Елена Моисеева - Контракт на смелость

Голографический проектор замигал, и изображение мамы стало нечётким. Судя по всему, сейчас связь прервётся.

– Мам, вы когда возвращаетесь? – быстро спросила я.

– На следующей неде… – успела сказать она, как голография исчезла, проектор проскрежетал и связь отключилась.

– Однако ж, вовремя, – хмыкнула я, – Еще бы чуть-чуть и она бы меня с ума свела своими вопросами.

Но не успела я насладиться тишиной, как в дверь позвонили. Я прошла в коридор, посмотрела в экран, расположенный на двери и, вздохнув, открыла дверь. Мой босс стоял у подъезда моего дома и маялся.

– Тебе чего не спится? – недовольно пробурчала я и жестом пригласила его войти.

– Я же знаю, какая ты несобранная по утрам, – с невозмутимым видом ответил Серж, заходя в дом, – А нам нужно все успеть собрать и не опоздать, к трем часам Марок Слоши нас ждет у себя на корабле.

– Нас?

– Ну, да, нас. Я лечу вместе с тобой.

Я подозрительно посмотрела на шефа. Не то, что бы я была против, но он никогда и ничего не делает просто так.

– Зачем тебе это, Серж? А как же твой театр?

Босс посмотрел на меня как на несмышлёную и снисходительно произнес:

– Во-первых, театр остается на моего заместителя, во-вторых, я лечу ненадолго, на месяц, не более.

Из всего сказанного не было ответа на самый главный вопрос – зачем? Вот как он всегда умудряется уходить от прямого ответа? Бабушка мне рассказывала, что когда – то существовала нация очень хитрых и умных людей, евреев, кажется, и с тех пор, как я работаю на Сержа, меня мучает вопрос – не его ли это предки?

– Серж, зачем? – с упрямством повторила я.

– Я должен проследить, чтобы все было готово к твоим выступлениям – костюмы, грим. Кстати, гримершу нужно искать среди людей…

Пока он перечислял еще тысячу неправдоподобных для меня причин, я усердно думала, а что если Серж просто боится? Что если он не доверяет изибнисцам, так же, как и я? Тогда зачем мы заключили этот идиотский контракт?

– Ты даже их языка не знаешь, – прервала я поток слов шефа.

– Я его выучил ещё месяц назад, по скоростной программе, – самодовольно изрек он, наблюдая за произведенным эффектом. Подготовился, значит, гад.

– То ли ты проникся любовью к наукам, то ли ты от меня что-то скрываешь, – прошипела я ему прямо в ухо. Серж даже бровью не повёл.

– Конечно, я знал, что Марок Слоши собирается к нам на планету и, естественно, знал зачем.

Мой гнев сдулся как воздушный шарик. В принципе, ничего странного в этом нет. У Сержа один из лучших театров танца на всей планете, у него нюх на деньги и славу. Иначе бы я у него не работала, вернее сказать, никогда бы к нему в театр не попала.

– Серж, ты просто кладезь нужной информации, – сказала я и прошла в спальню собирать чемодан. Серж без всяких стеснений пошел за мной, с минуту приглядываясь ко мне, очевидно, размышляя, похвалила я его, или же сказанное было с сарказмом. Ничего такого на моем лице не заприметив, он улыбнулся во все тридцать два зуба и так и оставался до самого окончания сборов.

– Ну, что, готова быть первопроходцем в танцах на чужой планете? – весело спросил шеф, как только мы вышли из моего дома. И тут до меня дошло: Серж ничем не рисковал, в случае успеха я вернусь на Землю в зените славы, а он станет самым крутым продюсером. Если же мы провалимся, то об этом никто не узнает, Изибнис до сих пор считается не разгаданной планетой и мы спокойно вернемся домой. И ведь все это он продумал уже тогда, когда узнал, что Марок Слоши – пра-пра-правнук легендарного предка, летит к нам за сведениями о земных видах танца.

– Сержик, я тебя обожаю! – я подпрыгнула и поцеловала босса прямо в лоб. Серж скривился, посмотрел на меня и, увидев выражения обожания на моем лице, смилостивился и обнял меня за плечи.

– Чего, Артёмьева, до тебя только дошёл мой гениальный план?

Слепое обожание смыло волной. Шеф и гад – это синонимы. В моем случае, так точно.

Но, как оказалось, сюрпризы на сегодняшний день еще не закончились. Прибыв на станцию межпланетных кораблей, мы стояли с полчаса как идиоты, нас никто не встречал. Серж усердно набирал номер проектора Слоши, но того просто не было на месте! Наконец-то, перед нами возникли двое изибнисцев и коротко пригласили нас следовать за ними. Ни тебе извинений, ни объяснений где их носил их изибнисцкий разум. Варварское племя!

Нас привели в капитанскую рубку и там мы простояли еще с полчаса, пытаясь понять, почему нас не ведут в каюты и не располагают с удобствами. Когда я начала закипать от праведного гнева, появился еще один изибнисец, представился капитаном корабля и пояснил, что господин Слоши ждет нас в своей каюте.

В каюту Марока Слоши я влетела на всех парах, несмотря на все усилия Сержа сдержать мою ярость. Изибнисец не успел рта открыть, как я рявкнула:

– У вас что, нет познаний в элементарных правилах приличия? Мало того, что знакомство с вашими, так сказать, компаньонами не принесло ничего хорошего. Теперь еще с нами обращаются, будто мы домашний скот и не более!

Слоши удивленно уставился на мою разъяренную физиономию, а Серж в это время со вздохами переводил на изибнисцкий язык то, что я сейчас выкрикивала в грубой форме на всеобщем языке, мешая тот с русским, потому как некоторые слова были просто непереводимы.

– Я отдал распоряжение, чтобы вас ровно в пятнадцать ноль-ноль по земному времени встретили на станции и проводили в свои каюты, – ответил Марок на всеобщем через какое-то время, глядя мне прямо в глаза, – Вы хотите сказать, что ничего из приказанного не было сделано? – этот вопрос он уже задал холодным тоном и глаза его из темно-карих превратились в зеленые. Ого! Они еще способны и цвет менять, в зависимости от настроения!

– Нет, – менее уверено ответила я.

Марок Слоши встал, жестом пригласил нас сесть в удобные на вид кресла из непонятного материала и, поклонившись нам, вышел из каюты.

Вернулся он через десять минут, с тем же зеленым цветом глаз, хмурый и расстроенный.

– Я наказал провинившихся, Эва.

От его тона я похолодела и вцепилась в руку Сержа, сидящего рядом со мной.

– Как? – выдохнула я, следя за изибнисцем глазами.

Он впился взглядом в моё лицо и пояснил:

– Два дня без еды в тароте.

– В тароте? – переспросил Серж.

– По-вашему это карцер.

– Но это жестоко! – вскрикнула я.

– Они нарушили мой приказ! – тоном, не терпящим возражений, ответил Марок Слоши, – И поверьте, это слишком слабое наказание. Я понимаю, что вы ничего не знаете о наших законах и обычаях. И то, что вам сейчас кажется дикостью, для нас вполне естественно. Отныне я лично буду знакомить вас с нашей культурой.

Я мысленно встряхнулась и заставила себя вежливо улыбнуться. Чувствую, мне предстоит долгое и увлекательное путешествие. Серж кашлянул, чем разрушил стоявшую тишину. Изибнисец перевел на него взгляд, выпрямился и, как ни в чем не бывало, сказал: