Морган Райс - Избранная

В зале было очень много людей. Люди, присутствующие здесь, отличались от толпы на улицах: они были элегантны, воспитаны и очевидно очень богаты. От обилия бриллиантовых украшений люди сияли, словно новогодние ёлки. Костюмы тоже отличались от тех, что Кейтлин видела раньше – они были более изысканные и дорогие. Маски, закрывающие лица людей, были также украшены драгоценными камнями. В воздухе звенел спокойный смех, и все пили вино из хрустальных бокалов. Кейтлин казалось, что она попала на эксклюзивную вечеринку в стенах роскошного музея. Во дворце находилось несколько сот человек.

Зал наполняли звуки музыки. В углу играл струйный квартет, и звуки скрипки и виолончели эхом отдавались в высоких потолках. Кейтлин было интересно узнать, кому принадлежал этот дворец, и был ли он правительственным зданием или частной резиденцией.

«Это Дворец дожей, – сказала Полли, отвечая на её немой вопрос. Подруга взяла Кейтлин под руку и повела сквозь толпу. – Дожи являются человеческими правителями этого города. В этом дворце проводятся балы для венецианской знати, которая правит этим городом уже многие века».

«Как они смогли так разбогатеть?» – спросила Кейтлин.

«Соль».

«Соль?» – переспросила она, думая, что ослышалась.

«Было время, когда соль была на вес золота, и никто в Европе не умел её добывать. В Венеции же её всегда было достаточно. Ты видела воду? Вдыхала солёный воздух? Здесь очень много соли. Именно поэтому местные здания буквально гниют на глазах – солёная вода размывает фундамент.

Когда здесь появились первые поселенцы, они быстро поняли, что живут на золотой жиле. Единственное, что им нужно было делать – это добывать соль из морской воды. Деньги потекли сюда рекой, сделав эти семьи такими богатыми, что нам с тобой даже не снилось».

Кейтлин и Полли продолжили свой путь сквозь толпу.

«Дожи доживают свои последние дни, – продолжила Полли. – Их империя рушится на глазах. Потомки дожей сильно отличаются от предков, но некоторые из них очень милы и симпатичны. Мне нравится один из них. Его зовут Роберт, он внук дожа. Ему примерно столько же лет, сколько и нам, и он человек. Он просто обворожителен, – проговорила Полли с восторгом в глазах. – Его наряды всегда отличаются особой изысканностью. Мне кажется, я ему тоже нравлюсь. Надеюсь, он пригласит меня сегодня на танец. Каждый раз, как мы встречаемся, он придумывает всё новые способы, чтобы глупо и экстравагантно транжирить деньги…»

На этих словах они дошли до дальнего угла зала. Полли открыла огромную дверь, и Кейтлин потеряла дар речи от удивления.

«…Например, привозит на бал Моцарта», – закончила Полли.

В углу за столом сидел Вольфганг Амадей Моцарт.

В белом парике и изысканном костюме, он был единственным человеком в зале, чьё лицо не закрывала маска, и кто в ней совершенно не нуждался. Его личность была слишком грандиозной для того, чтобы её скрывать – коренастый, пухлый, с бледной кожей, он сидел за клавесином, пил вино одной рукой и играл другой. Когда он поставил кубок на стол, то вдруг громко рассмеялся и начал играть обеими руками.

Каким бы весёлым он ни казался, музыка его была чувственной и духовной. Кейтлин никогда не слышала ничего подобного. К слову сказать, она никогда не слышала, как играют на клавесине. Инструмент имел необычное металлическое звучание и играл не очень громко, но по-своему интересно. Моцарт играл игриво, весело и задорно. Его музыка была чем-то похожа на самого композитора, и, тем не менее, в ней скрывалось что-то большее, что-то более глубокое.

За огромным столом сидело уже около сотни человек, часть из которых составляли люди. Направляясь к столу, Кейтлин увидела ещё около полусотни пустых стульев. Все члены её клана сели рядом, заполнив все свободные места. Стоило им разместиться за столом, как все гости подняли вверх бокалы и начали произносить тосты. Ребята тоже подняли бокалы. Кейтлин последовала их примеру. Её хрустальный бокал уже был наполнен красной жидкостью.

Кейтлин сидела в удобном, обитом велюром кресле. Оно было таким огромный, что она почти провалилась в его мягкие объятия. Положив локти на ручки кресла, она стала внимательно изучать содержимое своего бокала. Бокал был сделан из тончайшего хрусталя, а красная жидкость играла отсветами от большого канделябра. Кейтлин была почти уверена, что в бокале находилось не вино. Стоило ей поднести бокал к губам, как она поняла, что не ошиблась – в нём была кровь. Кровь полилась по её венам, насыщая её энергией. В бокале была не чистая кровь, в смешанная с каким-то алкогольным напитком. Алкоголь тут же ударил ей в голову, и Кейтлин слегка покачнулась. Алкоголь помог ей расслабиться. Только сейчас Кейтлин поняла, что с момента появления в Венеции она всё время находилась в сильном напряжении.

Перед ней на столе стоял роскошный фарфор, а на тарелке лежал небольшой кусок сырого мяса. Такие же тарелки лежали перед всеми членами её клана. Официанты, обслуживающие их, вышли из зала, и им на смену появились другие, неся в руках большие подносы с различными деликатесами и мясом. В центре стола располагалось большое блюдо с фаршированным поросёнком, который держал в пасти яблоко.

Кейтлин никогда не видела перед собой столько еды. Каждую минуту в дверях появлялся новый слуга и вносил в зал новое блюдо. И это не говоря уже о тех десятках официантов, которые окружали гостей, следя за тем, чтобы бокалы всегда были полны. Официант, стоящий ближе всего к Кейтлин, подливал ей в бокал кровь, а другим наливал что-то, очень похожее на шампанское.

Кейтлин хотела задать Полли так много вопросов: что это был за пир, кому принадлежал этот дом и другие, но она была слишком очарована Моцартом, чтобы думать о чём-либо ещё. Кейтлин не понимала классическую музыку и не находила её такой уж прекрасной, как все о ней думали, но даже ей, дилетанту, было ясно, что композитор обладал невероятным талантом и страстью, впечатлившими всех присутствующих в зале. Он был словно фонтан бурлящей энергии. Музыка, льющаяся из его пальцев, делала всеобщую атмосферу праздника ещё более весёлой. Поразительным был и другой факт: Моцарт играл, пил, общался, и при этом ни разу не сфальшивил.

Гости, сидящие за столом, тоже пили и смеялись. Двери, ведущие в большой зал, были раскрыты настежь, позволяя людям беспрепятственно входить и выходить, перемещая центр веселья в из малый зал. Ужин нельзя было назвать чопорным, он проходил в такой же непринуждённой атмосфере, как обычный фуршет на коктейльной вечеринке. Кейтлин до сих пор не могла поверить, что находится в таком роскошном месте.

«Что это за ужин? – Кейтлин спросила Полли. – Почему мы пришли именно сюда? Кому принадлежит этот дворец? Я думала, что мы идём на карнавал».