Елизавета Налётова - Достань рукой до радуги. До бесконечности…

– Ты чего? – спросил я и протянул ему телефон.

– Ой, спасибо, да просто показалось, что меня звали.

– Из подвала?

– Ага, – Эштон улыбнулся.

Я достал бокалы и налил шампанское. Мы сидели, болтали. Говорили обо всём. На часах было одиннадцать вечера.

– Эштон, а моя бабушка вас ещё не достала там?

– Ха, нет, ты что! Она очень милая и весёлая. А что?

– Просто она так долго там сидит, что мне уже стыдно, наверное.

Мы начали смеяться.

– Кстати, а где твой дом?

– Соседний ваш, голубоватый такой, – сказал Эштон, относя бокалы в раковину.

– Погоди, этот, голубоватый дом, ваш?!

– Ну да, а что?

– Просто раньше здесь жила моя… знакомая.

– Аманда, что ли?

Я был в шоке. Он знает её.

– Ну… да.

– Так она уехала с родителями, а тут стала жить бабушка. Ну а потом к ней перебрался и я.

– Так, стоп. Я ничего не понимаю. Какая бабушка? В смысле?

– Наша бабушка переехала сюда, потому что родители и Аманда переехали в Англию.

– Вы что, брат и сестра?!

– Ну да.

Всё, этот день войдёт в историю. Я в шоке окончательно.

– Вот это да!

– Ладно, я пойду, наверное.

– Слушай, а может, прогуляемся? Ну, всё равно делать нечего.

– В двенадцать часов ночи гулять?

– Ну, да. Поверь, для меня это ещё рано.

– Хм, звучит заманчиво. Только что мы будем делать?

– А город отсюда далеко?

– Не очень.

Я ухмыльнулся.

– Идём, – сказал я и позвал Эштона за собой.

Мы пошли наверх, ко мне в комнату. Мне надо было забрать телефон и бумажник.

– И куда мы? – спросил Эштон, зайдя ко мне в комнату.

– Секунду, – сказал я и начал искать телефон.

Бегая по комнате и заглядывая под подушки, одеяло и в одежду, я искал телефон. Бумажник лежал в сумке. А вот телефон…

– Ты не это ищешь? – спросил Эштон.

Я поднял голову и увидел, что он держал мой телефон в руках.

– О, спасибо, – я подошёл, взял телефон и случайно коснулся руки Эштона. – Ого, у тебя ледяные руки.

Эштон лишь улыбнулся и пошёл вниз. Я тоже.

Мы спустились вниз.

– И как мы поедем в город? Моя машина сломалась ещё на прошлой неделе. Так что её нет.

– Не проблема, Эш.

Я заметил, как он посмотрел на меня после того, как я его так назвал.

– Что?

– Ничего.

– Тебе не нравится имя Эш?

– Наоборот.

– О’кей.

– Круто звучит.

– Значит, буду тебя так называть.

– О’кей.

Я заметил, как он улыбнулся. Я тоже… улыбнулся… ему.

Мы простояли ещё где-то минуту в полной тишине, но потом Эш её прервал:

– Так, что мы делаем с машиной?

– Ну, моя бабушка на день рождения подарит мне машину, и на самом деле она уже у неё в гараже. Я слышал разговор мамы и бабушки сегодня. Ключи от неё лежат на полке у бабушки в комнате, – сказал я, приподнимая бровь и наигранно рассматривая свои ногти и руки, как это делают все пафосные дамочки во всех американских фильмах.

– Фига ты! Ловко схвачено.

– Конечно, – я подмигнул ему и побежал к бабушке.

Не знаю, зачем я это сделал. Просто было хорошее настроение.

Я выбежал из комнаты с ключами. И, как я понял, это была BMW X6. Ха! Самая крутая тачка. Ну ладно, в городе, дома, у меня стоит Феррари, так что эта тачка тоже крутая.

– Ну что, едем? – спросил Эш.

– Конечно, – я улыбнулся и, схватив за руку Эштона, побежал в гараж.

Мы бежали и смеялись, как дети, честное слово. Только детям не дарят тачки за огромное количество денег.

Мы прибежали. Тихо открыв гараж, я увидел машину. Точнее, очертание. Потому что машина была накрыта тканью. Мы подошли к машине и на счёт «три» сдёрнули накидку. И правда, машина была великолепна. Чёрная, чистая, огромная, новая и моя!

– Вау, – сказал Эш.

– Не то слово.

Мы сели в машину, я завёл её. Этот звук мотора! О боже… Это было превосходно.

– Готов?

– Конечно, – ответил Эш.

Я нажал на газ, и мы рванули вперёд, врубив музыку с телефона на радио и открыв окна и крышу. Мы ехали, пели, смеялись, и нам было так круто, как никогда раньше!

В конечном итоге мы решили поехать в так называемый центр, хотя центром это было назвать тяжело. Если его сравнивать с городским, то, прошу прощения, мы попали в мир унылого говна. Хотя если подумать, мы же за городом, а их «город» – это просто то место, где есть магазины, рестораны, школы и пара университетов. Они, конечно, похожи, но тут нет ни клубов, ни баров, ни дорогущих домов, и уж тем более здесь нет такого понятия, как вечеринки, и если я расскажу кому-нибудь о вечеринке у Стейси, мне точно никто не поверит, а если и поверят, то обзавидуются.

– Ну и чем же тут развлекаются? – решил спросить я у Эша.

– Я вообще-то тут не тусуюсь никогда. Так что я в этом «недогороде» тоже в первый раз, как и ты, – Эш улыбнулся, и я понял, что что-то тут не так.

– Так, погоди, ты сказал, что живёшь тут, правильно?

– Ну, да.

– И ты никогда тут не был, в этом захолустном уголке деревни на восьмых небесах мира, до которого надо переть несколько часов на машине или вообще лететь на каком-нибудь там самолёте, а потом ещё и по навозу животных переть хрен знает сколько?!

Не-е-е, я не кричал, просто вырвалось немного. Эш сидел и смотрел на меня выпученными глазами.

– Воу, ну, я типа городской, как ты. Я тут живу только с бабушкой, ибо моя квартира находится в Нью-Джерси, и, понимаешь, до неё переть, как… как ты там сказал? Как до восьмого неба? – Эш посмеялся. – Так что вот, и я, правда, здесь никогда не был. Думаешь, я никогда не был на вечеринках? Был, конечно.

Эш сидел и улыбался. Вот серьёзно, если бы мне такие претензии выставили, то, боюсь, человек, который это сказал, уже бы валялся на асфальте. Честно.

– А, понятно, прости, что-то вырвалось. Понимаешь, вот как бы ты себя повёл, если бы узнал, что твоё совершеннолетие ты будешь праздновать в…

– Этом захолустье?

– Ага, именно.

– Да, конечно, не очень повезло.

– А то я сам не понимаю.

– Ну, в конце концов, можно поехать отсюда, например, в город, домой, и отпраздновать этот день с друзьями или семьёй.

– Я думал об этом, но представь, каково будет бабушке, когда она не видела меня почти шесть лет, и теперь я снова уезжаю в один из самых важных дней жизни.

– И это единственное, что тебе мешает уехать? – словно прочитав мои мысли, произнёс Эш.

– Возможно.

В машине повисла тишина.

– А где ты будешь праздновать свой восемнадцатый день рождения? – спросил я.

На это Эш лишь посмеялся.

– Что? – переспросил я, подняв одну бровь.

– Погоди, Крисс, на сколько лет я выгляжу?

Эш сидел и улыбался.

Опять.

Это было странно.

Но я тоже начал улыбаться.

– Ну, не знаю, думаю, лет на семнадцать-восемнадцать.

Эш засмеялся. Вся машина наполнилась смехом.

– Ну, что опять? – мне уже стало неловко.

– Да нет, ничего.