Ольга Морозова - Наваждение

С Женей мы поддерживали приятельские отношения, я мог бы называться его единственным близким другом. В определённый момент, несмотря на все мои возражения, он помог мне попасть в редакцию довольно приличного журнала, где я получал хорошие по тем временам деньги. Аспирантуру я благополучно закончил, написал кандидатскую, и остался преподавать в университете.

Самого Женьку отец пристроил куда-то в госучреждение с перспективой карьерного роста. Так мы и катились по жизни, скорее по инерции, лишённые страстей и наивно полагавшие, что теперь-то застрахованы от неприятных случайностей. Мы ценили стабильность и устойчивость нашего растительного существования, даже не подозревая, что это колосс на глиняных ногах.

Погоня за должностями и зарплатами поглотила нас целиком, не оставляя места ни для чего другого. Я женился на сестре Жени, Насте, наполовину по расчёту, наполовину по любви. Настя нравилась мне, она была симпатичной и весёлой девушкой, да и Женя весьма недвусмысленно дал мне понять, что не против видеть меня своим родственником. И я подумал: а почему бы и нет? После Терезы я уже не мог, как ни пытался, испытывать такую страсть, и по большому счёту мне было всё равно. А с Настей мне было хорошо, она тепло относилась ко мне, и я подозревал, что она меня искренне любит.

Мы сыграли свадьбу, родители Насти сделали нам квартиру, где мы и поселились сразу после торжества. Сначала всё шло хорошо, и я мог бы назвать себя счастливым. У нас родился сын, Матвей. Настя была просто сумасшедшей матерью.

У меня давно сменился и адрес и телефон, и я совершенно не рисковал получить весточку от Терезы. Иногда хандра накатывала на меня, но я успешно с ней боролся с помощью травки, которую доставал мне один приятель по страшному секрету. Но я никогда не переходил черту, и это моё увлечение так и осталось тайной для моих родных.

Потом случилась перестройка, и всё пошло кувырком. Женины родители лишились своих постов, и стали самыми обычными пенсионерами. Сам Женя каким-то чудом удержался, но сильно потерял в заработке. Журнал, где я работал, тоже дышал на ладан, и я был вынужден уйти оттуда. Настя работала врачом в детской больнице, имея мизерный заработок, и я подрабатывал, где только мог: и таксистом, и грузчиком, и писал статейки для всех подряд изданий, что-то перепродавал, не бросая, однако, преподавательскую деятельность. А потом мы с Женькой взяли кредит и открыли своё дело – типографию. Потом начали издавать журнал и немного заниматься недвижимостью.

Неожиданно занятие недвижимостью стало приносить неплохой доход, и мы смогли расшириться. Вскоре это занятие стало основным источником наших доходов, а типография и журнал – что-то вроде хобби. Хотя они не были совсем убыточными, но, по сравнению с сектором недвижимости, доходы от этой деятельности были мизерными. Но это было единственное, что приносило мне хоть какое-то удовольствие, и связывало меня с моей профессией, поэтому я не мог согласиться продать эту часть бизнеса. Женька махнул на меня рукой, и так мы и существовали долгие годы.

А когда основные трудности остались позади, Настя ушла от меня. Я понял и не осудил её. Она была очень чутким, тонко чувствовавшим человеком, и, несомненно, понимала, что я не люблю её. Вероятно, сначала она надеялась, а когда последняя надежда угасла, просто ушла. Мне было плохо без неё, но я понимал, что она заслуживает лучшей участи, чем я мог ей дать. Она была достойна любви, а не просто уважения, а этого, увы, от меня она не могла получить. Я искренне пожелал ей счастья в новой жизни, уверив, что в любом случае она может полностью положиться на меня. Думаю, она до сих пор благодарна мне за это.

Я никогда не посмел отказать ей, когда она обращалась ко мне, а когда она вышла замуж, я помогал и её мужу – всё-таки он растил моего сына, и любил мою бывшую жену так, как я не смог.

Отношения с Женькой после развода с его сестрой не испортились, он тоже всё понял по-своему, решив, что Настя нашла себе другого. Очевидно, он считал меня страдающей стороной, и всячески жалел и утешал. Чтобы не разочаровывать его, я поддерживал в нём это невинное заблуждение, ведь в чём-то так, собственно, и было, если не вдаваться в подробности.

Женька был отличным партнёром, и во многом именно благодаря ему наше предприятие процветало. Недвижимость, как ни странно кажется на первый взгляд, позволила проявиться всем его скрытым талантам, и торговля ею приносила ему истинное наслаждение.

Я купил себе небольшую квартирку, которая и стала моей холостяцкой берлогой на долгие годы. Конечно, после развода у меня были женщины. Наверное, они любили меня, наверное, и я их любил какое-то время, с кем-то даже пробовал жить. Но эти потуги восстановить нормальную семейную жизнь, или хотя бы её подобие, не увенчались успехом, а в последние пару лет я мог похвастаться только несколькими случайными связями. И вот теперь эта девушка, так похожая на мою первую любовь, заставила меня сильно волноваться. Чтобы хоть как-то прийти в себя, я выкурил сигарету с травкой и погрузился в лёгкие грёзы.

Утром моё вчерашнее волнение зрелого мужчины перед девчонкой, годящейся ему в дочери, показалось мне смешным. У меня были лекции с утра, и я отправился в институт. Стоял ранний май, но было уже тепло. Я зашёл в кафе, решив немного перекусить.

Увидел я её сразу, как вошёл. Она сидела за дальним столиком, немного в тени, и курила. Очевидно, ждала заказ. Против моей воли сердце заухало в груди, напоминая о том, как я был самоуверен и глуп в отношении своих собственных чувств. Ноги сами понесли меня к её столику. Зачем сопротивляться, если судьба хочет нашей встречи? В конце концов, я был свободен, одинок, и не прочь завести небольшой роман.

Девушка удивлённо посмотрела на меня, когда я возник рядом с ней.

– Разрешите присесть? – Я не хотел выглядеть хамом, или, Боже упаси, навязываться ей.

Она надменно пожала плечами: в принципе, в помещении было много свободных столиков. Я сел. Девушка достала из сумки журнал и принялась читать, демонстрируя полное пренебрежение к моей персоне.

Я позвал официанта и сделал заказ. Девушка попросила принести ей кофе с пирожными. От нечего делать, и не зная, как начать разговор, я присмотрелся к журналу, который читала соседка, и улыбнулся в глубине души. По странному стечению обстоятельств, это был именно наш журнал, то есть тот, что мы выпускали на пару с Женькой.

Принесли наши заказы, и девушка принялась за еду. Я понял, что тянуть дальше бессмысленно, если я не хочу, чтобы она ушла, оставив меня доедать обед в полном одиночестве. Я откашлялся, и она подняла на меня глаза.

– Вам нравиться этот журнал?

– Ничего. Беру его иногда, чтобы заполнить вакуум.