Пейдж Тун - Люси в облаках

Над головой сгущаются зловещие тучи, начинается дождь. Серферы не обращают на него внимания – они и так уже мокрые. Интересно, как долго они тут? Включаю дворники и выруливаю со стоянки, еду назад вдоль побережья мимо магазина для серферов, где выставлены десятки досок и гидрокостюмов напрокат. В конце набережной поворачиваю направо и выезжаю на улицу, где мы прожили три года, перед тем как вернуться в Англию. Остановившись ненадолго, смотрю на уродливую пятиэтажку из красного кирпича с серыми каменными балконами.

Мы с мамой переезжали с места на место, снимая дешевое жилье на срок от года до четырех, пока хозяин не отказывал в аренде, так что вряд ли я могу назвать хоть какой-то дом здесь своим. Но при взгляде на квартиру на втором этаже и на маленький балкон, где мы иногда ужинали, меня до сих пор терзает острая боль ностальгии. Представляю маму в живописном английском садике и улыбаюсь. Кто бы мог подумать, что она – бедная секретарша в бухгалтерской конторе – станет хозяйкой забавного чайного магазинчика в Сомерсете? Я искренне счастлива за нее. Терри был одним из главных управляющих в той конторе, и пусть в первую нашу встречу он показался мне жутко скучным, я думаю, он хороший человек и подходит маме. Одному богу известно, как он выносил мои истерики, когда мама решила вернуться с ним в Англию – потому что я винила именно отчима в том, что меня разлучают с друзьями. Но теперь дом в Сомерсете кажется мне более родным, чем все эти тесные трехкомнатные квартирки.

Внезапно хочется, чтобы Джеймс очутился здесь. Я была бы рада показать ему, где жила. Вчера вечером я рассказала ему, что буду подружкой невесты у Молли и о платье – вкратце, потому что он как раз выходил из дома на раннее утреннее совещание, да и все равно я себя чувствовала опустошенной. Но было приятно слышать его голос, хотя я слегка и беспокоилась, чем мой бойфренд занимается в Лондоне, пока меня нет.

Дождь заканчивается, и я проверяю время. Забрать Молли нужно только через несколько часов, а я не против выпить кофе и посмотреть, где она трудится, так что опять качу в город.

Молли работает в прикольном магазинчике дизайнерских штучек. Продается там все подряд: от свечей и фаянса до ювелирных изделий, подушек и одежды. Когда я вхожу, подружка обслуживает покупателя, но все равно кажется довольной. Она выбивает кассовый чек и произносит одними губами: «Привет!». Последние два часа ее смены мы сидим и болтаем, планируя субботний девичник. Я в курсе, что его организация входит в обязанности подружки невесты, но я стала ею весьма неожиданно, а Молли уже знает, что хочет устроить. Прикидываем начать с шикарного бара на Серкьюлар-Ки с видом на бухту, потом поужинать в итальянском ресторане неподалеку и в финале отправиться в клуб в Кингс-Кросс. Мы даже заказываем по каталогу ярко-розовый лимузин, чтобы доехать из ресторана в клуб. Нам обеим не терпится.

– Ты не прочь немножко выпить на причале? – в конце концов выдает Молли.

– Еще спрашиваешь.

Она прощается с начальницей, Сандрой, которая в подсобке увлеченно натягивает ткань на деревянные рамки, чтобы сделать симпатичные набивки.

Облака начинают рассеиваться. Ветер полностью стих. Впереди виднеется голубое небо.

– Тебе нереально повезло с погодой, – говорит Молли.

Причал Мэнли изменился с тех пор, как я была здесь в последний раз. Его белая, отделанная деревянными панелями передняя часть выглядит свежо и чистенько. Часы на башне показывают пятнадцать минут седьмого. Мы обходим бар на пристани и размещаемся на одной из деревянных скамеек. Громадные белые зонты возвышаются над нашими головами, защищая от теплого закатного солнца.

– Тот парень просто красавчик, – показывает подружка на бармена, возвращаясь к столику с двумя бокалами коктейля из шампанского и ягодного ликера.

– Молли! – смеюсь я. – Ты почти замужняя женщина!

Сэм и Молли будут венчаться в Ботаническом саду с видом на Сиднейский оперный театр, мост Харбор-Бридж и прозрачный горизонт. Обычно поставить свадебный павильон в таком живописном месте стоит целое состояние, но будущий муж получил внушительную скидку как сотрудник.

– Все в порядке с местом? – интересуюсь я.

– Думаю, да. Шатер будет готов примерно через неделю.

– Что нам еще осталось сделать?

– Только подобрать туфли для тебя. И для Энди. Не думаю, что мама с этим справилась. Можем приступить во вторник, когда у меня будет выходной.

Энди – Андреа – младшая сестра Молли. Ей восемь, и я никогда ее не видела. Она родилась через год после моего отъезда из Австралии. В год, когда погибли родители Сэма.

– У меня до сих пор в голове не укладывается, что у тебя есть сестра.

– Не говори! Я сама в шоке. Особенно когда она капризничает, а мама спускает ей это с рук. Избалованная девчонка.

Мы с Энди – единственные подружки невесты. Никак не привыкну к мысли, что Молли об этом попросила.

– Эй! – вдруг приходит мне мысль. – А ты будешь менять фамилию на Уилсон?

– Да, я решила, что возьму фамилию мужа. Это много значит для Сэма, да я и сама хочу быть частью его семьи, особенно учитывая, что родных у него осталось не так много. Но я буду скучать по Молли Томас. А ты поменяешь фамилию на Смитсон, если выйдешь за Джеймса?

– Х-м, не знаю. Будет странно не быть больше Люси Маккарти. Но мама стала Браун, когда вышла за Терри, так что фамилия нас с ней уже не связывает.

Через полчаса мы едем на холм и перед домом обнаруживаем старый раздолбанный универсал зеленого цвета с привязанной сверху доской для серфинга.

– Нейтан приехал! – восклицает Молли.

Когда я в последний раз видела его, он был худощавым четырнадцатилетним подростком, который закрывался наверху в спальне и играл на гитаре, готовый на все, лишь бы находиться подальше от старшего брата и его надоед-подружек. Но судя по энтузиазму одной из них, это уже в прошлом.

Молли открывает дверь и идет прямиком на кухню, где за столом вместе с Сэмом сидит кто-то и близко не похожий на его тощего придурковатого братца.

Меня пробирает дрожь, когда высокий темноволосый серфер в линялых джинсах и футболке встает и улыбается мне. Теперь он даже выше, чем Сэм.

– Привет, Люси! Ого, сколько ж времени-то прошло?

– Лет девять, – отвечаю я, думая про себя, насколько может преобразиться человек за десяток годков.

– Не могу поверить, как же сильно ты изменилась, – говорит Нейтан, рассматривая меня.

Мне вдруг становится неудобно.

– Ты тоже.

Быстро прикидываю в уме его возраст. Он на два года младше Сэма, Молли и меня – получается, ему двадцать три.

– Люси, что предпочитаешь? – спрашивает Сэм, и я рада его вмешательству. – У нас тут розовое вино, белое и пиво. А, и еще красное есть.