Галина Миленина - Нажать на клавишу delete

Женщина отрывисто спросила:

– Что надо?

Визитёры замерли в растерянности. У Сергея промелькнула мысль: «Какой же это умник отморозил – хочешь увидеть, как будет выглядеть твоя девушка в будущем, – посмотри на её мать?»

Лена нашлась, опередив Сергея:

– Здравствуйте! Мы телефон нашли, и выяснилось, что он принадлежит Марине Ковалевской.

Женщина, недовольно буркнув: «Здрасьте», с невозмутимым видом протянула квадратную, не женскую ладонь за ожидаемой трубкой. Серёжа с Леной переглянулись недоумённо.

Сергей уточнил:

– Мы не ошиблись адресом? Здесь живёт Марина Ковалевская?

– Адресом не ошиблись. Но уже не живёт. Утонула она на море, – ровно, без эмоций ответила женщина.

Голос вполне соответствовал внешности его обладательницы – низкий и грубый.

– А вы кто, мать Марины? – поинтересовалась Лена, не обращая внимания на явную неприветливость женщины.

– Нет, меня наняли присматривать за матерью. А что за ней присматривать? Как сообщили, что дочь утонула, с тех пор лежит в своей комнате, уставилась в одну точку и ни на кого не реагирует. Лежит, как мумия, и не шевелится. А телефон давайте, передам.

Сергею ничего не оставалось, как положить трубку в ладонь смотрительницы.

– Вы передайте обязательно, не забудьте! – как можно приветливее сказал он.

– Угу, – буркнула женщина и, не прощаясь, захлопнула перед ними дверь.

– Ну? Что скажешь, Холмс? Что мы имеем? – нетерпеливо спросила Лена, когда вышли из подъезда.

– Пока нас имеют… Больше ничего не могу сказать. Или в спальне на самом деле лежит полуживая, ничего не соображающая от потрясения мумия, или перед нами разыгрывают роли отлично продуманного сценария. Посмотреть бы мне на эту Веру Сергеевну!

– Но ты видел, как эта Церберша встала на дороге и даже не пригласила нас войти?

– А с какого перепугу она будет приглашать случайных людей в чужую квартиру? И мы не являемся близкими Веры Сергеевны. Я бы тоже не пригласил. Хорошо, дверь открыла. Могла отморозиться. Зачем ей лишняя головная боль? Её наняли для выполнения определённой работы и не более. К двери она подошла исключительно из собственного любопытства и благодаря скуке. Я бы не хотел оказаться на её месте – делить пространство с мумией, сутками изучающей фрагмент стены. Охренеть можно. Но личико! Абсолютно не обезображено интеллектом! Ты что-нибудь подобное видела? Точное ты ей имечко подобрала – Церберша. Когда она дверь открыла, мне вместо «здрасьте» послышалось «гав».

– Да уж. Но что делать дальше? – озабоченно спросила Лена.

– Подумать надо. Давай завтра созвонимся, если что.

– Давай созвонимся. Ну, ты меня хоть проводи, Холмс.

– Братела, ты когда будешь?

– Уже еду, – пообещал Сергей. – Ты ничего не забыл дома? Могу привезти.

– Не забыл – потерял, брата. Приезжай скорей. Не представляешь, какая без тебя тоска.

– Ладно, не плачь. Завтра буду.

Иван действительно истосковался в одиночестве. И даже сходил на рынок, купил овощи и впервые в жизни сам приготовил обед к приезду Сергея. Они сидели за столом, и из глубокой тарелки с варёным молодым картофелем, посыпанным укропом, струился аппетитный аромат. Рядом лежала горкой зелень – молодой лук, чеснок, огурчики.

Сергей был приятно удивлён:

– Ведь можешь, когда хочешь. А дома даже яйца не сваришь, картошку чистить не умеешь.

– Я и не умею. Это ж молодая. Я шершавой стороной губки потёр, когда мыл, – кожура и отвалилась. Потом в кастрюлю бросил – и на огонь. Только не знал, когда будет готова. Каждые пять минут вилкой тыкал.

– Да, с картошкой у тебя получилось. Вот если бы яйца варил, долго пришлось бы вилкой тыкать, – заметил Сергей.

После обеда ребята пошли к набережной. Сергей поинтересовался у брата, чем он тут без него занимался.

– А, занимался нафинг дуингом. Плавал, читал или гулял по аллее, наблюдал за народом. Иногда очень интересные персонажи встречались. Ладно, хватит испытывать моё терпение, рассказывай о нашей утопленнице. Удалось узнать что-нибудь?

– Удалось кое-что, да толку мало. Хотелось с её предками познакомиться, побеседовать, да не вышло. Маман её лежит, считай, в коме. Собеседница из неё никакая. А отца и в природе не было. Вернее, биологический, должно быть, определённо был, но в наличии не оказалось.

– Получается, ты зря ездил, а я тут один парился?

– Ну, как тебе сказать? Может, и не зря, – стараясь выглядеть безразличным, произнёс Сергей и следующей фразой ошеломил брата: – Думаю, я бы смог подсказать желающим, естественно не бескорыстно, а за определённую мзду, где сейчас находится наша утопленница.

– О-па! Я всегда говорил: бабло побеждает зло. Только кто тебе заплатит за твою информацию? Менты, что ли? – рассмеялся Иван.

– Надо подумать. На любой товар найдётся купец, говаривала наша бабуся. А товар у нас в кармане. Осталось дело за купцом.

– Слушай, – оживился Иван, – я знаю, кому предложить твой товар. Тёще её, ну, матери мужа отравленного… или как там она зовётся.

– Тёщи – у мужиков. У женщин – свекрухи.

– Вот свекрухе и предложи. Она-то не в коме.

– Не в коме, а после инсульта, что практически одно и то же. Не пускают к ней посторонних. Я Ленку засылал на разведку. Ладно, поживём здесь пару недель, там видно будет.

– Пару недель? – возмутился Иван. – Мы же на всё лето ехали.

– Ехали на всё лето, а приехали на пару недель, Ваня. Так бывает иногда. Ну, ты-то можешь оставаться. А у меня дела образовались. Если всё выгорит – отдыхать будем не здесь, а на Канарах.

– Ага! Или на нарах. Я понял, Серж, какие у тебя дела образовались. Ну и в историю мы вляпались! Отравление, утопление, инсульт и – кома! Что дальше?

– А дальше Ваня, пойдём заплывём. И братья двинулись в сторону моря. Они расположились на центральном пляже. Иван лёг на тёплый песок и с блаженной улыбкой раскинул руки, глядя на облака. Сергей пошёл в воду. Проплыв до конца пирса, резко развернулся и мощным брассом вернулся к берегу. Он выходил из воды, когда проходившая мимо старушка – божий одуванчик, с корзиной пахлавы на продажу, с трудом передвигаясь по песку, как вкопанная остановилась перед его мощным торсом и осуждающе произнесла, глядя на пирсинг его сосков:

– Это ж до чего дошла молодёжь! Взяли моду! И чего только с собой ни сотворят! Поглядите, срам-то какой! – обратилась старуха к отдыхающим, тыча пальцем в «срамника». – И не стыдно тебе?

– Нет, бабушка, не стыдно, – миролюбиво ответил Сергей. – Шли бы вы своей дорогой.

– А ты не командуй! Понаехали и командуют тут! Ты мне скажи, зачем так уродовать-то себя? Ещё бы в нос кольцо вставил, как бык!

Бабулька явно истосковалась за длинное межсезонье по свежей, молодой крови. Голос её истерически взвился, приглашая общественность присоединиться к форуму.