Екатерина Азарова - Охотники за луной. Ловушка

Платье, выбранное Лисой, было шикарным. Я отметила это еще в прошлый раз, но теперь, после подгонки по фигуре, оно и вовсе поражало воображение. Двухслойное: плотный белоснежный атлас и поверх него – расшитое золотой нитью тончайшее кружево. Оно сверкало и переливалось, словно было целиком сделано из драгоценных камней, стоило свету упасть на него, но и в полумраке таинственно мерцало.

Несмотря на то что я привыкла обходиться без множества нижних юбок, надевая под удобное платье лишь тонкие брючки, в этот раз мне казалось, что я практически голая. Платье довольно плотно облегало и грудь и верхнюю часть бедер, расширяясь книзу. Но то ощущение приятного холодка, что дарила ткань, несмотря на изысканное белье и чулки, заставляло чувствовать себя так, будто под платьем ничего нет. Непривычно до жути. И если бы на этом все закончилось…. Увы. Очень глубокое декольте, почти до неприличия, наполовину открывало грудь и выставляло ее напоказ. Как и в первый раз, сразу же возникло желание прикрыться шалью или хотя бы легкой пелериной, но как только я робко озвучила свое желание, то натолкнулась на категорический отказ. Причем Лису поддержал и Ален, разрешив ей делать все, что она посчитает нужным. Так что мне ничего не оставалось, как покорно отдаться в руки подруги и молча наблюдать, как из меня делают совсем незнакомую, хотя и на редкость красивую девушку. Это я признавала. Как и то, что с трудом узнавала себя в зеркале, словно это была и не я. Косметика снова изменила черты лица, сделала глаза просто огромными, губы такими сочными и алыми, как будто я их полдня кусала, и все это на фоне нежной кожи, столь тщательно припудренной, что она казалась перламутровой.

Вот только мне ужасно не хотелось надевать парик. Лиса разделяла мое желание, но вариантов этикет не предоставлял. И я лишь тихо вздохнула, когда рыжие волосы спрятались под очередной блондинистой конструкцией.

– Что делать с драгоценностями? – уточнила подруга. – По идее сюда ничего и не надо, но светские курицы не поймут, если ты ничего не наденешь.

– Бриллианты. – Я вздохнула, взяла со стола бархатный футляр и протянула подруге: – Ален сказал, чтобы я их надела. Хорошо, что мы выкупили эти драгоценности год назад, хотя, к сожалению, я не знаю точно об их происхождении. В этом комплекте впервые появилась на балу дочь Дастира де Руе.

Лисичка с любопытством открыла футляр и вытащила колье. Внимательно его рассмотрела и одобрительно покачала головой.

– Тонкая работа, – заметила она и быстро надела его мне на шею. – Думаю, что они с юга, характерная огранка и соединение элементов.

– Наверное, – равнодушно пожала плечами я и чуть наклонила голову, чтобы Лисе было удобнее защелкнуть замочек.

Колье легло так, словно его делали специально для меня, и удобно расположилось на шее. Золото приятно холодило кожу, а тяжесть камней вынудила немного повести плечами, чтобы привыкнуть к их весу. Бриллианты засверкали даже от столь малого движения, моментально отразив красоту платья и венчая облик собственным совершенством. Осторожно провела пальцами по камням, восхищаясь. Совершенно невероятное плетение, словно несколько цветков, похожих на лилии, запутались в морозных завитках. И хотя крупных камней было всего пять, колье смотрелось потрясающе.

Голову украсила тиара, довольно тонкая, но столь же изящная, как и остальные предметы комплекта.

Я вынула из футляра и серьги, сделанные в виде цветков на фоне похожих морозных узоров, и вставила их в уши. Надела протянутые Лисичкой перчатки, а поверх них – браслет. Встала и бросила на себя в зеркало последний взгляд.

– И все равно – неприличное декольте.

– Все мужики, что будут при дворе, слюной изойдут, – довольно заметила подруга и рассмеялась. – Надеюсь, у них будет чем прикрыть себе перед. А вот женщины… Хм, они просто возненавидят тебя.

– Думаю, что на тебя будет реакция еще ярче, – улыбнулась я подруге.

Лиса обошла меня и тронула пальчиком скулу. Подруга надела небесно-голубое платье похожего фасона, расшитое серебряной нитью, и украсила себя сапфирами, что великолепно оттеняли ее глаза.

– Спорить не буду, – рассмеялась она. – Выгляжу я потрясающе. Жаль, что я не смогу быть всегда рядом, равно как и полюбоваться на наместника вблизи, но буду за всем наблюдать и, если понадобится, приду на помощь.

– Спасибо, Лис.

– Госпожа, – в комнату постучала Ани, – милорд Ален сказал, что пора отправляться.

– Успокоительное выпьешь? – приподняла бровь Лисичка.

– Обойдусь.

– Сел, не переживай. Все будет хорошо. И помни, если что, слушай мою кровь, она по-прежнему течет в твоих венах.

– Я совершенно без защиты, – прошептала я. – Во дворец нельзя являться с защитными амулетами, охранная магия нейтрализует все посторонние артефакты.

– Еще раз повторю, слушай мою кровь, – Лиса протянула мне веер, – она предупредит о возможной опасности.

Он приближался с каждой минутой, и я не могла отвести глаз от этого зрелища. Высокий, белокаменный, изящный. Неяркие розовые отблески на его стенах в лучах закатного солнца. Красиво. Когда-то – неприступная крепость и обитель правящей княжеской семьи. Нашей семьи. А теперь – место, где с комфортом расположился наместник. Но это место не принадлежало де Траену, дворец по праву крови должен был занимать Ален и править Антарией как наследник де Ансаров и де Руе. Так было всегда с момента основания княжества. И скоро все вернется на круги своя.

При взгляде на дворец можно было заметить и мощную кладку, и узкие бойницы на той стене, что выходила к морю, несмотря на то что его не раз перестраивали и ремонтировали, постепенно превращая из крепости в удобный дом. Вот так же не угас и дух семьи де Ансар, а только притаился, чтобы однажды взять то, что принадлежит нам по праву. И мы добьемся своего, обязательно. Ибо это наш дом. Здесь обитали наши с Аленом предки и правили страной. Его не должен занимать чужак.

Да, лорд Гевран де Траен принадлежал к одной из аристократических семей Антарии, но история его рода насчитывала всего пару веков, и это несоразмерно мало, чтобы сей факт покорно проглотили те, кто мог похвастаться более древним происхождением. Но молчали они только потому, что де Траена назначил лично Сайлиар Седьмой, и он не потерпел бы недовольства, а папа сам отказался от трона. Ради мамы… То, что мне в четырнадцать лет казалось жутко романтичным – самой фантастической историей любви, – сейчас воспринималось иначе. Я стала старше и поняла, что правитель должен ставить интересы государства выше собственных, а отец совершил страшную ошибку. Ему стоило найти другой путь, чтобы быть вместе с мамой, но ни за что в жизни не отрекаться от того, что создавали и защищали несколько поколений наших предков.