Вера Андреева - Государство Двоих, или Где соединяются параллели

И вдруг в этот налаженный мир врывается Юра со своей Калифорнией, со своими идеями, с неведомыми дотоле перспективами, с фразой «You should look out of box», и тут что-то начинает меняться и в ней самой, и вокруг неё. Первым напомнило о себе почти к тому времени забытое чувство утренней неудовлетворенности. Сначала от него всё сложнее стало избавляться, а затем оно победоносно воцарилось, заняв собой весь день и утихая лишь к вечеру, и то не всякий раз. Как будто и не было «взрослого» периода в Вериной биографии.

Теперь Вера сидела на песке и думала, каким образом сказать об этом Юре. Как донести до него, что она до мельчайших деталей понимает все его чувства и сомнения? Что она поддерживает и разделяет его целеустремленность? Сочувствует будничным тяготам? Что он, Юра, сам того не ведая, повлиял на течение её жизни, и не исключено, что это тоже является частью его миссии; и в данную минуту она переживает такой редкий резонанс взаимопонимания, невероятное родство душ?

События вчерашнего вечера как-то вдруг отступили на задний план, потеряли ключевое значение. Безусловно, Юра прав в том, что к их судьбам неприменим сюжет курортного романа. Им действительно следует остаться в том же пласте дружеских отношений, с которых всё началось в Сан-Диего. Это будет лучше как для них самих, так и для общего дела, затеянного пару лет назад. Может быть, и эта встреча один на один, организованная судьбой вопреки всем их планам, состоялась именно ради сегодняшнего разговора на берегу Тихого океана?

Вера повернулась к Юре, чувствуя себя, наконец, готовой произнести нечто важное. Юра лежал на песке молча, закрыв глаза. По тому, как медленно двигалась его грудная клетка, Вера поняла, что он уснул. А ведь каких-то десять минут назад лицо его было тревожным и задумчивым. Теперь же морщина у переносицы разгладилась, линия рта стала спокойной и уверенной, а ноздри медленно и едва заметно двигались в такт дыханию. Вера с минуту рассматривала его черты – черты усталого, но вдумчивого и уверенного в себе человека. Как ни странно, чем дольше она смотрела на Юру, тем сильнее её одолевало желание встать и отойти, а лучше и вовсе уехать из этих мест, чтобы остаться наедине с собой и осмыслить то, к чему она уже так давно не возвращалась. Глядя, как он спит, Вера думала: «Он чужой и останется чужим. В моей жизни он появился лишь для того, чтобы что-то передать мне, о чём-то рассказать и дальше идти собственной дорогой, не сворачивая с неё. В лучшем случае, наши дороги станут параллельными, но соединиться в одну им не суждено, да и не нужно».

Сопротивляясь неожиданному желанию уйти, Вера вместо этого медленно склонилась к Юриному лицу и приблизила свои губы к его губам. Она закрыла глаза и замерла на мгновенье в миллиметре от его лица, прислушиваясь то ли к его дыханию, то ли к собственным чувствам. Нет, ни желание, ни горечь не всколыхнулись в её сердце. «Ты оказался прав, – мысленно произнесла она. – Я действительно ищу чего-то. Только я ошиблась, решив, что не одинока в этом поиске».

Вера встала и быстрым шагом направилась в сторону океана. Ветер немного успокоился, дымка рассеялась, и даже выглянуло солнце. Вера закатала брюки до колен, вошла в воду и, испытывая наслаждение от её соленой свежести, умыла горячее лицо. А позади неё робкие волны продолжали монотонно облизывать безразличный песок.

Андрея разбудил телефонный звонок. От неожиданности он подскочил в постели. «Уф», – выдохнул он, озираясь по сторонам и не сразу соображая, где он находится и откуда исходит звук. Наконец он локализовал жизнерадостно заливающийся телефон и перевел его в бесшумный режим.

«Что ж такое?» – подумал он, откидываясь снова на подушку. Раньше ничего подобного с ним не случалось. Он уже лет восемь подряд, просыпаясь, наблюдал обстановку этой комнаты, и поводов её не узнавать у него не было. Сколько, интересно, сейчас времени? Шесть пятьдесят утра. Десять минут до сигнала будильника. Звонил кто-то с неизвестного номера – скорее всего, ошиблись. А если действительно он срочно кому-то понадобился с утра пораньше? Ладно, перезвонят. А почему он один и рядом нет Иры? Нет… ну, точно что-то с головой… Она же ещё неделю назад уехала в Россию к родителям.

Странно – обычное время для пробуждения, а он совершенно не выспался. Хотя… что тут странного? Сам виноват. Зачем он до трёх часов ночи просидел вчера у компьютера, пил кофе и скачивал программы для работы с видео? А пока они загружались, путешествовал по просторам интернета. Нашёл блоги современных российских литераторов и зачитался. Среди прочего попался ему на глаза необычный рассказ. Зацепило название: «Рейс Москва – Пермь».

Рассказ был о судьбах тридцати людей, не знакомых друг с другом (полстраницы на судьбу). Все они они летели из Москвы в Пермь. Во время полета люди знакомились и разговаривали со своими соседями. Самолет взорвался в воздухе, не долетев до места назначения несколько километров.

Все истории пассажиров были разрознены. Единственное, что объединяло погибших, – это общие обстоятельства гибели. Однако Андрею не давала покоя мысль, что так не бывает. По крайней мере, в литературе. Должно быть ещё что-то общее между героями. Без этого «общего» рассказ не был рассказом, он распадался на тридцать маленьких историй. Андрей перечитал его повторно, и ощущение ускользания смысла только усилилось. Это было похоже на некий ребус или детектив. Но сколько он ни перебирал в голове детали сюжета, задача не хотела решаться.

Протирая усталые, словно присыпанные песком глаза, Андрей подумал, что на сегодня с него хватит. Но то ли из-за кофе, то ли из-за прочитанного он ещё долго не мог уснуть. Странный сюжет растревожил его. Может быть, ещё и потому, что Ира сейчас в России, хотя заезжать в Пермь она не собиралась: её родители жили в Ижевске. А может, само упоминание родного города так на него подействовало? Андрей не помнил, как уснул.

А, вот ещё что: ему ведь приснился сон – первый раз за последние пятнадцать лет. Снился ему самолёт, на котором он сам летел куда-то. Вдруг самолет этот начал падать, среди пассажиров началась паника. И тут Андрей подумал, что его с этими людьми ничего не объединяет, значит, и не может он взять и погибнуть вместе с ними. Самым правильным решением показалось ему зажмурить глаза и представить, что он уснул, а дальше всё будет элементарно просто – останется лишь проснуться дома, в своей постели. Андрей так и поступил: плотно-плотно, что есть силы, зажмурился и подождал немного, а когда разрешил себе открыть глаза, обнаружил себя лежащим в своей детской спальне.

Стену напротив пересекал знакомый ему луч солнца, а из кухни доносился разговор родителей и звук перебираемой посуды. Это мама готовила всем завтрак, а папа читал вслух утреннюю газету и иногда отпивал из большой чашки чай, и после каждого глотка чашка с приглушённым звяком возвращалась на блюдце. А сам Андрей лежал не шевелясь, наслаждаясь давно забытым умиротворением и сказочным предвкушением очередного интересного дня. Он был ребёнком, и он был дома. Надо же было так случиться, что в этом месте сна и зазвонил злосчастный телефон! А может, и к лучшему, что он проснулся именно в этот момент. Неизвестно, что ждало его дальше в этом запутанном сне. Он вспомнил, что когда-то читал объяснение снов с двойным пробуждением, но самого объяснения не припомнил.