Юлия Макарова - Акации цветут

– И ночью будете звонить?

Женщина вспыхнула. Потом хищно сощурилась.

– Нет, ночью не буду. Но как только Димка проснется, то позвонит мне сам. Я и ему об этом скажу.

– Скажите-скажите, – с совершенно серьезным лицом кивнул Жуков.

Парни купили себе по мороженому, и, когда Димина порция уже подходила к концу, ожил и его телефон.

Maman.

Дима чуть не выронил мороженое из рук! Deja vu, честное слово! Помнится, совсем недавно уже было такое – они стояли с Димкой на улице и уплетали мороженое, когда позвонила Елизавета Константиновна. Она тогда еще пыталась уличить его в неприличном увлечении малолетками, да еще и мужского пола (шутка).

Жуков крякнул и полез в карман за трубкой. Maman поинтересовалась состоянием дел, передала привет от тетки из Можайска (звонила, велела всем кланяться). Сообщила, что на днях к ней заглядывала Галка. Была не одна, с Олесей. Девчонка забыла свою косметичку (!). Господи! Это в десять-то лет – КОМЕТИЧКА!

– Не заедешь ко мне сегодня? Я бы тебе ее отдала. Галина до тебя быстрее доберется, возьмет Олесе. Я круассаны со сгущенкой только что испекла…

Конечно, mama! С этого, в принципе, и следовало начинать! А то ссылаешься на каких-то там девчонок! Он задумчиво посмотрел на ребенка, энергично работающего языком.

– Можно я приеду не один?

Дима представил, как радостно ухнуло материнское сердце. Надо отдать должное выдержке Елизаветы Константиновны. Совершенно спокойно, даже как-то почти холодно она произнесла:

– Да, конечно, я буду очень рада.

– Димка, ты круассаны любишь?

Мальчик задумался.

– Не знаю. А что это такое?

Ну, да. Может он и не знает, что это. Вовсе не обязательно, чтобы мать покупала ему всякие сладости. А может и знает, да не сообразил сразу.

– Это такой пирожок с начинкой. Тесто очень вкусное, а внутрь моя мама кладет сгущенку. И закручивает рулетиком.

– Мы поедем к твоей маме?!

– Да.

– Далеко?

– Не очень.

– А как ее зовут?

– Елизавета Константиновна.

– А-а… – неопределенно протянул мальчик.

– Что – а-а?

– Просто так, ничего. – Он подумал немного. – А она про меня знает?

– Пока нет.

– Но она ведь сильно удивится!

«Да уж, представляю, как она удивится! – хмыкнул про себя Жуков, – Тем более что она явно ожидает увидеть рядом со мной какую-нибудь девушку, но никак не восьмилетнего пацана, да к тому же еще и совершенно чужого!»

– А что ты ей про меня скажешь?

– Правду, Дим. Все как есть, так и скажу.

– А что я там буду делать?

– Чай будешь с нами пить, я же тебе говорю, что нас там ждут круассаны. – Дима подумал и добавил: – А еще у меня там осталась одна классная книга, энциклопедия называется. В ней очень много интересных вещей написано, и картинки красивые.

– А я знаю, что такое энциклопедия.

– Ну, тем более.

Они позвонили в дверь и стали ждать. Маленький Димка поднял на большого Диму глазенки – сколько в них плескалось любопытства и восторга одновременно. Воистину – глаза ребенка – это целый океан различных эмоций!

За дверью послышались легкие шаги, щелкнул замок.

Секундное замешательство. Но Димка не растерялся.

– Здравствуйте! – Поприветствовал он довольно бодрым голосом хозяйку дома.

– Здравствуй. – Елизавета Константиновна высоко вскинула брови, подняла глаза на сына. Тот улыбнулся. – Кто это?!

– Мальчик, мам.

– Я вижу, что не девочка. – Она обратилась к гостю. – И как тебя зовут?

– Дима.

Брови maman взлетели еще выше.

– А меня – Елизавета Константиновна.

– А я знаю, – бесхитростно поведал паренек.

– Даже так?

– Мне дядя Дима сказал.

– Угу. – Она удовлетворенно качнула головой. – Ну что же, проходите. Я как раз заканчиваю готовить ужин. Думаю, дядя Дима мне с удовольствием в этом поможет.

– Я тоже могу помочь, я маме часто помогаю.

– Молодец. Но, полагаю, сегодня ты гость, так что помогать мне будет мой сын.

– Пошли, я тебе ту книгу найду. – Дядя Дима слегка подтолкнул мальчика вперед.

Димка был отправлен в комнату. Как и обещал, Жуков достал ему с антресолей свою старинную энциклопедию, и маленький гость жадно впился в нее глазами. Взрослые расположились на кухне.

Сказать по правде – Дима и сам по дороге сюда несколько раз прокручивал в голове этот разговор. Пытался подобрать хотя бы первые фразы – надо же будет с чего-то начать. Но сейчас его мозг словно отупел раз и навсегда. Ничего путного не шло в голову. Дима сопел и молчал, кромсая ножом помидоры с огурцами для салата. Поначалу молчала и maman – не то ждала, что сын начнет первым, не то раздумывала о чем-то своем. Наконец она не выдержала.

– Ну и что все это значит? Кто этот мальчик? – спросила Елизавета Константиновна. Она стояла спиной к нему и мыла в раковине яблоки.

– Тебе как – кратко или с подробностями? – усмехнулся сын.

– Как хочешь, лишь бы твоя старая глупая мать смогла все понять.

– Мам! Ну что ты на себя наговариваешь! Эти две дамы никогда, слышишь, никогда не будут твоими подругами!

Дима отложил нож и обнял мать за худенькие плечи. Потерся щекой об ее щеку и лишь потом поведал свою историю. Кое-что он, конечно, опустил – например, почти ничего не сказал о Димкиной матери, а тем более про первую их встречу. Но и того, что он рассказал, видимо, вполне хватило – maman развернулась от мойки и уставилась на сына как на сумасшедшего.

– И ты хочешь сказать, что вы общаетесь с совершенно чужим мальчиком уже несколько месяцев?!

– Ну… да…

– И у тебя ничего нетс его матерью?

– Причем здесь его мать? Ну, нет, конечно, я видел ее несколько раз…

– А она нормальная, сынок? – Елизавета Константиновна глянула на Диму с такой жалостью, что он понял – вопрос немного «недоозвучен». Похоже, maman сомневалась не только в нормальности той женщины, но и в его тоже.

– Вполне.

– Ты уверен?

– Мам, я еще раз говорю – она фотограф. Ее послали в командировку, причем очень далеко. Ребенка туда никто брать не разрешил бы. А здесь его не с кем оставить. Димка сам попросился ко мне.

– Но вы же совершенно чужие люди!

– И чего? Тем более что мы не совсем чужие – мы же с ним знакомы.

– А с ней – нет?

– Почти нет.

Мать прищурилась.

– А ты уверен, что она вернется? Что она уехала именно по работе?

– МАМ!!!

– Ну, извини. Может, я и преувеличиваю.

– По-моему, да.

Они оба напряженно замолчали. Глупо было, конечно, ссориться из-за всего этого… Хотя они и не ссорились в общем-то. Просто у каждого из них на все была СВОЯ точка зрения. И не всегда они совпадали. Вот так и сейчас.

– Все равно это все как-то странно. – Уже спокойно проговорила maman. – Ты – взрослый мужчина – дружишь с чужим ребенком… Не понимаю.