Игорь Ассман - Пара Икс. Две настоящие любви не разделит даже смерть

Эли была уже в другом, не менее красивом платье и встретила меня натуральной улыбкой.

– Все-таки, Джон, вы вчера были не правы, – усмехнулась она, – я смогла уснуть только на рассвете, и я встала совсем недавно. Вы не могли бы принести мне обед, если это вас не затруднит?

– Конечно, Элеонор, скажите мне только, что бы вы хотели на обед, – услужливо спросил я.

– Не волнуйтесь, Джон, на этот раз я обойдусь без своей любимой газированной воды. – И она назвала мне несколько блюд из меню.

Я принес ее заказы, потом, когда она пообедала, убрал посуду.

– Джон, если вас не затруднит, не могли бы мы совершить еще одну экскурсию по городу? – спросила она.

– Вы знаете, что я всегда к вашим услугам, Эли. Извините, Элеонор. – Я специально допустил ошибку, что бы посмотреть на ее реакцию. Но она просто промолчала.

Через полчаса был подан лимузин, но на этот раз Эли предпочла правую дверцу. Все вокруг сияло огнями фотовспышек, и усадить Эли было уже не так просто. Мне пришлось выполнять и функции телохранителя, отбиваясь от прессы и телевидения.

– Куда вы желаете съездить? – спросил я.

– Если не трудно, то в какой-нибудь художественный музей или на выставку.

Я поехал. Музей находился далеко от нашего отеля.

– Элеонор, извините меня за вопрос, почему вы все время на меня смотрите? – спросил я, как бы в шутку.

– Джон, вы же говорили, что никогда не смотрите в зеркало заднего вида, – рассмеялась она. – Значит, все-таки посматриваете, иначе, откуда бы знали об этом.

– Если хотите, я повернусь в профиль, наблюдая одним глазом за дорогой, а вторым смотря на вас. – Продолжал я шутить, одновременно наблюдая за ее реакцией.

Я был рад, что чувство юмора у нее было хорошо развито. По-крайней мере, она воспринимала мои шутки нормально. А я старался не переходить границу.

– Может, легче было бы мне сесть на переднее сиденье? – поддержала она мой юмор. – Иначе у вас разовьется косоглазие.

Мы уже почти подъезжали к музею, когда Эли вдруг сказала:

– Джон, если вы не против, давайте раздвинем время? Просто к оговоренным девяти вечера добавим еще время, когда мы наедине. Эти переходы с *вы* на *ты* меня немного сбивают.

– С огромным удовольствием, Эли, – сказал я.

– Кстати, про Эли я ничего не сказала, но я принимаю твою инициативу, – рассмеялась она.

– Не волнуйся, Эли, – сказал я, – никуда не спеши. Я буду ждать тебя здесь хоть до завтрашнего утра.

– А разве ты не составишь мне компанию? – всерьез спросила она. – Или ты не терпишь живопись?

– Терплю, – сказал я, – то есть она мне нравится. Просто я не хотел бы быть тебе обузой.

– Ты прав, Джон, – задумалась она, – после перехода на *ты* и *Эли* я просто уже забыла, что должна была пригласить тебя. Извини. И прими мое приглашение, пожалуйста.

Я знал и видел, что она прекрасно воспитана в хороших манерах. Но ее вербальное отношение ко мне я еще воспринимал с опаской. Никакие другие мои клиенты так со мной не разговаривали. В этом же случае, Эли как бы специально старалась уровнять нас, то есть, подстроится под мой профессиональный разговор с клиентом. Я действительно ценил это, как и все остальные преобразования, для перехода на простой дружеский тон.

Музей нам понравился, правда, здесь было много и копий, например *Девочка на шаре*.

– Джон, тебе нравится? – спросила она меня, остановившись перед этой картиной.

Лично я не воспринимал этот стиль, и ничего интересного в нем для меня не было, как и в самой картине. Мне казалось, что за час я смог бы нарисовать такую же, или еще лучше. Я посмотрел на картину, потом подошел к Эли и демонстративно осмотрел ее с ног до головы.

– Мне кажется, что ты все-таки симпатичнее, – серьезно сказал я.

Эли прыснула от смеха. – Джон, с тобой не соскучишься. Пожалуйста, не оглядывай меня больше таким сравнительным и серьезным взглядом. Мне показалось в тот момент, что на мне распоролось платье.

Мы вышли, а Эли до сих пор улыбалась.

– Вот и я получила комплимент, – сказала она и села в машину. Мы объездили еще несколько выставок, но ничего особенного там не увидели.

– Джон, а можно тебя опять пригласить на ужин? – спросила она.

– Эли, что я тебе сегодня такого плохого сделал? – улыбнулся я, но поехал к другому ресторану.

На этот раз передо мной стояло уже четыре бокала, и я просто не заказал себе никакой напиток. Зато мы с Эли даже разговаривали в промежутках.

– Эли, а какая у тебя профессия, если не секрет? – спросил я. – Или занятие?

– У меня профессия жены, – усмехнулась Эли. – Я знаю все, но ничего конкретно. Когда я выйду замуж, я это пойму. Это один из сложных для меня вопросов, Джон.

– Извини меня, пожалуйста, я больше не буду, – виновато сказал я.

Мы вернулись в отель около восьми вечера. Я проводил ее как всегда до двери и откланялся. Хотя я чувствовал, что ненадолго. Мне было интересно, что как я, так и она, почувствовали за эти дни интерес друг к другу. Но не больше и не меньше того. Это меня больше всего устраивало, а может и ее тоже.

Вызов поступил в девять.

– Джон, какую искусу мне придумать, чтобы хорошо провести время в хорошей компании? – с порога спросила она. – Торт уже был. Помоги мне, пожалуйста.

– Как насчет мороженного? – спросил я.

– Его много не съешь, поэтому время пролетит быстро. А может фруктовое желе? С разными добавками? Оно как раз не такое питательное, и на дольше хватит.

– Эли, как всегда я к твоим услугам, – сказал я и вышел. Ее фраза об искусе упала мне как бальзам на сердце.

Вскоре я появился с огромным подносом, уставленным широкими бокалами с желе, наверное, всех цветов радуги. Мы уселись за стол и взяли по бокалу.

– Джон, почему ты такой красивый? – неожиданно задала мне вопрос Эли.

– Этот вопрос задан для того, чтобы получить ответный равноценный комплимент? – спросил я. – Считай, что ты его уже получила.

– Нет, Джон. Хотя спасибо.– Просто мужчинам красота так не важна, как женщинам. Но тебе природа для чего-то ее дала, хотя ты этим почти не пользуешься. Я не беру в счет ту девушку, возле моего офиса. Все было сделано прекрасно, и рассчитано до минуты.

– Как и дорогой шикарный ресторан.

– В котором ты уже даже не заказываешь напитки, испугавшись такого количества бокалов.

– Эли, это уже называется перепалкой. Может, поговорим о чем-нибудь приятном?

– Например? – она вопросительно посмотрела на меня.

Примера у меня не было. Я просто зря ляпнул языком, и сейчас мне надо было как-то выкручиваться.

– Не знаю. Или сделаем что-нибудь приятное.

– Например? – Эли впилась в меня взглядом.

– Прогуляемся по улице. Тут недалеко есть парк, скамейки. – Почему-то эта мысль была для меня приемлемым выходом из ситуации. – Вернее нет, я могу повредить твоему имиджу, если нас застукает какой-нибудь репортер. С тобой вообще трудно, и я тебе просто не завидую.