Светлана Гамаюнова - Сказки Гамаюн

Мы с Милкой переглянулись, пожали плечами – мол, ничего не знаем, не ведаем, так как договорились молчать – зачем давать ненужную информацию. Зачем кому-то знать, что, если бы не было этого поцелуя, ты бы опять лежал в объятьях Искусницы и вскорости тебя бы зацеловали до смерти? Богине была угодно оставить вас в живых. Значит, живите.

А был ли мальчик, или в гостях у Бабы Яги

По каким-то глубоко внутренним, неизвестным и непонятным мне причинам, я в основном прокладывала дорогу вдали от посёлков и городков. Принцы иногда удивлялись и огорчались, что нам так мало встречаются села – им хотелось нормально поесть и помыться, выспаться не на земле. Но они терпели эти маленькие неудобства ради своей призрачной цели, и мы ехали вперед по безлюдным местам. В тот день конь у Ха захромал, что-то с подковой случилось, и срочно нужно было найти кузнеца. Прикинула, где мы, кинула глазом по округе, загадала себе увидеть пути к людям – и моя путеводная нитка свернула направо, а к вечеру мы были в довольно красивой деревеньке, расположившейся у озера возле старой дубравы.

На постой устроились в хате на краю села у нестарой женщины и её дочери с красивым именем Зоряна. Нас накормили ужином, натопили баньку и очень удивились, что я не пошла мыться вместе с парнями. А как тут объяснишь, что не могу я вместе с ними? Хозяйкина дочка странно на меня посмотрела и предложила сходить с ней на пруд. Мол, одной не хочется, со взрослыми парнями неудобно, а со мной в самый раз.

Только мы отошли от дома, она дернула меня за руку и сказала:

– А ты ведь девка. Правда, не отвертишься, у меня глаз верный.

– Как узнала?

– Не знаю, чувствую. Парни, даже совсем безусые, на девушек особенно смотрят. Твои спутники, хоть и знатные, видать, но всё равно бросили оценивающий взгляд, а ты – нет. А потом эта история с банькой. Поняла, что надо выручать, вот и позвала тебя на пруд. Да и помощь твоя нужна.

– Спасибо, что выручила. А что за помощь?

– Нужна скорее даже не помощь, а присутствие. Мы сегодня с девушками гадаем, нам компания нужна – страшновато. А ты, видно, бесстрашная, много по дорогам проехала, лишней не будешь. Да и тебе, чай, любопытно, кто суженый.

– Да как-то не задумывалась, если честно. Про каких суженых можно говорить при моей внешности?

– Да, внешность у тебя не очень. Но не отчаивайся, некоторым везет. У нас в деревне рябая Марфа за хорошего парня замуж вышла, бывает и такое.

– Бывает, наверное, только не хочу пока об этом думать.

– А парни, что с тобой едут, ничего себе так. Я бы с такими не стала мальчиком рядиться, кто её судьбу знает – вдруг понравишься. Подумай. А дело у меня к тебе вот какое. Тут на берегу пруда возле леса купальня есть, мы, как взойдет луна, там соберёмся, свечки зажжем, зеркала принесем и будем наших суженых высматривать. Я верю, что можно в такую ночь увидеть лицо своего суженого, а коль знаешь, кто он, так и вести себя будешь правильно, на других не размениваться.

– Не знаю, хорошо ли это. Может, неинтересно так жить, когда наперед всё известно?

– Ты чего, зато потом всю жизнь счастливой будешь. А так – вдруг ошибешься? Ладно, думай, что хочешь, а компанию составь. Я матери сказала, чтобы нас не искали. Твои спать сейчас будут, видно, что уморились, а ты уж потерпи. Все равно кузнец раньше обеда не появится, уехал он к теще в соседнюю деревню, так что выспаться успеешь.

Ночь была тихая, по-осеннему прохладная. Купаться в пруду, конечно, совсем не хотелось, и я очень сожалела, что не удалось помыться в баньке. Хорошо, в купальне стояла большая лохань, и удалось немного привести себя в порядок. Вскоре стали приходить девушки. Настороженные, в венках из красных листьев, они тихо подходили к купальне. Видно было, что им тоже страшно – и темноты, и неопределённости, и, главное, вдруг выпадет такое, что и в страшном сне не приснится. Всем заправляла бойкая девушка Зиновия, все ее слушались. Красивая, но какая-то уж слишком напористая, не понравилась она мне почему-то.

– Так, – руководила она, – сейчас все окунаемся в озеро, одеваемся во всё новое. Все захватили вещи? Волосы распускаем, берем зеркала, свечи и идем на поляну. Хорошо, Зорька, что ты тринадцатую привела, нужна она нам будет.

Почему-то тринадцатой мне быть тоже не хотелось, но таинственные приготовления завораживали. Новой рубашки у меня не было, но мне кто-то дал запасную. Мы искупались и, дрожа от холода и предвкушения тайны, пошли на поляну. Шли босыми, трава холодная, мокрая – зубы так и стучали. Воздух тоже холодный. Эх, лежала бы я сейчас рядом с принцами на плаще, а не участвовала бы в этом обряде, который всё больше пугал меня. Поляна оказалась большой, с высохшей травой, на ней посредине лежал огромный плоский камень. Вокруг него по кругу находились двенадцать небольших камней.

Зиновия сказала, чтобы девушки расставляли свечки и устанавливали зеркала так, чтобы они все были направлены на камень посередине.

– Ты, Лотта, – приказала мне Зиновия, – посиди пока на среднем камне, а лучше приляг, пока девушки свои свечки будут расставлять. Ты ведь все равно гадать не собиралась, просто побудешь сегодня срединным лучом. Так при серьезном гадании в круге полагается.

Мне было не по себе: ну ладно посидеть, а вот ложиться точно не хотелось. Девушки расставили и зажгли свечки и расселись спиной ко мне. Зиновия затянула песню, девушки подхватили, и через некоторое время на поляне начали происходить необъяснимые вещи. Воздух сгустился, вокруг меня стали закручиваться вихри листьев, сверкнули молнии – одна, вторая. Пламя от всех свечей нагнулось ко мне, огромная птица опустилась рядом на камень, и я услышала:

– Жертва будет принесена. Вы получите силу и счастье, узнаете свое будущее.

И в этот момент что-то ударило меня по голове. Сознание медленно покидало меня, унося в вихре в какой-то другой мир.

Карен. А был ли мальчик?

Мы с Ха, разомлевши после баньки и перекусив пирогами с капустой, наконец с удовольствием устроились в доме на мягкой постели. Хорошо отдохнуть в тепле, под крышей, а не под открытым небом. Расслабились и быстро провалились в сон. Последней моей мыслью было: «Где же задержался Лот? Наверное, с хозяйской девчонкой гуляет». Долго поспать нам не удалось – где-то сразу после полуночи к нам в комнату ворвалась Зоряна с воплями:

– Ваша спутница помирает!

Какая спутница? Нет у нас никакой спутницы. Или, может, я спросонок ничего не соображаю? Но она настойчиво схватила меня за руку и сказала:

– Потом расскажу, спасать надо.

Натянув штаны, мы бросились за девушкой, которая бегом бежала к пруду и дальше в лес. Мы выбежали на поляну, где возле камня толпились перепуганные девушки, а там, на камне, лежало окровавленное тело Лота в женской исподней рубашке. Только вот не мальчик это был, а девочка, и в такой одежде это ясно было видно. Разберемся с этим потом.