Екатерина Вильмонт - Вафли по-шпионски

Они предались воспоминаниям.

– Помнишь, Мартышка, как ты побила мою девушку? Это ж надо, с веником за ней гналась!

– И была права! Она оказалась той еще сучкой!

– Никогда не забуду, как она явилась на мой день рождения, а ты вдруг как фурия выскочила с веником наперевес и давай ее лупить! Я так опешил…

– А нечего было говорить о тебе гадости. Я случайно услышала, ну и задала ей перцу! А как ты меня выслеживал, когда я на свиданки ходила. И все докладывал родителям, сволочь!

– Мы за тебя боялись, и папа меня на это шпионство благословил!

Им было уютно и весело вдвоем. Они любили друг друга и очень соскучились.

– Вот, Петька, признай, что ты был не прав!

– В чем это?

– Как ты ругал меня за мартышку! А благодаря ей ко мне мои любимые часики вернулись!

– Да уж! Воистину нет худа без добра!

– А тот мужик он еще и честный. Часы-то дорогущие, вполне мог присвоить. Значит, не перевелись еще нормальные люди.

– Что-то ты из него просто супермена делаешь. Уж не влюбилась ли?

– Ну, если б встретилась с ним, может и влюбилась бы. Но я его и не узнаю на улице. А вообще, Петька, я как-то ничего хорошего от мужиков не видела. Только папа и ты – два исключения. А этот… И пришел на помощь и часы вернул.

– У тебя такая глупая рожа сейчас… Мечтательная до ужаса!

Может, дать ей его телефон? – подумал Петр Петрович. Да нет, не стоит, зачем ей Бобров? Наверняка после всего пережитого характер у него чудовищный, и вид такой мрачный. А моя Мартышка солнечная девочка… Хоть и разочаровалась в мужиках. Ничего, встретится ей еще какой-то нормальный, она заслуживает…

…Бобров возвращался домой, с удовольствием предвкушая спокойный вечер. Можно будет поработать над книгой. Он приготовил себе ужин, выпил немного виски, аккуратно все убрал и сел за работу. Внезапно позвонили в дверь. Кого черт принес? – раздраженно подумал он.

– Кто там?

– Миша, открой, это я!

Майя! Только ее мне сейчас не хватало!

Он открыл дверь. Но вид у него был хмурый.

– Миша, мне надо поговорить с тобой! Серьезно поговорить!

– Почему же ты не позвонила?

– Потому что ты стал бы всячески увиливать от встречи!

– Ну что ж, заходи. Если уж возникла необходимость.

Сейчас она скажет, что беременна… – с тоской подумал он.

– Ты есть хочешь?

– Нет!

– Может, чаю?

– Ничего мне не нужно!

– Ну хорошо, я тебя слушаю!

– Миша, мы встречаемся уже целый год!

Он молчал.

– Я люблю тебя.

Он молчал.

– Миша, ну так нельзя, неправильно это… Давай поженимся…

Он молчал.

– Миша, ну что ты молчишь?

– А я не знаю, что на это сказать, чтобы не обидеть тебя.

– Ты уже меня обидел, горько обидел.

– Извини. Если бы ты не затеяла этот разговор…

– У тебя есть другая?

– Пока нет.

– Что значит пока?

– Ну, я так понял, что тебя наши отношения не устраивают. Жениться я в принципе не собираюсь. Значит, какая-то женщина неизбежно появится.

– Боже мой, какая же ты скотина! Выходит, я нужна была тебе только в койке?

– Я никогда ничего тебе не обещал. Только не вздумай меня пугать самоубийством или как-то шантажировать. Я, знаешь ли, пуганый!

– А я ведь ничего о тебе не знаю, кроме твоих сексуальных предпочтений…

– А что тебе надо знать? Тебе известно, что я доцент МГИМО и консультант в МИДе, что я не женат, у меня нет детей и я совершенно не горю желанием заводить семью. Кстати, если вспомнишь, я сразу предупредил тебя об этом. Так что не взыщи. А еще тебе прекрасно известно, что я ненавижу, когда нарушают мои планы. Я собирался сегодня работать, а ты…

– Я тебя ненавижу! Скотина!

– Извини.

– Значит, между нами все кончено?

– Извини.

– И ты не хочешь, чтобы я сегодня у тебя осталась?

– Извини.

Она подбежала к нему и дала пощечину.

Он только пожал плечами.

– Извини. Это твой выбор.

А она в слезах выбежала за дверь.

Нехорошо, сказал себе Бобров, даже гадко, но иначе с ними нельзя. Сядут на голову. Не хочу!

Но рабочее настроение было сбито. Он включил телевизор, там шел хоккей. Вот и отлично. Он налил себе еще виски. И испытал облегчение. Все к лучшему в этом лучшем из миров!

Бобров доехал до метро «Новокузнецкая». Оттуда было совсем недалеко до здания бывшего радиокомитета. Его пригласили выступить на радио, вернее, поучаствовать в какой-то программе, посвященной международной политике. Он отказывался, но там настаивали, и он решил – почему бы и нет? Вошел, показал паспорт и позвонил наверх, чтобы его встретили.

– Бегу! – крикнул в трубку какой-то человек.

Из лифта вышли две девушки. Высокая эффектная брюнетка и среднего роста блондинка, показавшаяся ему знакомой. Нет, показалось. К девушкам подбежала еще одна, что-то сказала и все они рассмеялись. Лицо блондинки озарилось таким светом, словно в ней включили лампочку. Она стала очень хорошенькой. Ба, да это же та девушка из машины с мартышкой. Сестра Петровича… Похоже, она тут работает. Ну и что? – сам себя одернул Бобров. Она скользнула по нему взглядом. Явно не узнала. И вместе с подружками вышла на улицу.

– Вы Бобров? – спросил запыхавшийся юнец.

– Я.

– Извините, лифта пришлось долго ждать. Идемте!

Бобров был суеверен. В третий раз в таком городе как Москва я натыкаюсь на эту блондинку. Это неспроста. Да еще она сестра Петровича. И она, оказывается, красивая. Я тогда не разглядел. Естественно, ей же было совсем плохо. В принципе найти ее нетрудно. Я знаю ее подъезд… И что? Будешь дежурить у подъезда в твои сорок два? Абсурд. Да и зачем? Видимо, Петрович не сказал ей, что знает меня, иначе она, скорее всего, позвонила бы поблагодарить. Но она не позвонила. А Петрович, похоже, решил, что я не пара его сестре. Смешно, ей богу! Она более чем взрослая девочка… – рассуждал Бобров на обратном пути.

На другой день вечером он поехал на каток. Любил в мороз покататься на коньках, благо сейчас в Москве катки чуть ли не на каждом шагу. После таких пробежек хорошо спалось, не мучили кошмары. Интересно, а она катается на коньках? – невольно подумал он. А тебе, Бобров, какое дело? Она живет на Бориса Галушкина, а значит, если и пойдет на каток, то, скорее всего, на ВДНХ. Может махнуть туда? Фу, что за глупости! Это чуть ли не самый большой каток в Европе, да и зачем она тебе, Бобров? Уж больно хорошо улыбается, как-то солнечно… А тебе в твоей жизни солнышка ох как не хватает. Да, это сейчас солнышко, а потом… Слезы, сопли, любовь-морковь, давай поженимся… Нет, хватит с меня! Все, забыли!

Выступление Боброва на радио понравилось руководству. У него был свой, оригинальный подход ко всем вопросам, которые затрагивались в программе. Ему позвонили и пригласили принять участие еще в одной передаче. Он приехал и с некоторым волнением вошел в вестибюль. Прежде чем позвонить наверх, огляделся вокруг. Идиот, сказал он сам себе. А после передачи, шедшей в прямом эфире, его пригласил к себе главный редактор.