Екатерина Богданова - Пансион искусных фавориток. Борьба за жизнь

Я умоляюще посмотрела на Юлону. Подруга вымученно улыбнулась и простонала:

— У меня после позавчерашней встречи с наставником оставалась бутылка вина.

— И где же эта бутылка сейчас? — с подозрением осматривая комнату, спросила Варния.

— Вино во мне, а бутылку я в коридор выбросила, — не моргнув глазом, солгала Юл, у нее с этим проблем не было.

— Что-то я не видела в коридоре никаких бутылок, — проворчала Варния.

— Я ее подобрала и занесла в свою комнату, чтобы никто не споткнулся, — тихо проговорила я, не глядя на воспитательницу. — Ну, ты поправляйся, Юл, а я побегу на занятия.

Но побежала я не на занятия, а в свою комнату, прятать третий бокал. Не придумала ничего лучше, как засунуть его под подушку на кресле. Вряд ли горничная будет под нее заглядывать. На занятие я опоздала, но Эниро только молча указал взглядом на остальных девочек, бегающих по парку, и пришлось их догонять.

— Ты куда пропала? — пропыхтела Касиян, когда я поравнялась с остальными.

— Юлону проведывала, — призналась я.

— Ну и как она? Почему на завтрак не пришла? Ведь вы ночевали вместе? — принялась допытываться Ян.

— Нет, она ушла к себе, — прохрипела я, чувствуя, что теряю темп из-за рывка в начале, который совершила, чтобы догнать остальных.

Касиян схватила меня за руку и потянула за собой, чтобы я не отставала.

— Что-то ты недоговариваешь, — не унималась подруга.

— Да напилась она! — рявкнула я, останавливаясь и хватаясь за бок. — Все, не могу больше!

— Я тоже не могу, у меня, между прочим, похмелье. Так что беги давай, а то опять директриса заявится с угрозами, — сказала Ян и буквально потащила меня за собой.

— Вот и у Юл похмелье, да такое, что встать не может, — прохрипела я. — Не дам ей больше пить.

Дальше мы бежали молча, на разговоры сил уже не было. После бега по расписанию были гимнастика, растяжка, опять в полуподвальном помещении для тренировок. Но сегодня нас не пытали точечными ударами, а решили поиздеваться другим способом.

Эниро раздал нам странные ножи без ручек, повесил на стену несколько досок и принялся учить нас втыкать эти лезвия в мишень. Стоит ли говорить, что из десяти девушек только две смогли по одному разу воткнуть нож в доску, и то случайно. В общем, мы все получили звание «криворукие курицы» и были отправлены в купальню. Обедали мы с наставниками, но у нас уже сложилось некое подобие партнерских отношений, и общение больше не было напряженным или стесненным. Разве что на Эниро все, кроме Мориссы, смотрели с едва скрываемой неприязнью. Морисса же смотрела на своего наставника с явным восторгом. Вот и очередная проблема: похоже, Мори влюбилась…

После обеда баннеретта Ангори устроила опрос по анкетным данным принцев. Мы привыкли быстро усваивать информацию и с блеском ответили на все вопросы. Получив похвалу от преподавательницы, все дружно выдохнули и уже уверовали в то, что на сегодня мучения закончены, однако баннеретта огорошила нас, предупредив, что сегодня состоится первое занятие по стилю и созданию образа фаворитки.

— Заниматься с вами будет виконтесса Бройс, одна из бывших фавориток его величества Возрена Седьмого, — сказала баннеретта, складывая бумаги в стопку. — На занятия вас проводит воспитательница. До свидания, пансионерки.

Мы дружно ответили: «До свидания, баннеретта Ангори» — и остались сидеть на своих местах.

Варния явилась спустя десять минут после ухода преподавательницы. Она привела бледную, но вполне вменяемую Юлону и прошипела, глядя на нас:

— Директриса не знает об инциденте, но если еще хоть раз… отвечать будете все. А теперь марш в студию, фаворитки недорощенные!

Студией оказалась огромная комната с множеством зеркал и туалетных столиков, опять же с зеркалами. Еще здесь располагались стойки для вешалок с разнообразными нарядами и аксессуарами.

А вот преподавательница вызвала всеобщее молчаливое недоумение, это оказалась престарелая дама лет шестидесяти с довольно объемными габаритами и грубым, басовитым голосом.

— И эта дама была фавориткой короля? — Сиби смешно сморщила носик и свела глаза к переносице. — Если сыновья унаследовали вкусы отца, у нас ни шанса.

Девушки, которые стояли рядом с нами, запыхтели, усиленно сдерживая смех.

— Возможно, лет тридцать назад она была совершенно другой, — прошептала я в ответ. — Неизвестно, какими будем мы в таком возрасте.

— Уж я-то точно не стану такой, — брезгливо проговорила Дамон.

— Я уже не буду такой, как вы, но надеюсь, что вы станете такими, как я, — вдруг произнесла виконтесса, которая находилась в другом конце студии и в принципе не должна была нас услышать. — Мне знакомы ваши глупость, самоуверенность и амбициозность, а вот вы, юные воспитанницы, еще слишком далеки от мудрости и сдержанности.

Мы притихли, стыдливо потупившись. Кто же знал, что в столь почтенном возрасте эта женщина обладает идеальным слухом вкупе с острым языком. И вроде бы прямого оскорбления не было произнесено, а чувство такое, что помоями облили.

— Ко мне можете обращаться мадам Бройс, а ваши имена мне ни к чему. На этом знакомство считаю состоявшимся, так что приступим к занятиям. Начнем, пожалуй, с тебя, смугленькая полукровка, — степенно вставая с кушетки и указывая сложенным веером на Дамон, проговорила виконтесса.

Время с мадам Бройс пролетело незаметно. Она так интересно и понятно рассказывала о маленьких хитростях макияжа и, казалось бы, незначительных, но кардинально меняющих восприятие окружающих аксессуарах! Когда виконтесса сказала, что сегодня не будет практических занятий, ответом ей было одиннадцать разочарованных восклицаний.

— Всему свое время, девушки, всему свое время. Вам еще успеют прискучить все эти маски и маскарады, — устало проговорила мадам Бройс. — Бегите на ужин, практиковаться будем в следующий раз.

После ужина нас отправили готовиться к встрече с наставниками.

— Послушай, Юл, — задумчиво проговорила я, поравнявшись с девушкой на лестнице, — а пошли ко мне!

— Не-ет, — отрицательно помотала головой Юлона. — Мне вчерашнего хватило. Думала, встречусь с богиней раньше срока.

— Да мы не будем пить, — заверила я подругу. — Посидим, поболтаем, а вином пусть Анжел сам травится, — заверила, беря Юл под руку. — А кстати, что случилось, когда он тебя до комнаты… провожал? — спросила невзначай.

— А он меня провожал? — искренне удивилась Юлона. — Я что-то не то сделала? Или он что-то… — не на шутку разволновалась девушка.

— Нет-нет, все в порядке, — поспешила я успокоить подругу. — Все хорошо. Так что, пойдем ко мне? Одной же сидеть жутко скучно!

— Ладно, пойдем, — сдалась Юлона.

Вот и замечательно, пусть Анжелин понервничает. Варния не пожелала лишний раз навлекать на себя гнев директрисы и ничего ей не рассказала, будем надеяться, что наставнику тоже лишние проблемы не нужны и он не побежит жаловаться. А вообще было бы неплохо найти какие-нибудь рычаги влияния на Анжелина, чтобы он не возмущался и не надоедал. Пить каждый день я точно не смогу, а уж про прочие прелести общения с наставником и думать не хотелось. Оставалось только надеяться, что удастся оттягивать момент начала практических занятий как можно дольше. Глупо, конечно, было выторговывать у судьбы жалкие дни, когда речь шла о целой жизни, положенной на алтарь королевских пороков, но что-то глубоко в душе не позволяло мне сдаться. И этим чем-то определенно была моя живучая надежда. Я и сама не знала, на что надеялась, но она заставляла бороться до конца.