставило меня сделать то, что я сделал! Я вспомнил ещё, как менеджер этой куриной лавчонки вытянул меня шваброй по спине за лист салата, который съел Бык! А ведь этот лист, по-моему, годился только в компост, так как был весь в дырках вялый и жёлтый. И тогда я решился!

Надвинув шляпу поглубже и подняв воротник плаща, я вошёл в помещение, освещённое тусклыми лампами, и направился к стойке, за которой суетилось не меньше десятка служащих.

"Эй, приятель! Далеко собрался?" – раздался у меня над самым ухом знакомый голос.

Я обернулся и увидел красную рожу того самого менеджера. Он возвышался надо мной, как полный мешок над одинокой картофелиной, а в руках у него была зажата до боли знакомая швабра! На мгновение я подумал, а не удрать ли пока не поздно, но в это время, кто-то из зала крикнул: "Это он! Это Граната-Фигольчик! Я видел его в банке!"

Швабра в руках у менеджера дрогнула, и на его красной роже отразилось замешательство. Вот тогда-то всё и произошло! Неожиданно для самого себя я выхватил из-за пазухи лейку и крикнул, как можно более страшным голосом: "Руки вверх! Это ограбление! Я – Граната-Фигольчик!"

Швабра выпала из рук менеджера. Он отступил сначала на шаг, потом ещё на два, а потом и вовсе прижался к стенке и мелко-мелко затрясся, вскинув вверх свои волосатые лапищи. Я обвёл присутствующих грозным взглядом и направился к кассе. И тут выяснилось, что удача по-прежнему не на моей стороне! В кассе было совершенно пусто! Так, какая-то мелочь.

Тогда я внаглую зашёл за стойку, обнаружил там большую кастрюлю с картошкой фри и другую, поменьше с жаренными куриными крылышками. Это было то, что надо! Свалив содержимое обеих кастрюль в найденный тут же большущий клеёнчатый пакет, я уже собрался было на выход, когда заметил на нижней полке за стойкой нечто такое, что могло пригодиться в той карьере, которую я только что начал в этом городе.

Это был с перепугу забытый всеми двуствольный дробовик с короткими стволами, небольшим прикладом, но очень солидного калибра. Рядом находилась пачка патронов. Недолго думая, я присвоил это простое, но грозное оружие, а на его место поставил лейку.

– Кстати, эту лейку, по слухам, вскоре выставили на аукционе редкостей и продали за кругленькую сумму! – ещё раз вставил своё слово Драгис.

– Да, я тогда и не думал, что обеспечил этому менеджеру безбедную старость! И всё за кучку куриных крылышек с картошкой! – рассмеялся Фиг.

– Ты про подвиг расскажи! – подал голос Бык.

– Про подвиг! – взвизгнула Мегги. – Фиг! Расскажи про подвиг! Ты совершил подвиг? Вот здорово!

– Ну, не такой уж это и подвиг! – засмущался, вдруг покрасневший Фиг. – Просто мне повезло. Хорошо, сейчас расскажу! Картошка с крылышками закончились в тот же вечер на скамейке в сквере за два квартала от ограбленного "Хрустикса". И тут выяснилось, что я второпях забыл взять, что-нибудь попить, и теперь внутри у меня всё горело! Понимая, что эту пытку долго терпеть невозможно, я отправился на поиски глотка воды, подвесив дробовик подмышку, благо длина моего замызганного плаща скрывала его стволы от посторонних глаз.

Как назло, фонтан в сквере не работал. Ну, не пить же мне из лужи! Я уж подумал, а не вернуться ли мне в куриную лавочку и не "попросить" ли у миляги менеджера чашечку кофе, как вдруг увидел прямо перед собой на другой стороне улицы вывеску: "Чайная Ли Сунь Хань". Взвесив на руке захваченную в кассе мелочь, я решил, что ее, наверное, хватит на чашку чая с кренделем, и направился к дверям, украшенным разноцветными фонариками.

Как и в "Хрустиксе", внутри чайной было совсем мало посетителей, царил полумрак, а откуда-то издалека доносилась негромкая, но очень мелодичная музыка, исполняемая на колокольчиках. В дверях меня встретил сам хозяин заведения, мэтр Ли Сунь Хань. Он вежливо поклонился, и лично проводил меня к низенькому столику, где я и водрузился на такой же низенький табурет, пристроив, как мог дробовик между скрещенных ног, (сидеть по-китайски я ведь не умею!).