Вера Чиркова - Тайны закрытого мира

– Дракоша, – позвала я, и у меня на груди вдруг шевельнулся странный паук – амулет, выданный Вандерсом, а позже подаренный Леорбиусом.

Я выхватила цепочку из-за выреза платья, уставилась на массивное украшение и на целую минуту впала в ступор. Артефакта, который вешал мне на шею Вандерс, больше не было.

Вернее, он был, но узнала с первого взгляда только камень. В его сиреневатой глубине мелькали золотистые искорки, изредка всплывая на поверхность желтым кругом с черной полоской зрачка.

А вот серебряных паучьих лап не осталось и в помине. Вместо этого посверкивал вполне узнаваемый образ дракоши, почему-то шесть лап и два хвоста, а над верхней парой лап перепонки ажурных крыльев. Мне оставалось только хихикнуть – теперь свекор никоим образом не сумеет доказать, что это его вещица.

– Таресса, – тихонько пискнуло это безобразие, – дракоша тут.

– Да уж вижу, – с притворной озабоченностью вздохнула я. – Не пойму только, как ты туда попал?

– Там было страшно… – помолчав, едва слышно признался он. – Энергия утекала очень быстро, а в камне она еще была. Дракоша спрятался. Вылезать?

– Нет, теперь уже сиди, – ласково погладила я питомца, представив, как жутко ему было, когда практически умер большой дракоша. – А ты не испортил… всего, что умел этот камень?

– Нет, дракоша все выучил. Очень интересно было.

– Поверю на этот раз, но больше так не делай. Вон колдун тоже хотел все больше и больше, и Джафу пришлось бросить его в огонь. Ладно, об этом еще поговорим, а пока скажи всем моим друзьям, что я жива и невредима, вернулась домой и иду купаться. Поэтому один час буду вне зоны доступа.

– Дракоша передал.

– Молодец. А теперь сиди здесь и никому не открывай дверь.

Я посадила дракошу на засов и с чистой совестью отправилась в ванную. Думать.

Как выяснилось, зря я сказала, что ухожу в ванную на час, не тот у меня был настрой, чтобы наслаждаться горячей водой и душистыми мылами. Тем более в голову все время лезли безрадостные видения. То Дэс входит на борт быстроходной яхты Викториса, чтобы удрать в столицу, то просит кого-то из новых магов забрать его в мир духа или, еще хуже, проводит ритуал отмены связи. Как я ни уговаривала себя, купанье превратилось в скоростную помывку и не менее поспешное одевание. Наскоро просушив волосы, я прихватила расческу, повесила под одежду новое украшение, а поверх платья – амулет ковена и помчалась вниз. Искать источники информации.

Что муж никуда не ушел с Риайна, а сидит в информатории и решает с прибывшими магами какие-то важные вопросы, мне доложили мои шпионы. Но теперь я очень хотела услышать и живые сведения из уст Диши или Хенны. Уж они-то врать мне в такой момент не станут.

– Магесса! – Полный торжества и ликования голос кухарки встретил меня, когда до последней ступеньки оставалось не меньше пяти ее близнецов. – А сказали, будете час купаться! У меня пирог еще не готов!

– Очень хотела вас всех увидеть, – почти не покривила я душой, старательно не замечая толику упрека, прозвучавшего в ее голосе. – А где папа?

– Тут я! – Отец уже шел ко мне от эркера, и я видела по его лицу, что он еле сдерживается, чтобы не побежать.

Потому и кинулась навстречу сама. Обхватила руками за пояс, прижала лицо к широкой груди и немножко поплакала… просто от счастья, что наконец-то они закончились, полные страха и тревоги военные дни.

– С мокрыми волосами гуляешь, – мягко пожурил отец, но я точно знала, произнести он хотел совсем другое.

– Потому и шла сюда, – пояснила я, хотя тоже хотела сказать не об этом, – думала, Алентина или Хенна поблизости, подсушат. Маги тут вместо фена.

– Хенна недавно ушла, – словно невзначай доложил отец, и я решительно потащила его в эркер.

– Пойдем посидим, поговорим, а то я тебя еще толком и не видела. Тут солнышко, волосы быстрее высохнут…

Некоторое время мы обменивались ничего не значащими замечаниями. Папа скупо рассказывал новости о моих друзьях, больше расспрашивал о моей жизни тут и изредка мрачно вздыхал.

– Я так понял, – выговорил наконец, – возвращаться на родину ты не собираешься в любом случае?

– Нет, не собираюсь. Просто не представляю себя там, без друзей, дракош… – Я запнулась и решила пока не уточнять, без кого именно еще мне не прожить.

Хотя знала уже совершенно точно: не имеет никакого значения, их проклятые запечатления и привороты сыграли свою роль или они только подтолкнули, помогли рассмотреть и не пройти мимо самого дорогого мне человека. Но изменить уже ничего нельзя. Остается только ждать, как подействовало снятие приворота с любимого, и если он скажет, что ошибался, просто стиснуть зубы и как-то жить дальше. Хотя пока я даже не представляю как.

– Тогда и я останусь с тобой. – Отец нахмурился, поиграл желваками и отвернулся к окну. – Извини, не хотел об этом. Но надо, чтобы ты знала…

– Пап… я теперь взрослая девочка и отлично понимаю – иногда получается не так, как мы хотим.

– Ты его… разлюбила? – напрямую спросил отец, и это было лучше, чем осторожные заходы издалека.

– Нет. Ни на грамм. Но сегодня мне сказали, что началось все с приворота. Бросил один… друг, чтобы крепче меня привязать. И Дэсу это тоже объяснили. Вот и жду, пока он разберется, что чувствует на самом деле.

– Томка… бедный мой детеныш… – Папа шагнул ко мне, обнял, погладил по волосам. – Как это паршиво, когда ничем не можешь помочь.

– Ладно, я сильная, – сквозь слезы улыбнулась я. – Но ты вроде хотел что-то объяснить? Но если больно, то не нужно, потом когда-нибудь.

– Нужно, – горько усмехнулся он, – и, наверное, мне самому тоже. Короче, так – мы разошлись. И ребенка не будет.

– Черт, – охнула я, представив, что же могло случиться, раз жизнь повернулась такой страшной стороной, и не смогла больше произнести ни слова.

– Я сам виноват – уперся, когда они со Светой пристали с этим памятником. Пусть бы себе стоял, кто бы его увидел. Но тогда мне казалось это предательством. А она настаивала, вдруг обвинила меня в жадности… Света там выбрала глыбу мрамора и скульптуру.

– Черт, – повторила я, только теперь сообразив, что речь идет о памятнике мне.

– Я, дурак, с чего-то решил, что она мне поверит, – снова отвернувшись к окну, процедил отец, – и рассказал ей все. И твои рисунки показал. А она пригласила психиатра. Я его выставил. Тогда мы поссорились в первый раз. Ну о чем бы я стал с ним говорить, этим самодовольным типом? А через несколько дней она сказала, что плохо себя чувствует, и легла в больницу.

Папа молчал долго. Я не торопила, мне уже все и так было ясно – практичная мексиканка вовсе не желала иметь ребенка от сумасшедшего. А вдруг еще ему передастся?

– Хуже всего, что она все рассказала Свете. И когда я вернулся домой, меня не взяли на прежнюю работу, попросили принести кучу справок от врачей…