Resshen - Наложницы Отчаяния

Я ожидал, конечно, кое чего, но то что произошло чуть позже, превзошло все мои ожидания: демонесса и не думала вытягивать его, а запускала все ниже и ниже. Язык горячей змеей заскользил по животу и, стекая словно лава, наткнулся на мой, давно уже стоящий член. Первые секунды демонесса явно не осознавала, что под набедренной повязкой-фартуком присутствует что-то лишнее, и лишь когда ее язык обвил мои яйца и как-то недоуменно их подергал, суккуб расширила глаза и мгновенно отлипла от меня. Втянув язык, она плямкнула {ням-ням) и резким движением задрала мне фартук.

Воспользовавшись тем, что она выпучила пораженно глаза, я расстегнул ремень удерживающий член и тот сразу взвился вверх.

— Хооо. — только и выдохнула удивленная демоница.

Я же схватил ее за ноги и, повалив в кровавую грязь, рывком вошел в нее. Суккуб выпучила глаза, когда я, с разгона, шлепнул ее яйцами по анусу.

— Какой огромный! — застонала она — Он уперся в стенку матки! Неожиданно, она обхватила меня ногами и еще сильнее вжала в себя.

Вдруг обзор закрыла чья-то пизда — это Эльран уселась мне на плечи. Не долго думая, я выпустил свой язык в ее лоно.

Первый раз я кончил быстро — все таки был уже давно на взводе. Второй — продержался намного дольше. На третий раз демоница заехала на мне на вершину счастья и решила передохнуть. Эльфийке захотелось анала, но, после второго раза, я, заглянув в ее почти безумные глаза, понял, что пожалуй хватит.

В общем, натрахались мы только к середине ночи. Времени потеряли — море и маленькая плошка. Но если я с суккубом ощущали себя неплохо и вполне смогли продолжить мародерство при свете луны, то эльфийку разморило на сон.

Наша добыча составила сто десять золотых монет{большая половина находилась в тайной кармане-полости нагрудника рыцаря) и внушительной горке серебра и меди

Седельные сумки лошадей мы обыскивали вдвоем с демоницей — она отлично успокаивала чужих лошадей. Мы так и не удосужились одеться. Такое приятное ощущение — обдувающий мою чувствительную грудь и фаллос горячий ветерок…Ммм…Блин! Да сколько можно?

Что б хоть как-то отвлечься, я заговорил первым, не глядя на суккуба{какое же у нее рельефное тело!):

— Как тебя зовут? А то за всем этим…

— Майринна. — промурлыкала суккуб — И можешь не стесняться — я все равно чувствую твою прущую через край похоть.

— А меня зовут Альрес, а ее — я указал большим пальцем за спину — Эльран. Понимаешь, в это трудно поверить, но я здесь очнулся лишь вчера днем и с тех пор могу думать лишь о сексе. Мозги включаются совсем ненадолго…

Ее голос раздался неожиданно совсем рядом. Не сумев удержаться от соблазна, я повернулся к ней и уткнулся взглядом ей в темные глаза.

— Ты странная и в тебе очень много силы. Я думала ты — инкуб, но они не могут отдавать ману. Они лишь ее забирают. Ты же мимоходом заполнил мой дар до отказа, чего не было никогда.

Как же она близко! Полные губы, узкие скулы. Все синяки и порезы зажили, полностью исчезнув с ее тела, подчеркнув его соблазнительность. Воздуха мне стало не хватать.

— Смотри, пожалеешь…

— Сказал он суккубу… — произнесла с придыханием она.

С утробным рыком она прыгнула на меня, обхватив мою талию ногами и насадив себя на мой член. Откинувшись назад и оперевшись руками о бок стоящей лошади, укоризненно косящей на нас глзаом, Майринна с силой насадилась пиздой на мой член до упора. В этот раз все было по-другому… Яростно.

Она кусалась и царапалась. Но насытившись, я обнаружил, что на коже не осталось даже шрамов.

Как ни странно, но спустя совсем немного времени после продолжительно траха суккуб снова была на ногах и тоже начала мародерствовать.

А вот я с трудом шевелился.

Неожиданно в голову пришла мысль, что в этом мире я еще ничего не ел и даже не пил…

Напросился закономерный вопрос: а как же тогда закон сохранения

энергии и массы? А вдруг я щас сдохну? Хотя я в речке купался, а вода может впитываться и через кожу…Вроде бы…

Серьезно струхнув от перспективы внезапной смерти, я себя пересилил и поднявшись нашел чью-то котомку с едой. Вялено-сущеное мясо, сухари, мешочек с крупой, бурдюки с чистой водой, и нечто сильно напоминающее по запаху вино. Стащив все это в одно место я приступил к трапезе. Внезапно ко мне подсели и мои спутницы-подруги-любовницы. К счастью, не взирая на то, что одеты мы были в «костюмы Адама», наше внимание было поглощено едой, а взлохмаченный вид сонной эльфийки обмывшей мое семя со своего тела водой отнюдь не располагал к сексу. Да и вид демоницы был сильно похож на обожравшегося куриным филе кошака.

После трапезы Эльран умылась и, сладко зевнув, обратила на себя яркий зеленый свет из ладони.

Заклинание. Первая магия, виденная мной в этом свете…

Бодро вскочив на ноги, она посмотрела на звездное небо {при этом я смотрел лишь на ее сиськи, живот и лоно) и скомандовала:

— У нас не так много времени. Полночи мы уже профукали, а с рассветом по дороге поедут караваны, вестовые и даже патрули. Поэтому собираем вещи и лошадей и в темпе уходим отсюда.

Хм. Да уж.

Натянув одежду, я стал одевать сверху части чужого доспеха. Получалось не очень. С нагрудником вообще была беда: из-за гор моих сисек ремешок не смогла застегутъ даже на крайнюю дырочку подошедшая помочь демоница. Пришлось ограничиться лишь массивными наплечниками, подвижными наручами, закрывающими почти полностью руки, бригантинами, поножами. Латные перчатки я не стал одевать, а забросил в свой рюкзак. Довольно изящный шлем с красным гребнем на макушке, я брать не стал. Из оружия я подобрал пару коротких мечей. Да, я понимаю, что фехтовальщик из меня как хуй из ноги, но силушкой я не обделен. Шутка ли — с одного удара рассечь коротким мечем наискосок здоровенного солдата? Поэтому, понимая свою ущербность, я невероятно обрадовался, обнаружив пристегнутыми к седлу одой из лошадей настоящий двуручный меч и здоровенный шестопер. Если кто не знает, шестопер — это палка с приделанными к ней шестью или более толстыми лезвиями. Эдакая лезвийная булава. Мой шестопер имел стальное метровое древко и весил, наверное, килограмм десять. Вот только я его вес почти не чувствовал, но попробовав взмахнуть был неприятно удивлен огромной энерции. Вот это мощь!

Подойдя к тюремной карете, я ударил оружием по ее дверце, вложив в удар всю свою дурь. Результат был поразительный — дверь разбило к чертям, а шестопер, продолжив свое разрушительное движение, врезался в карету, буквально разорвав ее на обломки.

Эйфория прекрасного разрушения захватила меня, и я прогудел глубоким голосом: «Акх-ра…ти-у.»

И уже собравшись глухо расхохотаться, я неожиданно замер. Наваждение схлынуло, словно морская волна.