Мария Непеина - Ева Полянская – жизнь и судьба. Книга 1. Юность Евы

Но на следующий день Дмитрий не пришел. И на другой день тоже. Я выходила из дверей школы с надеждой, что встречу его, после музыкальной школы ходила к скамейке на берегу реки и ждала, что он появиться хотя бы там, но он не появлялся. После школы Дуняша учила меня печь пироги и уже по настоящему, а не как в прошлый раз. Она шутила, что из-за слез, которые капают в тесто, оно будет пересолено и успокаивала меня как могла.

Первые испеченные мною пирожки я сама с гордостью внесла в зал. Мама и папа смотрели на меня, улыбались и хвалили. Так же они стали нахваливать мои пирожки, когда стали их кушать. Я тоже взяла пирожок, понюхала сначала его и, улыбаясь, откусила. Но когда пожевала его немного, то моя улыбка стала медленно сходить с моего лица, а потом я выплюнула кусочек пирожка, который откусила.

– Зачем вы притворяетесь! – крикнула я, и вскочила со своего стула. – Они отвратительные!

Я заревела и бросилась в свою комнату, а когда забежала в нее кинулась на кровать. Все перемешалось во мне, обида на Диму, который перестал вдруг приходить, обман родителей, и то, что мои первые пирожки вышли такими невкусными. Я понимала, что они старались для меня, хотели таким образом подбодрить, и дать мне стимул действовать дальше, но пока обида брала верх над моим разумом.

– Доченька, – в комнату зашла мама, села возле меня на кровать, и стала поглаживать меня по спине. – Мы не хотели тебя обидеть, милая, и притом, твои пирожки вполне съедобные, просто не очень вкусные получились. Но самое главное это то, что ты сделала их сама, и папа и я мы оценили твой труд. Ты у нас такая умница, не плачь, прошу тебя. В каком ты виде пойдешь в музыкальную школу.

– Я не пойду, – пробурчала я.

– Милая, – мама вздохнула, – ты же сама все прекрасно понимаешь. Все, давай, вставай, вставай.

Она помогла мне встать с постели и обняла меня.

– Я люблю тебя доченька, – тихо сказала мама и поцеловала меня.

– Я тоже тебя люблю мамочка, – я обнимала маму в ответ. – И спасибо, что оценили мой труд.

После того, как я умылась и переоделась я побрела в музыкальную школу. Но на уроке музыки я взяла себя в руки, все хорошо отыграла, чем немало порадовала свою преподавательницу, а потом медленно пошла домой, постоянно оглядываясь. Когда я подходила к очередному углу дома, мое сердечко замирало в надежде, что сейчас из-за него выйдет Дима, и я снова врежусь в него, как это было в первый, да и во второй раз нашей с ним встречи. Но Дима так не появился, ни в этот мой путь до дому, и не в остальные несколько дней, которые я провела в ожидании, а перед тем как уснуть в слезах, потому что он понравился мне, и не просто понравился, а очень.

Он появился через неделю. Я вышла из школы и пошла домой, когда вдруг увидела его. Сначала я остановилась, и мое сердце радостно сжалось, но потом я вспомнила, сколько ждала его и плакала и обида снова всколыхнулась во мне. Поэтому я нахмурилась и продолжила свой путь, а когда подошла к нему, просто обошла его и пошла дальше.

– Ева, – позвал меня паренек. Но я не останавливалась, а упорно продолжала свой путь. – Ева, постой.

Я остановилась, и он подошел ко мне.

– Здравствуй, – сказал он.

– Привет, – сказала я и с вызовом посмотрела на него. – Зачем пришел?

– В смысле, – озадачился и нахмурился Дмитрий.

– Тебя столько времени не было, так почему пришел сейчас. Не нужно было, можешь идти туда, откуда пришел, – все еще злилась я.

– Хорошо, – спокойно кивнул головой Дима, обошел меня и пошел в другую сторону. Я испугалась, расстроилась, закусила губу и пошла дальше по улице, опустив свою голову. Для меня было неожиданностью, что он так ответит, я надеялась, что он станет просить у меня прощения, или даже побегает за мной.

– Я сидел дома с больными мамой и братом! – громко сказал Дима, – но такой неженке как ты это, скорее всего, не знакомо!

Я остановилась, повернулась в его сторону, а потом быстрым шагом догнала его.

– Дима извини, прости меня, пожалуйста, я не знала, – попросила я его тихим голосом. – Просто я ждала…

Он остановился и посмотрел на меня, чуть прищуренными глазами.

– Тогда сначала выслушай, прежде чем судить, – сердито сказал он. Я стояла напротив него, виновато опустив свою голову.

Так мы постояли молча, какое-то время. Я не знала, что еще сказать и Дима тоже молчал.

– Ну что, – Дима заговорил первым, и я очень этому обрадовалась. – Научилась печь пирожки?

– Научилась, – ответила я и улыбнулась ему. – Хочешь попробовать?

– Не отказался бы, – он усмехнулся. – Торопился к тебе и не поел, – тихо сказал он. Мои щеки вспыхнули от его слов, мне стало так приятно, что хотелось прыгать петь и скакать.

– Пойдем, – сказала я как можно спокойнее, хотя сердце так и норовило выскочить из груди. Он протянул свою руку, и я отдала ему свой портфель. Мы пошли по улице, иногда поглядывая друг на друга.

– А чем болели твои мама и брат, – спросила я у него, что бы завязать разговор.

– Ангиной, – ответил мне Дима.

– А папа, как он себя чувствует. Ты говорил, что он тоже работает на железной дороге?

– Мой отец умер, – сказал Дима.

– Ох, прости, – я дотронулась до его руки, показывая ему свое соболезнование, но тут же быстро одернула ее.

– Ничего страшного, – Дима посмотрел на меня, – я уже привык. Да и дед еще жив. Вот он еще работает на железной дороге.

– А ты не мог бы мне как-нибудь показать свою работу, мне очень интересно.

– Как-нибудь покажу, – ответил он.

– О, мы уже пришли, – удивилась я. – Проходи, – с этими словами я открыла ему дверь, пропуская его вперед. Дима зашел, и стал оглядываться, а потом помог мне снять пальто.

– Детонька моя пришла, – в коридор вышла кухарка, чтобы по давней заведенной привычке снять с меня пальто. – Ой, – удивилась она, когда увидела Диму.

– Здравствуйте, – сказал Дима и протянул ей руку.

Дуняша застыла ненадолго, а потом тщательно вытерла свои руки об фартук и пожала Димину руку.

– Здравствуйте, – ответила она ему. – Так вот из-за кого тесто на пирожки у нас были пересолены, а, – сказала кухарка и подмигнула мне.

– Дуняша, – сказала я сердито. – Это Дуняша, – представила я ее Диме, – наша помощница. А это Дима, мой друг.

– Друг, а как же конечно друг, – засуетилась Дуняша.

– Я сейчас Диму в зал провожу и приду, помогу тебе, мои пирожки же еще остались? – спросила

– Остались, куда бы они делись, – с этими словами, кухарка убежала на кухню, а я повела Диму в зал. Он все оглядывал, ему было все интересно.

– Никогда не бывал в доме профессора, – сказал Дима.

– Ничего необычного, – пожала я плечами, – дом как дом. Ты осматривайся пока, а я пойду Дуняше помогу.