Ксения Никонова - Я и мой король

– Нет! Не ходи! Ты можешь уйти порталом, как вчера. Сразу за город. Идите вместе. Лев поможет тебе добраться до Места милы. Ты будешь на свободе и сразу вернешься к себе домой! А я скажу, что ничего не знаю. Дэн, пожалуйста! – взмолилась я, видя, что мои слова не остановили его. – Тебя посадят в тюрьму и никогда не выпустят. Зачем ты это делаешь?!

– Маша, поверь мне. Так надо. И я скоро вернусь. Может, даже сегодня.

Спешно меня обняв и едва коснувшись губами, он шагнул к двери. Я хотела кинуться за ним, но почувствовала крепкую руку на своем плече.

– Отвечаешь головой, – предупредил напоследок Дэн Льва, придерживающего меня.

Моя тихая истерика переросла в громкую, когда в окно я увидела, что он просто вышел навстречу милиционерам и сдался, не оказывая ни малейшего сопротивления. Его повалили в снег, несколько человек нависли над ним с оружием в руках… Наблюдать дальше мне не дал Лев, оттащив от окна. Переменившись в лице, он прошептал:

– Не выглядывайте, вдруг за окнами следят? Они сейчас сюда поднимутся. Знакомые в подъезде есть? Чтобы у них пересидеть.

Я его не слушала, вырываясь и крича:

– Пусти! Его сейчас убьют! А мы будем сидеть как крысы!

– Тише! Нельзя шуметь. Надо молчать, будто никого нет.

Напряженное ожидание выстрелов с улицы себя не оправдало. Вместо них раздался характерный скрип притормозившего уазика. Я все-таки вырвалась и бросилась к окну. Дэна, со скованными за спиной руками, как раз загоняли в машину с зарешеченным окошком. А бойцы с автоматами направлялись к подъезду. Он повернул голову к близстоящему человеку, что-то сказал на ходу, и тот без промедления скомандовал отбой. После небольшой заминки люди потянулись к машинам. На пороге уазика Дэн обернулся и взглянул на мои окна. И черт меня побери, но мне показалось, что на лице его была торжествующая усмешка! Через минуту на улице никого не осталось. Наверное, сцену ареста наблюдал весь дом.

Все. Это была последняя капля. Мои силы кончились. Я тихо легла на кровать, не обращая внимания на Льва. Нет у меня желания ни скандалить, ни слезы лить. Лишь одного хотелось – закрыть глаза и не просыпаться, пока этот кошмар не кончится. Или не просыпаться вовсе.

Встала я ближе к ночи. Апатия не прошла. Только пить хотелось. Если бы не это, я бы и не двинулась с места. На кухне сидел Лев. Несчастный, сгорбившийся. Что-то во мне шевельнулось.

– Ты еще здесь? Иди домой.

– Не могу. Он сказал остаться с вами.

– А ты его во всем слушаешься?

– Да.

– Тебя там сестры ждут. А мне от твоего присутствия ни холодно, ни жарко.

– Я останусь.

– Как хочешь, – пожала я плечами. Вспомнила: – Если голодный, возьми что-нибудь в холодильнике. Там жареные котлеты были. И макароны.

– А вы?

– Не хочу, – отмахнулась я, выпила воды из-под крана и пошаркала обратно.

– Вам надо поесть. Он вашему виду не обрадуется, когда вернется.

– Если вернется. Если нет, я сама завтра пойду в милицию. Может, узнаю что.

– Да вы что?! Нельзя вам в милицию! Сразу по делу привлекут. В лучшем случае как свидетеля, в худшем – как сообщника. Получится, зря он их увел. Не, я не пущу.

Ну это мы еще посмотрим. Грубой силы ко мне он применить не может. Зато я никому ничего не обещала. Случись конфликт интересов, буду драться на полном серьезе.

Но выяснять, кто станет победителем в случае открытого столкновения, нам не пришлось. Дэн вернулся под утро. Я, не раздеваясь, лежала на кровати, глядела в темноту, вспоминала все, что было у нас с первого дня знакомства. Льву предлагала раскладушку, но он отказался и, кажется, так и уснул на кухне за столом.

За спиной сверкнуло, потянуло странным запахом, а когда я обернулась, увидела шагнувшего из ниоткуда короля с большой сумкой на плече. Моему прыжку – с разворота из положения лежа – позавидовала бы чемпионка по гимнастике.

– Вот и я. Разбудил? – весело поинтересовался он, даже не пытаясь отлепить меня от себя. Больше он ничего не сказал, да и я не ответила. Лишь брякнула железом брошенная сумка. Мы были заняты. Поцелуй длился минут пять, а потом я жадно всматривалась в его лицо, гладила по щекам, волосам и изо всех сил прижималась к нему. Ой, про раны я забыла. Тихо отстранилась:

– Тебе больно, наверное?

– Ничего. Я уже в полном порядке.

– Дэн, Дэн! Я так за тебя боялась! Думала, умру, если ты не вернешься.

– Не говори так, любовь моя. Ты мне нужна живой. А где Лев? Опять сбежал?

– Нет, он на кухне. Честно караулил меня.

– У тебя изможденный вид. – Он провел пальцами по моим щекам. – Не ужинала, не спала…

Я согласно кивнула, не став уточнять, что и не обедала, и, кажется, не завтракала. А если вспомнить, то и позавчерашний ужин, будучи на нервах, я себе простила.

– И я зверски голоден. Доставай все что есть. Будем пировать. Победа!

– Тебя выпустили?

– Дело закрыто. К сожалению, ни улик, ни материалов не осталось, – притворно шмыгнул он носом. А у самого глаза весело блестят. – Правда, голова теперь раскалывается. Столько ментальной магии за один день для меня чересчур. Ну ничего. Еще одно маленькое дельце – и можно обо всем забыть. Накрывайте пока на стол, я скоро.

– Ты ку… – хотела испугаться я. Дэн закрыл мне рот ладонью и внимательно взглянул в глаза:

– В милицию звонили твои соседи, которые узнали меня по телевизору. Подобную любезность нельзя оставить без ответа, тебе так не кажется? Нанесу им визит вежливости и сразу вернусь. Убивать и калечить никого не собираюсь. Такое объяснение годится?

– Да, – кивнула я.

– Вот и славно.

– А что в сумке? – поинтересовалась я, запнувшись об оную. Внутри было что-то тяжелое, твердое и издающее металлические звуки.

– Боевые трофеи.

– Оружие? – округлила я глаза. – Ты ограбил милицию?!

– Я лишь забрал принадлежащее мне. Оплаченное сверх рыночной стоимости моей кровью. А потому практически бесценное.

– Из-за него ты задержался и едва не расстался с жизнью! – с ненавистью посмотрела я на сумку.

– Я заплатил высокую цену, но оно того стоит.

– Почему ты мне сразу не сказал, куда идешь?

– А зачем? Не думаю, чтобы тебя заинтересовали методы ведения войны в магическом мире и эффективные способы убийства, неизвестные у нас. И не сомневаюсь, что ты бы сделала честную попытку отговорить меня. Ну и к чему было тебя тревожить? В случае успеха ты бы не узнала о содержимом моего багажа. И могла спокойно спать.

– Зато теперь я слишком много знаю, и кошмары мне обеспечены, – проворчала я вслед закрывшейся двери.

Разбуженный мной Лев сразу засобирался, резонно заметив, что сестры его наверняка потеряли. Дождавшись возвращения Дэна и его разрешения удалиться, он тут же ретировался.

За столом Дэн в красках описал любезный прием, оказанный его персоне в милиции. Все прошло по плану, одно лишь ему категорически не понравилось – кроме коньяка из сейфа начальника и краковской колбасы с черным хлебом, ничего более съедобного предложить ему не смогли. Продержав под контролем местного подполковника несколько часов подряд, Дэн добился уничтожения материалов дела, изъятия улик, а также выборочного стирания памяти свидетелям, следователю и опергруппе, производившей арест. Особый упор был сделан на любые упоминания моего адреса, чтобы в будущем меня не коснулись неприятности, связанные с королевскими похождениями в нашем мире. Собственно, ради этого и был затеян демарш. Наручники, от которых Дэн избавился практически сразу по прибытии на место, он, кстати, прихватил на память, вместе с ключами.