Наталья Бочка - Уборщица. Женский роман

К четырнадцати годам Надя стала расцветать той дикой красотой, которая опалена солнцем, вымыта дождём и высушена ветром. Худощавое тело всё ещё напоминало мальчишеское, но теперь на нём определились признаки женственности, хотя ещё и не явные.

Когда она приходила домой, очередной ухажёр мамы похотливо разглядывал девушку и отпускал пошлые шуточки, чем неизменно вводил мать в яростное состояние. Надя стала замечать ненавидящий взгляд Светланы.

Всё чаше она стала Надя загуливаться до поздней ночи с дворовыми пацанами. Не много девушек в четырнадцать лет могут себе это позволить. Поэтому уже к пятнадцати, Надя познала и дворовую любовь.

Домой её не тянуло. С матерью, Надя виделась редко. Каждый разговор превращался в перебранку. Неосознанно, Надя повторяла слова Марины, которые когда-то сестра говорила матери.

Сочетание наивности и дерзости странно уживалось в Наде. Возможно, она была бы только дерзкой, если бы многие поступки её не говорили о глубокой наивности. А возможно осталась бы наивной, если бы обстоятельства не заставили её быть дерзкой. Это была та дерзость, которая кажется, смешной всякому кто видит её проявление. И та наивность, которая кажется странной на фоне отчаянной дерзости. Черты её характера были столь противоположны, что казалось непонятным, как кротость уживается с нарочитой наглостью, а доброта со злобой.

Можно точно сказать, то хорошее, что в ней было – дано природой, а к плохому – принудили обстоятельства.

Двор смаковал каждое событие, происходившее в двадцатой квартире. Темы были настолько разнообразны, что слушателям ни на минуту не приходилось скучать. То Светку побил новый алкаш-любовник, то из окон квартиры неслись такие диалоги, что на прослушивание их можно было, смело продавать билеты как на концерт.

Тётя Люда – конечно же, всегда была первая в очереди на такие спектакли. Она так красноречиво комментировала происходящее, что её слова как истина разносились в совершенно не изменённом виде.

А Татьяна Кирилловна жалела и Светку и Надю. Надю особенно. Она видела,

что девочка несётся под откос с бешеной скоростью, но что тут можно сделать. Понимая, что Надя отдалилась от неё, и нет возврата былым, тихим отношениям. И всё же Татьяна Кирилловна верила, что Надя совсем не такая, какой хочет показаться. Обстоятельства складываются не в её пользу, но сама Надя, ни в чём не виновата.

Нельзя сказать, что Света Цветкова была легкомысленной женщиной – это не так. Ей просто не везло в жизни. В погоне за счастьем она часто забывала о своих дочерях. Получалось так, что на первом месте для неё, стояло устройство личной жизни и попытки достичь душевного равновесия с помощью приходящих и уходящих поклонников. Почему кто-то замужем и счастлив, а она нет. Но так было не всегда. После смерти мужа – жизнь как бы накренилась. И всё что она делала, опускало её всё ниже и ниже. Все попытки вернуться к исходной точке – оказывались тщетны, но это только усиливало её желание не сдаваться и искать, искать. Очертя голову Света бросалась в новые отношения, но всякий раз, обстоятельства вмешивались в поиски любви. Все время что-то мешало, но что, она не могла понять.

В тридцать девять лет Света выглядела вполне неплохо. Сказывалась наследственность. От природы блондинка с тонкими прямыми волосами. Бледная кожа, тонкое тело, не высокий рост. Лицо её было вполне симпатичным. Серо-зеленые глаза, аккуратный, прямой нос, кукольные губы всё это создавало детский образ для взрослой женщины. Короткие до неприличия юбки и обтягивающие футболочки одетые прямо на голое тело, прямо указывали на отсутствие грани приличия у их хозяйки.

Мужчины слетались к ней как мотыльки на огонек. В поисках настоящей любви Светлана приваживала всех без разбору, и это обстоятельство привлекало к ней массу разного сброда. Часто это были женатые мужчины решившие развлечься на стороне или чьи-то бывшие, не оправдавшие ожиданий более взыскательных женщин. Света верила в обещания, и каждый новый её избранник мог пользоваться этим бесконечно. Поначалу контингент был вполне приличный, но с годами уважающие себя мужчины перестали засматриваться на бойкую продавщицу.

Иногда Света вспоминала и о своих детях. Она досадовала на них как на помеху не дающую развернуться по-настоящему. Она считала, что все её попытки создать отношения разбивались вдребезги лишь от того, что двое детей путались под ногами.

Стоит отметить, что иногда, когда былые воспоминания наполняли сердце нежностью, она могла в порыве доброты сделать что-то хорошее и для своих девочек. Нужно отдать должное её попыткам исправиться и стать прилежной матерью. К сожалению всё оканчивалось только попытками и не заходило дальше. Такие моменты случались довольно редко и когда дети стали постарше, то перестали реагировать на проявление фальшивой заботы. Неизменно за этим следовали долгие дни отчуждения и ругани.

Татьяна Кирилловна – время от времени приглашала Светлану заглянуть на чай с целью наставить её на путь истинный. Долго разговаривали они редкими вечерами за чашкой крепкого чая или за бокалом вина. В доверительной беседе Света часто каялась, что недостаточно уделяет внимания детям. Она плакала, клялась, изливала потоки жалоб на терпеливую собеседницу.

И Татьяна Кирилловна верила и жалела эту «заблудшую овцу». Но только одно беспокоило её каждый раз после этих разговоров, почему при таком верном понимании проблемы, Светлана не в силах её решить. Ведь дело то, по сути, не в том, что она мало зарабатывает и не в отсутствии мужа, а дело, прежде всего в воле, в желании человека что-то изменить. Если не хочет опуститься, то и не опустится. А Света не хотела – но опускалась.

Но может, просто она не замечала своей зависимости от того, любит её кто-то или нет. Все её настроения были напрямую с этим связаны. Ей нужна была любовь и забота. Поиск занимал все мысли. И не думала она, что рядом есть люди, им нужно то же самое.

Если она с кем-то встречалась, то была вполне счастлива, но напрочь забывала о детях. Но когда очередной любовник бросал её, то она была глубоко несчастна и, конечно же, от этого страдали окружающие. Перерывы между двумя этими состояниями практически не случались и как следствие редко приходили минуты прозрения.

Так складывалось, что именно в это время Света и заходила к соседке на огонёк.

– Бросай ты Светка с мужиками водиться, – упрекала Татьяна Кирилловна, – ни к чему хорошему это не приведет. У тебя дети. Ты о них должна думать. Чему они могут научиться от тебя, только как шашни водить, да и только. Посмотри, во что ты превратилась за эти годы кожа да кости, смотреть жалко. А вспомни когда вы с Сашкой, Мариночкиным отцом, пусть земля ему будет пухом, только поженились. Как Мариночка родилась. Какая семья у вас была счастливая. Как все вами любовались, в пример ставили.