Хелен Уотсон - Тина. исторический любовный роман

Через четверть часа вернулся господин де Корбиньи. Попросив разрешения, он сел рядом, долго ничего не говорил, но начал так:

– Вы долго служите у леди Норидж?

– Да, – ответила Тина первое, что пришло в голову, ибо она не ожидала такого вопроса, – уже пять лет.

– Вы довольно молоды для…, – он оборвал фразу, – я хотел спросить, вы любите детей?

– Странный вопрос, мсье. Любая женщина должна любить детей.

– Но не каждая любит. Ваши воспитанницы довольно взрослые, вскоре вы им будете не нужны.

– Я не понимаю, господин де Корбиньи, к чему этот разговор?

– Я хочу сделать вам одно стоящее предложение.

– Какое предложение? – она решительно ничего не понимала.

– Леди Норидж не против этого, я с ней говорил на эту тему.

– Объяснитесь, пожалуйста, – пальцы Тина похолодели.

– Я пойму вас, мадемуазель Нолтон, если вы не согласитесь: все-таки чужая страна, чужие люди, но я надеюсь, что вы примите предложение работать у меня.

– О! Конечно нет! – вскочила Тина, как ошпаренная, – я не могу бросить девочек леди Норидж!

– Ваше жалование будет увеличено вдвое, мисс. Девочки леди Норидж совсем взрослые, а она сама заверила меня, что ваши услуги ей больше не нужны.

– Я вам не верю.

– Ваша преданность похвальна, мисс.

– Я сейчас же поговорю с леди Норидж! Будьте любезны ответить мне, где она?

– Отдыхает в своей комнате.

– Прошу меня простить, но я оставлю вас, сэр, – сказала девушка по-английски, несмотря на то понимал Корбиньи этот язык или нет. Но он встал и поклоном головы выразил прощание.

Тина почти бегом направилась в дом по аллее, провожаемая взглядом Корбиньи. Поднявшись по лестнице, она сразу устремилась к покоям леди Норидж. Камеристка впустила ее. Леди Норидж полулежала на софе и что-то читала. Подняв глаза, она увидела перед собой взволнованную гувернантку, в глазах которой стояли слезы.

– Что с вами приключилось, мисс Нолтон? Никогда не видела вас такой.

– Я в недоумении, миссис Норидж!

– Можете сесть, мисс. В чем дело?

– Со мной только что разговаривал господин де Корбиньи! Он привел меня в такое волнение, что я до сих пор не приду в себя. Значат ли его слова что-нибудь? Я вам более не нужна?

– Ах, вот вы, о чем? Ну, мисс Нолтон, когда-нибудь расставание должно было случиться. Я бы сама еще повременила, но господин Корбиньи был очень настойчив: он хочет, чтобы вы были гувернанткой при его сыне.

– И вы сразу согласились?

– А что? Господин де Корбиньи граф, весьма интеллигентен и джентльмен не хуже англичанина.

– Вы не оставляете мне выбора, сударыня?

– Мисс Нолтон, лучшую замену вам не найти, зная все ваши привычки и ваш характер, – твердо проговорила леди Норидж, – Поверьте, мне будет жаль расстаться с вами сейчас, ибо я ждала, пока выдам дочерей замуж, но лорд Норидж не оценит моего великодушия, и вы могли бы продержаться у нас максимум полгода.

– Хорошо, я должна предупредить молодых леди о своем уходе.

– Да, сделайте это сами, так будет лучше… И мисс Нолтон, рекомендательное письмо я вам напишу, на всякий случай.

– Благодарю, миссис Норидж.

Новость для Оливии и Элизабет была ошеломительная. Они долго не могли поверить Тине, но уступили, увидев слезы в ее глазах. Оливия решила отговорить господина де Корбиньи. С этим намерением все трое вышли в парк после обеденного сна. Некоторые из гостей вышли на прогулку, и девушки надеялись найти среди них Корбиньи. Да, он был здесь, но около него порхала Клер де Савиньон, поэтому Тина отказалась к нему подходить. Оливии все-таки удалось с помощью господина Морпа увести Корбиньи от группы. Нагнав Тину и Элизабет, Оливия поблагодарила господина Морпа за содействие и попросила принести зонтик от солнца, так как она оставила его в комнате. Итак, пока Морпа исполнял важное поручение, Оливия могла поговорить с господином де Корбиньи наедине, хотя Элизабет и мисс Тина слышали весь разговор.

– Вот, господин де Корбиньи, оказалось вы тихий интриган? – начала она серьезно шутливым тоном, – не удивляйтесь, мисс Тина нам все рассказала. Но мы так просто не отдадим нашу гувернантку!

– Я рад, что мисс Тина так ценится вами, мисс Норидж.

– Да, конечно, господин де Корбиньи.

– Перейдем на английский язык, мисс Норидж, ибо я вас плохо понимаю.

– О! Хорошо! Вот видите, рано мисс Тине покидать нас, мой французский совсем плох.

– Упражняться во французском, мисс Оливия, вы можете без гувернантки.

– Вы уверены?! А, вы не боитесь, что вашему сыну не понравится мисс Нолтон? Что вы будете тогда делать?

– Я все обдумал, мисс, и во всем почти уверен, – он ответил таким мрачным голосом, что Тина позволила себе развернуться и взглянуть в его лицо, непроницаемое и нахмуренное.

– Смущает ваше «почти», – сказала она, – Оправдаю ли я ваши ожидания? Вы меня совсем не знаете.

– Мне достаточно рекомендаций леди Норидж и лицезрения ваших милых воспитанниц, вполне образованных и добродетельных.

– Вы делаете мне комплимент, мсье? – задавая столь нескромный вопрос, Тина смотрела в глаза господина де Корбиньи, и как ценитель человеческих характеров заметила, что он смутился. От этого открытия она и сама смутилась. Тут подоспел Морпа, на нем разговор оборвался, тем более стало ясно, что Корбиньи не изменит своему решению.

Последняя неделя в поместье Модегри прошла быстро. Расставание с ученицами оказалось печальным: девочки, садясь в экипаж с матерью, плакали и заверили, что будут писать ей регулярно. Леди Норидж пожелала Тине удачи в жизни, поблагодарила за услуги. Так завершилась еще одна глава в жизни мисс Тины Нолтон. Она глубоко вздохнула и вернулась в дом.

Через день уезжала и она из Модегри: все вещи вместе с рекомендательным письмом были упакованы, оставалось дождаться сопроводителя из поместья Корбиньи. Сам мсье де Корбиньи хотел остаться у Модегри еще неделю или две.

Следующий день Тина предпочла провести в одиночестве, скучая по юным леди и их шуткам. «Что ждет меня у мсье де Корбиньи? Каков окажется мой воспитанник?» – такие мысли бродили у девушки в голове, когда она прогуливалась по парку. Наслаждаться одиночеством Тине долго не пришлось. Вскоре, к ней присоединился граф и графиня де Бове, которые были очень удивлены поворотом судьбы молодой учительницы. Затем, их сменили Гонсак и девицы Савиньон. Клер и Мари недружелюбно поглядывали на мисс Нолтон и шепотом обсуждали ее глухое темно-коричневое платье без тени привлекательности. Мсье Гонсак поздравил Тину с новым местом работы, но при этом добавил:

– Хм, мисс Нолтонь, знайте, что у мсье де Корбиньи сложный, нелегкий характер. Подчас вы не будете понимать своего патрона, но есть у Корбиньи одно немаловажное качество – он очень великодушен.