Злата Виноградская - После дождя будет солнце

– Так я и знала, значит, все-таки поете, – шутливо заключила Василиса.

– Я только хотела сказать, что у нас много общего.

– Это хорошо, я что против, что ли? Только, если у Вас столько всего общего, что же вы притормозили-то перед самым главным? Когда постель-то станет общей? А у него-то баба есть? – с сочувствием в голосе поинтересовалась Вася.

– Нет, никого у него нет, – ответила Елизавета. – Нет, то есть, я предполагаю, что в тридцать лет не занимаются онанизмом, это было бы уже слишком. Конечно, есть кто-нибудь для снятия стресса и других отрицательных эмоций, но душевной близости у него ни с кем нет. Это совершенно очевидно.

– И что ты здесь сидишь и болтаешь со мной? Пора что-то делать.

– Васька, ты шутишь? – захохотала Елизавета. – Это действительно смешно.

– Ни капли. Время-то не ждет, подруга.

– Ну, так и вот, – Артем снял очки и потер глаза, – я на выходные, будучи в увеселительных заведениях…

– Оч-чень интересно, продолжай, – проговорил Славик Козлов, не отрываясь от компьютера.

Утро понедельника в офисе компании было всегда одинаковым: кто-то был свежим и отдохнувшим, а кому-то было о чем рассказать. Некоторые, провалявшись все выходные на диванах, лениво проверяли почту, заглядывали в ежедневники, другие потирали слипающиеся от недосыпа глаза.

Славик Козлов, примерный семьянин, отец двоих очаровательных деток, как всегда в понедельник был свеж и необычайно работоспособен. С самого раннего утра он, не отрываясь, бил по клавишам своего ноутбука, попеременно подключая разноцветные флэшки. Славик был заместителем финансового директора, и, когда предшественник Артема увольнялся, Козлов не без оснований рассчитывал получить повышение и занять его место. В компании он работал уже давно, про всех поставщиков и клиентов знал буквально все, вплоть до клички любимой собаки. Но руководством было принято иное решение. Елизавета Никитина, всегда принимающая кадровые решения единолично, посчитала необходимым внести в работу дирекции больше креатива и новых идей, поэтому финансовым директором и стал Артем Береснев, молодой и амбициозный экономист, предложивший свою стратегию развития направлений продаж и закупок в компании.

– Поскольку я не пил, ибо был на машине, мне в какой-то момент стало очень грустно, – сообщил Артем.

– Кто ж по клубам на своей тачке ездит, пижон ты эдакий? – усмехнулся Козлов. Хотя с Артемом они быстро нашли общий язык, Славка недолюбливал нового начальника, считая его излишне мажорным. Он не хотел признавать наличие у Артема быстрого ума и способности находить нестандартные решения. Тема каким-то шестым чувством предвидел развитие экономической ситуации и всегда предлагал такие меры, которые позволяли их компании быть на голову впереди конкурентов. Хотя разница в возрасте между ним и Козловым была не существенной, всего каких-то пять лет в пользу Славика, честолюбивый зам считал себя мудрее и опытнее, полагая, что он, Вячеслав Козлов, справился бы с руководством финансовой деятельностью компании ничуть не хуже, а наверняка и продуктивнее, нежели выскочка Береснев.

– Грустно мне стало, – пропустив мимо ушей последнее замечание Козлова, продолжал Артем, – и я сел в машину и поехал домой. Проезжая мимо круглосуточного супермаркета я не удержался, зашел и купил бутылку шампанского. Приехал домой, открыл и употребил в одно лицо. Мы с Умкой поругались, она сказала, что собирается провести выходные с мамой. А я решил воспользоваться моментом и пуститься во все тяжкие.

Славик молчал, ожидая продолжения истории.

– И, надо тебе признаться, мне было хорошо, – выдохнул Артем.

– Ты меня пугаешь, – Козлов сделал большие глаза.

– Славка, ты всегда такой правильный, аж тошнит. Как с тобой жена-то живет? – отмахнулся Береснев. – Неужели ты никогда в одиночку не выпивал бутылку шампанского? Под настроение!

– Не-а, – покачал головой Козлов. – Интересно, а у тебя откуда такая страсть к газированным напиткам? По мне так лучше водяры хлопнуть, желудок после этого не болит, по крайней мере. Или это из-за Умки?

– Знаешь, я, наверное, шампанское жалую под настроение, – размышлял вслух Артем. – Вот, помню, приехал я из Африки, и так мне захотелось шампанского, советского, полусладкого, что я купил его в первом попавшемся магазине, и уже в лифте открыл бутылку и из горла стал пить, прикинь?

– Да ты батенька, сам алкоголик, а меня лечить собираешься, – пошутил Славка.

– Мне кажется, это ты меня сейчас лечить взялся. Славка, отвали, и так кошки на душе скребут.

– Может, тебе это… опохмелиться? – сочувственно предложил Козлов.

– Нет, не буду, ибо, – как всегда, чтобы придать значимости своей реплике, протянул Артем, – ибо спортсмены не курят и не употребляют алкоголь. По крайней мере, днем.

– Уважаю, – Козлов дружески похлопал его по плечу.

– Да чего уж там, – слегка покраснев, проговорил Береснев.

– Темка, ты, правда, молодец, – совершенно искренне сказал Славик, отъезжая на кресле от своего рабочего стола. – Молодец, что выкраиваешь время на спорт, на обед не жрешь всякую гадость общепитовскую.

– Да что ты, – отмахнулся Артем. – Как-то на днях Умки не было, у нее спектакль был, она за полночь домой приходит после спектакля, а мне готовить не хотелось. По пути с работы я заехал в супермаркет, купил какую-то жирнющую рыбу горячего копчения, мягкий французский батон и… – он состроил смущенно-извиняющуюся рожицу, – и взял пару бутылок пива. Такой удар по печени сам себе устроил.

– Сломался, да?

– Угу, – вынужденно признался Артем. – Зато на следующий день отрабатывал честным трудом в тренажерке.

Дядя тренер просто озверел, решил, видно, вытрясти из меня все вчерашние холестерины и калории. Я затянулся каким-то специальным поясом, который он мне присоветовал, и выглядел как пчелка.

Он смешно помахал кистями рук, будто это были лапки трудолюбивого полосатого насекомого. Я ему говорю, мол, мне дышать больно, а он мне:

– Тема, не хнычь, упирайся животом в пояс, так штанга легче покажется.

– Береснев, ну ты зверь, – Славка поднял свою кружку с чаем, – за тебя! И за спорт!

Артем кивнул.

– А с Умкой поругались из-за чего? Что-то серьезное? – сделав глоток, спросил Козлов.

– Не знаю сам. Вроде и не ругались мы, – Береснев уткнулся в компьютер. – Аадно, давай работать.