Нина Бьёрн - Черная медведица

Она встала из воды. Тариэль затаив дыхание смотрел, как стекают по ее телу ручейки воды, как блестит влажная кожа. Персик укатился из его рук. Медведица шагнула из ванны и обернулась полотенцем. Тариэль подошел ближе, погладил ее по щеке, обведя пальцем ссадину на скуле.

– Больно?

– Заживет, – бросила Медведица.

– Может позвать к тебе лекаря?

– Не надо. К утру уже не останется следов. Ты же помнишь, кто я.

– Да. Я помню. У меня никогда не было бойца равного тебе.

– Тар, я же знаю, зачем ты пришел. Не трать слова напрасно. Я не останусь в «Круге».

– Ты же много лет провела здесь. Сколько? Десять? Нет, двенадцать. Что ты будешь делать там? Ты же ничего не умеешь, кроме как драться.

– Я научусь.

– Чему и у кого? Ты там никого не знаешь. А я предлагаю тебе сытую безбедную жизнь.

– Нет.

Тариэль взял ее за руку и заглянул в глаза.

– У меня есть еще предложение. Я сделаю тебя своей главной любовницей. Это очень почетно!

– Не сомневаюсь, – она высвободила руку. – Но я не буду с тобой спать.

– Ты пожалеешь, если откажешься!

– Зачем тебе я, Тар? У тебя столько рабынь. Они красивые, молодые, белые и черные… Всякие! Бери любую! И бойцы новые никогда не закончатся.

– Им до тебя далеко! Ты лучшая. Я хочу именно тебя. Ты столько лет рядом со мной. Ты стала мне кем-то вроде младшей сестры!

– Ты зарабатываешь на мне деньги. Вот и все.

– Одно не исключает другое.

– Нет, Тар. Шлюхой я не стану.

– Может, ты забыла, но я твой хозяин! В награду за твои успехи я дал тебе определенную свободу. Ты разговариваешь со мной почти на равных, я прощаю тебе дерзости и неповиновение. Других бойцов за это же давно бы высекли. Если я прикажу, ты придешь в мою постель. Или тебя приведут силой, – Тариэль терял терпение.

– Сделай это, Тар, и я убью тебя. Даже если сдохну сама, я заберу столько твоих охранников, сколько смогу. Шлюхой я не буду, – непреклонно нахмурились темные брови на смуглом лице.

– Тариэль вздохнул и прижал ладонь ко лбу, потер переносицу и в отчаянии выложил последний козырь.

– Я… женюсь на тебе…

Женское лицо вытянулось в изумлении. Тариэлю самому до конца не верилось, что он осмелился это сказать. Его ладони вспотели. Ворот халата давил на шею ярмом. Тариэль даже не успел толком насладиться эффектом своих слов на нее. Она хмыкнула.

– Заманчиво, Тар. А что сделают с тобой твои богатые посетители, когда узнают, что ты женился на бывшей рабыне? Вдруг они перестанут ходить в «Круг»? Ты же сам не веришь, что сделал бы это.

Тариэль нервно сглотнул.

– Арен, равных «Кругу» нет ни в одном из соседних городов. Город смирится.

– Не смирится. И жены из меня не получится. Не позорь себя. Я не останусь в «Круге».

– Я не понимаю, почему ты упрямишься! Ты – никто! А я дам тебе имя! Свое имя!

– У меня уже есть имя…

– Может, и было когда-то. Только ты и сама его уже не помнишь.

Тариэль крутанулся на пятках и сердито пнул тяжелую кованую дверь. Заныли ушибленные пальцы в мягких туфлях. Стражники открыли створку со смотровым окошком, и Тариэль бросился вперед, нетерпеливо толкнув стражника.

В кабинете царил приятный полумрак. Тариэль мерил шагами устланный коврами пол. Вино в кувшине почти закончилось, а Тариэль все никак не мог успокоиться.

Проклятая девка! Никому из бойцов даже и не снились такие блага, которые он ей посулил. Никому! А она! Одним словом – медведица. Зверь. Тариэль слышал об оборотнях, что больше всего они ценят свой треклятый лес.

Тар прекрасно понимал, чем рисковал. Что сказал бы его отец, если бы «Круг» – дело всей его жизни – потерпел бы крах из-за женитьбы его наследника на рабыне. А как богатые благородные горожане посмотрят на то, что жена одного из них дерется голая в «Круге»? Только шлюхи и бойцы ходят голыми.

Стоила ли прибыль от ее боев такого риска? Может, и не стоила. Тариэль очень хорошо разбогател за время ее пребывания здесь, расширил «Круг», покупал лучших бойцов и рабынь. Но Тариэль смотрел на Медведицу со смесью страха и вожделения.

Сегодня он исчерпал последние доводы. Все, уговоры бесполезны. Значит, нужно придумать что-то другое. Хорошо, если бы она совершила что-то такое, что дало бы ему право обнулить ее счетчик. Может, не полностью, но хотя бы до половины. Но она слишком хочет на свободу и не сделает ничего незаконного. Значит нужно ее вынудить. Или подстроить.

Может, инсценировать ее побег? Нет. Не то. Судьи не поверят. Зачем ей убегать, если она и так почти на свободе? Обвинить ее в воровстве? Нет. За это не обнуляют счетчик. Только высекут или ухо отрежут. Но калечить ее он не хотел.

Или все-таки побег?

А что, если подстроить все так, будто Медведица напала на него, на хозяина, но покушение не удалось, и она попыталась сбежать, понимая, что ей грозит казнь. А еще можно объявить, что, пытаясь сбежать, она нанесла хозяйству Тариэля ощутимый ущерб, убив нескольких его лучших охранников. А потом Тариэль подкупит судью и уговорит его заменить для нее казнь на обнуление контракта.

А если судья не согласится? Тогда Медведицу казнят. Но ведь, если ее контракт будет выполнен, Тариэль тоже потеряет ее. Так что, можно рискнуть оставшейся выгодой от трех последних боев.

Только вот какая причина могла бы заставить ее напасть на своего хозяина? Из-за попытки взять ее силой?

Тариэль снова зашел в тупик. Весь город судачит о том, что Тариэлю не хватает смелости получить от собственной рабыни то, что он больше всего хочет. Уличные художники рисуют пошлые рисунки, а менестрели поют скабрезные песенки о хозяине «Круга» и его рабыне. А базарный театр даже показывает похабную пьеску, в которой ряженая под Медведицу актриска картинно отрывает ряженому Тариэлю тряпичное мужское достоинство.

Тариэль хмыкнул. А хотя, ведь может сработать! Вот хозяин попытался по праву получить от рабыни все, что ему полагается в последние дни ее контракта. Кто его за это осудит? Мог ли он набраться смелости? Люди поверят, что мог! Да, эта тема станет главной новостью на городских улицах на долгое время. Но ничего, Тариэль легко перенесет смешки и слухи. Это даже подстегнет интерес людей к «Кругу».

Тариэль сел в кресло и налил себе вина. Постепенно пустел витой хрустальный графин. Постепенно успокаивался хозяин «Круга», продумывая все новые детали своего плана.

Короткий стук дверь, и высокая створка бесшумно отворилась на тщательно смазанных петлях.

– Господин, к Вам посетитель.

– Кто?

– Очень богатый господин. Одежда на нем очень красивая, вся камнями расшитая.

– Пусть придет завтра. Сейчас я никого не принимаю.

– Я так и сказал, господин. Но он не хочет уходить. Говорит, что дело очень важное и лучше моему господину принять его, чтоб потом сильно не пожалеть.