Елена Кароль - Виолетта. Жила-была… лич

Е-пи-и-ическая сила… ну и как я теперь домой пойду? Раздраженный взгляд на него, чтобы на мгновение залюбоваться его шальным и каким-то бандитским видом – взъерошенные волосы, дикая ухмылка – и шлепнуть по рукам, которые вместо того, чтобы застегивать пуговки, задержались на полушариях груди.

– Тш-ш-ш… – Ироничный взгляд – и он поднимает ладони, словно говоря, что он тут ни при чем, и моментально переключается на свою рубашку, застегивая пуговицы, которых опять же не хватает.

Стоп, а где его колет? Он ведь был! Точно помню… или нет?

И снова стук, оборотень одними глазами указал мне на кресло, которое стоит немного поодаль. Несколько стремительных шагов – и я уже в нем, чтобы обхватить себя руками и прикрыть случившееся безобразие.

Сам же инквизитор, пару раз проведя пятерней по волосам и придав им вид более или менее приличный, открыл дверь, но ровно настолько, чтобы видно было его одного, причем еще и встал так, что незваный гость пройти внутрь кабинета не мог. Как не мог и увидеть меня.

Пока он вполголоса общался с невидимым собеседником, я, заправив выбившуюся прядку за ухо, поняла, что и у меня с головой не очень-то в порядке. В смысле с прической. Впрочем, с самой головой у меня тоже проблемы. Поморщившись, вытащила шпильки и, как смогла, переплела косу, убрала ее снова в тугой пучок. Зеркала, конечно, нет, но надеюсь, вид у меня стал лучше, чем был пять минут назад.

– Итак, на чем мы закончили? – Закрепляя последние шпильки, не уследила, когда он завершил разговор и оказался рядом, причем еще и усевшись на подлокотник кресла.

– Вы хотели отпустить меня домой, после того как получите ответ на вопрос. Как я понимаю, вы его получили. Я пойду?

Недоверчиво приподнятая бровь и оценивающий взгляд, начавший свой путь от моих губ и закончивший на отсутствующих пуговках. Нет, ну надо одним взглядом сказать все то, за что я его сейчас придушить готова?! Вандал! Троглодит! Неандерталец!!!

– Ты так пойдешь? – Ехидство, ирония, сарказм и совсем немного любопытства, а я уже начинаю сожалеть, что не утерпела.

– У вас есть предложение, которое облегчит мою участь? – вернув подачу, раздраженно передернула плечами.

– Извини. Не злись. – Мгновенно посерьезнев, оборотень немного отстранился и, наклонив голову набок, прищурил глаза. – У тебя в родне были дриады? У тебя сейчас глаза позеленели.

– Может быть. – Опустив взгляд и неуверенно пожав плечами, сама же судорожно пыталась сообразить, как долго еще продержится моя личина рядом с ним, если она уже начала слезать. А ведь скоро и цвет волос изменится, и черты лица поплывут… – Я не всех своих родственников знаю. Господин инквизитор…

– Может, уже прекратишь мне «выкать»?

– Я пойду? – Не став отвечать на вопрос, я просто поджала губы и посмотрела в сторону. Время! Время играет против меня!

В воздухе повисло неозвученное недоумение, а затем – раздражение. Он молча встал, чтобы так же молча отойти к дальнему шкафу, открыть его створки и, за пару мгновений перебрав плечики с висящей одеждой, выудить нежной изумрудной расцветки женскую шаль.

Женскую.

Это не ревность… но что она там делает?! Не ревность… не ревность, я сказала!

А он, подойдя ко мне, взглядом дал понять, что мне стоит встать и, дождавшись, просто положил ее на плечи, прикрыв и спину, и отсутствующие пуговки на груди. Цепкий оценивающий взгляд, короткий кивок своим мыслям, а затем разворот – и вот он уже за своим столом, смотрит на бумаги и увлеченно читает какое-то письмо, абсолютно игнорируя мое присутствие.

Пара мгновений на то, чтобы понять, что господин инквизитор оскорблен моими словами и действиями до глубины души, поджать губы, найти взглядом сумку, подобрать ее и тихо и молча выйти за дверь, очень аккуратно прикрыв ее за собой. Мне не за что извиняться… а продолжать нам пока не стоит, не к спеху – и так уже дел наворотили.

И не слышала я уже ни раздраженного ругательства, ни стука кулаком по столу – да так, что аж чашка подпрыгнула, – и не видела, как он дернулся и, запустив пальцы в волосы, с непонятным, но решительным выражением лица начал невидящим взглядом гипнотизировать дверь.

Я была занята своими делами – шла в Академию и пыталась оценить, во что мне выльется эта чрезвычайно неудачная выходка. А она точно выльется, уже сейчас чую. Эх, не было печали…

Но как же это было умопомрачительно!!!

Не скажу, что следующая учебная неделя пролетела незаметно, но каких-либо сверхграндиозных событий не происходило. Учеба шла своим чередом, вечера я неизменно посвящала Анни, привыкая к ней и приучая ее к себе. Хран, как ни странно, после произнесения клятвы доверял и подчинялся мне абсолютно – вся доступная ему информация о Ясеневом лесе постепенно стала известна и мне. И естественно, моим решением было держать малышку Анни от них и их подковерных интриг подальше. Единственное, о себе он предпочитал отмалчиваться, впрочем, и того, что объяснял, пока было более чем достаточно.

Салим выловил меня еще в понедельник и, скомканно извинившись, поклялся, что осознал всю глубину своей ошибки и больше не будет совершать в мою сторону неуместных поползновений. Простила, почему нет? Таить обиду на глупого мальчишку? Нет, мне есть чем заняться.

Кроме стандартной программы обучения я штудировала запрещенные фолианты, уединяясь в каморке бонны Гриппарзины и пытаясь как можно более четко разобраться в себе и понять, в кого же я превращаюсь. Да-да, я все еще менялась. Мало того – теперь я могла повторить структуру крови, и если, не приведи боги, меня поранят, то из раны польется не эктоплазма, а самая что ни на есть настоящая кровь. Впрочем, мне от этого ни тепло ни холодно. Нужды дышать и есть до сих пор не было, но вот пить я могла в неограниченном количестве, причем абсолютно все. К тому же я наконец сделала себе сменные фильтры в нос и теперь могла не переживать из-за резких и почему-то неприятных запахов живых существ и пищи.

С Винсом мы пока больше не пересекались и не разговаривали – когда я приходила к бонне Нариме, его уже не было дома. Лишь раз она передала мне запечатанную записку, где одержимый в подробностях объяснял причины своего поступка и его необходимость – гильдия воров планировала заполучить меня в свои лапы, так что мужчина предпочел перестраховаться, но сделать шаг первым. В какой-то мере он прав, этот шаг зрел давно…

Но… что было, то было, ни к чему ворошить грязное белье – сейчас я приходила не к нему, а к бонне Нариме и ее так называемой внучке.

С тиснутым у отступника имуществом я решила подстраховаться и перенесла его в один из старинных склепов своего кладбища – в любой момент в комнате общежития могли появиться посторонние и провести обыск на предмет запрещенного, а мне такая подстава ни к чему. Да и пользоваться пока всем этим добром нужды не было – как такового четкого плана я еще не имела, и следовало пока затаиться и заняться сбором и обработкой информации.