Лена Шибан - Это шоу-биз, детка!

– Молчи уж, – осадил ее Толик.

– Ты сейчас наговоришь! – поддержал его Игорь.

Одна Алла задумалась. Может Маша права? Этот Борис мне сразу не понравился. На Настю смотрит как голодный зверь. Как бы чего не вышло. Может стоит Веру предупредить? А как она к этому отнесется, еще поругаемся. Может я ошиблась? Не буду вмешиваться, сами разберутся. Когда Настя пробегала мимо Артура по лестнице, он только успел ей крикнуть:

– Завтра на репетицию не опаздывай!

Девушки и след простыл. На улице она немного успокоилась. ОН ее позвал, значит, уже не обижается.

– Ты что как угорелая несешься? – обнял ее за плечи Борис. – Не догонишь тебя. Кто обидел-то?

– Никто, – дернула Настя плечом, стряхивая его руку.

– Что за хрен подозрительный с ними живет? – спросил Артур, глядя из окна вниз на улицу. – Лапать лезет.

– Хочет, вот и лезет, – рассмеялась Тайка. – Не знаешь что ли, как это бывает.

– Он же старый! И с ее матерью живет. Ты лучше помолчи, дура!

– Ребята, что у вас произошло? – спросила подошедшая к ним Вера. – На Насте лица нет. – Поругались что ли?

– Нет, – успокоил ее Артур. – Поспорили немного. Вы ей напомните, что завтра у нас репетиция в четыре. Пусть не опаздывает.

– Хорошо. Вы молодцы! Замечательно сегодня выступили. Ну, до свидания. Пойду я, а то Боря с Настюшей меня заждались.

– Блаженная! – зло прошипела Тайка, едва Вера вышла из подъезда. – Ничего не замечает, что у нее под носом творится.

– Заткнись лучше, дура! – обрубил ее Артур. – Пойду с братаном разберусь.

Артем не захотел его слушать. Он отвернулся к стене и упорно делал вид, что спит.

– Ничего не было. Договорились? У нас общее дело. Из-за всякой ерунды не будем портить отношения в коллективе, иначе ничего путного не получится.

– Настя – не ерунда! – взъерепенился Артем. – Морочишь девушке голову.

– Я ей ничего не обещал. Она сама себе что-то напридумывала.

– Чего тогда сбесился, когда нас увидел?

– Не знаю. Проспорил я из-за вас Тайке, вот и все. Где теперь презервативы достать? И вообще, отстань, я спать хочу!

– Ты сам ко мне пристаешь!

Оба брата уткнулись каждый в свою стену и делали вид, что спят. В комнату вошла Тая, села на кровать к Артуру.

– Ты спишь?

Он решил, что если не будет отвечать, девушка уйдет. Она не обратила на его молчание никакого внимания. Перегнулась через него и начала целовать в губы. Взяла его руку и засунула себе за пазуху. Артем вытаращил глаза, слыша подозрительные звуки.

– Сама подкладывается! – не выдержал он. Тайка расхохоталась, поправила кофточку и вышла из комнаты.

Концерт на 9 мая прошел еще более успешно, чем их первое выступление. Уже не было досадных помарок и недочетов в исполнении. Ребята помирились, успокоились. В город приезжал Иосиф Кобзон и давал благотворительный концерт на центральной площади города. Ребята поражались его таланту, обаянию, умению зажечь публику. Это пел настоящий Мастер!

– А он оказывается прикольный дядька! – расхохотался Артур, увидев Кобзона, подпрыгивающего на сцене, искрящегося шутками.

– Да, юморной, – согласилась Настя, внимательно наблюдая за известным певцом. – Я его совсем другим представляла. Чопорным, неразговорчивым. Посмотри как он улыбается, всех заводит своей улыбкой и задором. Он молодой!

– Точно, совсем преобразился на сцене, – заметил Артем.

Тот концерт надолго всем запомнился. У таких мастеров учиться и учиться, набираться опыта. Ребята усиленно репетировали в любое свободное время.

Артур перестал встречаться с Катей. Летом она ушла из группы. «Волна» с успехом выступила на Дне города, на молодежном фестивале. Даже заняли второе место после Славы, рок-певца. Каждые выходные пели на дискотеках в городском Парке культуры. Заработали немного денег, набрались опыта, приоделись, стали местными знаменитостями. Настины шестнадцать лет отмечали на их огороде в большой компании друзей. Артур по такому случаю поцеловал именинницу в губы. Настасья счастливо улыбалась, а Артем весь вечер танцевал с Ольгой, ее одноклассницей.

Борис предлагал Вере и Насте прошвырнуться к морю на пару недель.

– Поезжайте вдвоем с мамой, мне выступать надо. Я лучше в городе останусь. Такая конкуренция, возьмут еще кого-нибудь другого в группу вместо меня.

Конечно, это был только предлог, лишь бы не ехать с Борисом. После Настиного категорического отказа, он больше ничего не предлагал. Они проторчали все лето в городе. Девушка старалась не оставаться с ним наедине. Если матери не было дома, сидела на улице до ее прихода или шла к подругам.

В сентябре Борис уехал на неделю в Москву, по каким-то таинственным делам. Настя вздохнула свободнее. Она уже пошла в одиннадцатый класс, собиралась потом поступать в педагогический институт. Училась по-прежнему отлично, шла на золотую медаль, была гордостью класса и школы. Одноклассники звали ее «Звезда», просили автографы.

Прошел месяц, а Борис все не возвращался. Вера начала беспокоиться. Уже десять дней он ей не звонил.

– Мама, может это и к лучшему, – говорила ей Настя. – Я тебе не рассказывала… Он ко мне пристает, по любому поводу обнимает, старается прикоснуться. Я в бассейн из-за него перестала ходить, он меня взглядом как будто раздевает. Я его боюсь. Он странный какой-то.

– Что-то ты придумываешь, Настюша! – не поверила Вера. – Он к тебе как к дочери относится, полюбил сильно, а ты…

– Ну почему ты мне не веришь! Если объявится, понаблюдай за ним. Как он на меня смотрит, каким тоном говорит. Я с ним одна боюсь оставаться!

– Не знаю. Посмотрим.

В голове не укладывается эта мысль. Как это вообще может быть? Борис домогается Насти. Но это дико! Нет, нет и нет! Настя слишком мнительная, фантазерка. У них с Борей все хорошо, всегда такой замечательный секс. Если бы он домогался дочери, наверняка бы не спал с ней, Верой. Или не так? Женщина припомнила некоторые статьи из журналов и газет, которые она читала в своей библиотеке. Страшное дело. Если верить им, то родной отец спал со своей дочерью, запрещая рассказывать об этом матери. И девочка была примерно Настиного возраста. Может и правда Боря что-то позволил себе лишнего? Вера также вспомнила недавний разговор с Аллой. Та, краснея и заикаясь, пыталась поделиться своими наблюдениями по поводу Бориса. Алле тоже показалось, что он «как-то не так» смотрит на ее дочь, не по-отцовски. Морозова ей тогда не поверила, обиделась, подумала, что та завидует их счастью. А коллега по работе, которая видела их втроем на рынке? Ведь она тоже как-то вскользь обронила, следи, не видишь, что под самым твоим носом делается. Неужели намекала на Бориса и Настю? Вера напряженно думала, вспоминала, анализировала. Слова, поступки, прикосновения. Вот он бежит на сцену с тюльпанами и целует в щеку, вот выбежал за ней от Смирновых, вот хвалит ее выступление, похлопывая по плечу, потом рука скользнула вниз, как бы ненароком задев пальцами грудь… Таких ситуаций было много. С виду они вроде бы невинны, каждая в отдельности, но если собрать их вместе… Боря постоянно, изо дня в день, под самым ее носом, ходит кругами, как старый лис, вокруг ее дочери, а она, безмозглая дура, ничего не замечает. Надо следить, надо быть очень осторожными. Может и к лучшему, если он не вернется из Москвы? А если вернется? Что делать? Как объяснить, что им надо расстаться? А надо ли расставаться? Может их подозрения не верны? Одно дело прикасаться и целовать в щечку, но совсем другое – уложить невинную, несовершеннолетнюю девочку в постель. Это же подсудное дело! Борис должен прекрасно понимать, он не пойдет на преступление. Что-то у них у обеих нервы ни к черту стали, и у нее, и у Насти, вот и кажется всякое.