Ксения Эшли - Если муж – оборотень

– Она что-то выронила. Он выследил ее по запаху.

– Проклятие!

– Хуже. При последней встрече она лишила его глаза, и теперь Бритэл взбешен и не перед чем не остановится.

– Глаза? Девчонка? Человек?

Ти Джей кивнул. Кайл был поражен. Конечно, он не смог запомнить ее лицо, но видел ее субтильное телосложение и весьма негероическое поведение, поэтому тот факт, что она смогла потягаться с ликантропом и выйти из этой борьбы победителем, стал для Кайла полнейшей неожиданностью.

– Я не знаю всех подробностей. Но теперь, если ты его не отловишь, ей не жить, – обреченно произнес Ти Джей.

Кайл плотно сжал рот, теряя терпение.

– Эй-е-ей, полегче, Билли-бой, – Ти Джей понял его поведение. – Того и гляди, сейчас обратишься и ранишь меня.

Кайл глубоко вздохнул.

– Надо срочно ее отыскать.

– Верно, – кивнул друг. – Но как? Кто-то говорил, что даже не запомнил ее лица.

– Она лежала в темноте, а я старался не оборачиваться, чтобы не быть замеченным.

– Прекрасно. Теперь у нас только один выход.

– Да, – Кайл кивнул. – Предупреди всех, пусть будут наготове. Не упускать Бритэла ни на секунду. В любой момент он приведет нас к девчонке.

Присцилла вернулась домой накануне Пасхи и чувствовала себя уставшей и измученной. Отношение с матерью совсем не ладились, а из-за проделок голодного волка, она разбила переднее стекло арендованной машины и выложила кругленькую сумму на ремонт так, что теперь не знала, как прожить до следующей зарплаты.

Миссис Маккормак, догадываясь, что возможно не застанет девушку на праздники, вручила ей статуэтку пасхального кролика, а также передала посылку от Челси, которая уехала на три дня во Флориду. В ней находился торт в виде барашка. Она все время дарила Прис такие, так как на родине ее отца это было символом праздника.

Присцилла разложила свои вещи и рухнула на постель.

Утром, проснувшись, она отправилась в ближайший супермаркет за мармеладными уточками для праздничного стола. А миссис Маккормак вдруг вспомнила, что у нее закончилась мазь от геморроя и попросила девушку прихватить и ее. Она уже стояла в очереди на кассу, когда услышала знакомый голос:

– Интересный выбор. А так не заметно, что у вас имеются какие-то проблемы.

Прис, покраснев как вареный рак, обернулась. Следом за ней стоял Кайл Блайт собственной персоны, и его взгляд, направленный на ее корзину, в которой были только упаковка мармеладных уточек и мазь против геморроя, был весьма заинтересованным. Девушка закатила глаза. Ну почему, ну почему все происходит именно так? Разве нельзя ему было заглянуть к ней на работу в университет, где она в строгом, но весьма приличном деловом костюме и с собранными волосами в высокую прическу, выглядела более и менее не плохо. Неужели обязательно сталкиваться с ней в супермаркете возле ее дома, где она косматая и ненакрашнная, в старых трениках с вытянутыми коленями и в свитере миссис Маккормак стоит в очереди с весьма компрометирующей мазью?

– Эээ… это не мне, моему арендодателю. Что вы тут делаете? – поинтересовалась девушка, отвлекая его внимание от своей корзины.

Если бы он только знал. Вместо того, чтобы спасать невинную жертву от лап ликантропа, ноги принесли его в маленьких городок недалеко от Колумбуса к девушке с волосами лисицы.

Кайл пожал плечами.

– Решил поздравить вас с праздником святой Пасхи.

– Зайдете в гости? – спросила Присцилла, когда они вышли из магазина.

– Ну, если вы приглашаете, мисс.

После предыдущей встречи их отношения потеплели, но все же в компании с красавцем плейбоем девушка по-прежнему почувствовал себя неуютно, и меньше всего ожидала увидеть его сегодня здесь.

– Как прошла рабочая неделя? Смогли найти нужных клиентов?

– Пока нет, но скоро все изменится. А как вы съездили домой?

– Все отлично, если не считать… впрочем, это не важно.

– Не важно, что?

Прис пожалела, что затронула эту тему.

– Да, так… просто я сбила… лося.

– Лося?

– Да, по дороге в Алабаму. Он выскочил на дорогу, и я не успела затормозить.

– Печально. Но вы невиноваты.

– Надеюсь.

– Из-за этого у вас синяк на руке?

– Где? – удивилась девушка.

Странно, а она не заметила. Кайл взял ее руку и нежно коснулся своим пальцем огромного черно-синего пятна на ее костяшках, отчего Присцилле стало больно и приятно одновременно. Все было так, как при их первой встрече. Внутренние колокола забили с небывалой громкостью. Взволновавшись, девушка выдернула свою руку.

– Эээ… нет, – она заправила локон волос за ухо. – Это случилась раньше в подворотне.

– В какой еще подворотне? – Кайл нахмурился.

Прис мысленно выругалась. Никогда не умела держать рот под замком. Она совсем не хотела возвращаться к прошедшим событиям, но раз уж коснулась этой темы, придется доводить разговор до конца.

– Дело в том, – начала она несмело и нервозно засмеялась, – что в последнее время со мной приключаются какие-то странные истории. Сначала я стала свидетелем убийства в Колумбусе. Один парень напал на девушку возле железнодорожного вокзала. Может быть, слышали. Минди Блэкхоук. Она работала в баре «У Лари». Я тогда возвращалась домой…

Девушка не смогла договорить, испугавшись выражения лица мужчины, которое вмиг изменилось и ожесточилось. Именно таким оно было при их первой встрече.

Кайла словно молотом по голове ударили. Великий Бог, так это и есть та самая девчонка, которую он ищет. Нет, таких совпадений в жизни не бывает!

– Что ты сказала? – громко произнес он и схватил ее за плечи.

– Я о том убийстве, я видела преступника.

– Так это была ты?!

– Что значит «была я»? Вы-то откуда знаете?

Мужчина слегка растерялся.

– А ты говорила об этом Ти Джею?

– Нет.

– А Челси знает?

Девушка кивнула.

– Ну, вот, Челси знает, – как бы убеждая сам себя, произнес Кайл. – Она рассказала все Ти Джею, а он мне. И, вообще, не важно, откуда мне известна информация! Меня интересует, почему ты до сих пор не находишься под охраной полиции?

– Я им ничего не говорила.

– А следовало бы!

Кайл во все глаза смотрел на эту несуразную особу, за которой следил на протяжении нескольких дней. То есть не следил, а просто наблюдал. Он сделал глубокий вдох, хотя бы с самим собой стоит быть честным. Ну, хорошо, следил, да еще как. Высматривал, поглядывал, пас, наблюдал, разнюхивал, шпионил под окном и не упускал из вида ни на секунду.

Он так много разузнал о ней, словно она была ему лучшим другом или даже родственницей. Знал, что ее любимым лакомством был карамельный зефир, что она запоем читала любовные романы (Боже, какая прелесть), но только в тонком переплете, так как на твердый у нее не хватало средств, и что все ее любимые книжки стопками роились в ее итак небольшой комнате на полу возле кровати. Что интерьером этой самой комнаты были лишь платяной шкаф, старая кровать викторианской эпохи, стол со сломанной ножкой, равновесием которого служили как раз те самые книги в тонкой обложке, подложенные под сломанную ножку, ноутбук самого маленького размера, который был переполнен файлами с какой-то околонаучной фигней, и плакат с изображением Александра Эберта на двери ванной. Там даже не было телевизора и какого-либо аудиоустройства.