Сесилия Ахерн - Птица-лира

– Привет-привет, – заговорил он. – Джимми мне позвонил. Срочный случай, да? – добавил он, увидев на руках Соломона Мосси. – Заходите, заходите.

Соломон остался сидеть возле кабинета, Лора вошла туда вместе с собакой. Соломон уперся локтями в колени, уронил голову на руки – головокружение, земля так и не остановилась после долгого перелета.

Дверь кабинета отворилась, вышла Лора, по щекам ее струились слезы. Она молча села рядом с Соломоном.

– Как жаль! – Он обнял ее рукой за плечи, притянул к себе.

Вторая потеря за одну неделю. Он не знал, долго ли они так просидели, но охотно бы сидел так и дольше, если бы на пороге кабинета не появился ветеринар, терпеливо ожидавший, когда его клиенты оправятся и уйдут, позволив ему после долгого рабочего дня вернуться к семье.

– Извините. – Соломон убрал руку с плеч девушки. – Поехали.

Снаружи уже стемнело. Когда они вышли, из местного паба донеслась музыка.

– Я бы выпил пинту, – сказал Соломон. – Вместе?

В баре распахнулась дверь пожарного выхода, оттуда вылетела бутылка, точно приземлилась в баке для стекла, разбилась об уже накопившиеся там бутылки.

Лора воспроизвела звук бьющегося стекла.

Он рассмеялся:

– Это знак согласия.

Когда Соломон распахнул дверь паба и завсегдатаи уставились на двух чужаков, Лора попятилась. Соломон только рад был устроиться снаружи, не под взглядами местных жителей. Лора отхлебывала воду из стакана, а Соломон растягивал пинту «Гиннесса».

– Совсем не пьете? – уточнил он.

Она покачала головой. От этого движения в стакане задребезжал лед. Она с изумительной точностью воспроизвела песенку льда. Никак Соломон не мог с этим освоиться, но и не понимал, как заговорить с Лорой о ее даре, которого она сама вроде бы и не замечала.

– Ты как? – спросил он. – Том и Мосси. Многовато за одну неделю.

– За один день, – отозвалась она. – Я и про Тома узнала только сегодня.

– Жаль, что тебе пришлось узнать об этом таким образом, – тихо сказал он.

– Том всегда привозил мне по четвергам продукты. Когда он не приехал в этот раз, я поняла, что-то случилось, но некого было спросить. В лесу я приняла Джо за Тома. Я никогда его не видела. Они очень похожи. Но он был такой сердитый. А Том никогда не сердился.

– Ты прожила здесь десять лет и ни разу не видела Джо?

Она покачала головой:

– Том не хотел.

Он чуть не спросил, почему не хотел, но вовремя остановился.

– Джо горюет. Обычно он более покладист. Не надо его торопить.

– Так ты ничего с четверга не ела? – спохватился Соломон.

– У меня есть фрукты, огород, яйца. Я сама пеку хлеб. Всего достаточно. Но Том хочет… хотел… чтобы у меня было больше. Я как раз пошла по ягоды, когда встретила тебя. – Она застенчиво улыбнулась, словно припоминая эту встречу.

Соломон улыбнулся в ответ и вдруг рассмеялся – над самим собой, смущенным точно школьник.

– Господи, так давай я тебе еды закажу. Что будешь, бургер с чипсами? – Он поспешно поднялся. – Я и сам уже два часа как не ел.

Она улыбнулась.

Соломон думал, девушка сразу набросится на еду, но ничего подобного. Она все делала спокойно, без спешки, и теперь длинными тонкими пальцами изящно подносила ко рту чипсы.

– Невкусно?

– Не чувствуется картофель. – Она уронила чипс на промасленную бумагу и сдалась: – Нет, я такое не ем.

– В отличие от Тома.

Глаза ее расширились.

– Я все уговаривала его соблюдать диету. Он и слушать не хотел.

Она снова приуныла, словно вспомнив о своей утрате.

– Джо и Том не из тех, кто прислушивается к советам, – сказал Соломон, чтобы она перестала себя винить.

– Однажды он признался, что на обед съел сэндвич с ветчиной. Я так его запилила, что в следующий раз он вернулся довольный собой: съел сэндвич с бананом. С фруктом полезнее – так он решил.

Они дружно рассмеялись.

– Значит, я был неправ, – ласково сказал Сол. – Тебя он все-таки слушался.

– Спасибо, что ты это сказал.

– А как бабушка познакомилась с Томом? – спросил он.

– Ты все время задаешь вопросы.

Он призадумался.

– Ну да. Я так веду разговор. А как ты ведешь разговор? – И оба расхохотались: опять он задал вопрос.

– Никак. Мне не с кем разговаривать. Кроме Тома. То есть из людей не с кем.

За дальним столиком кто-то поднялся, отпихнув скамью, та со скрежетом проехалась по полу, и Лора повторила этот звук – несколько раз, пока не получилось один в один. Официантка, убиравшая рядом с ними со стола, удивленно обернулась.

– Я веду прекрасные разговоры сама с собой, – продолжала Лора, то ли не заметив этого взгляда, то ли не желая обращать внимание. – С Мосси и Рингом. И даже со всякими вещами.

– Не ты одна, – усмехнулся он, следя за каждым ее жестом, захваченный и увлеченный.

Она произвела очередной звук, от которого он рассмеялся, – было похоже на сигнал мобильника.

– Что это?

– Ты о чем? – нахмурилась она.

Звук раздался снова, но губы Лоры – он следил внимательно – не шевелились. Тут он почувствовал, как вибрирует в кармане телефон.

– А! – Он сунул руку в карман и достал мобильник.

Пять пропущенных звонков от Бо, три сообщения нарастающей степени отчаяния.

Он положил телефон на стол, вниз экраном. Пусть себе.

– А как ты познакомилась с Томом?

– Опять вопросы.

– Потому что я хочу больше знать о тебе.

– И я хочу больше знать о тебе.

– Так спрашивай, – улыбнулся он.

– Есть и другие способы узнать человека. – Ее взгляд проникал в него, наверное, до самого сердца.

– Хорошо. – Он снова откашлялся, и она снова идеально воспроизвела этот звук. – Мы – я, Бо и Рейчел – снимали о Томе и Джо документальный фильм. Целый год провели с ними, усвоили весь их распорядок дня. И у меня сложилось впечатление, что близнецы ни с кем не общались, кроме поставщиков и покупателей, да и тогда это редко бывало вживую. Практически всю жизнь они так и провели – только вдвоем. Вот я и спросил, как Том познакомился с твоей бабушкой.

– Через мою маму, которая привозила им еду и все остальное. И дом убирала.

– Бриджет – твоя мать? – уточнил Соломон.

– До Бриджет.

– Как давно? – Соломон подался ближе к рассказчице, внимая ее истории. Ему было все равно, правду она говорит или сочиняет, но он склонен был думать, что тут все достоверно.

– Двадцать шесть лет назад, – сказала она. – Или чуть больше.

Он уставился на нее. Постепенно дошло. Ей двадцать шесть. Том приютил ее на своей земле. Двадцать шесть лет назад ее мать работала в доме у близнецов.

– Том – твой отец, – еле слышно пробормотал он.

Это привело ее в смятение, она завертела головой, послышался звук чокающихся бокалов, бутылок, разбивающихся одна о другую в контейнере, звенящего в стакане льда. Звуки вылетали из ее рта поспешно, накладываясь друг на друга, – Лора не могла совладать с собой.