Евгений Черносвитов - Сага о Белом Свете. Порнократия. Книга третья. Часть первая

– А лошади в Моисеевском монастыре были?» – машинально спросил Кирилл.

– Лошади были. Больше того, упряжки и седла были алтайские…

– Москва Сибирью приросла! – резюмировала вполне к месту Анжелина.

…Даже если у Кирилла Кирилловича с Альфредом ничего не получится, то пережитое время сейчас ними будет для меня утешением на всю оставшуюся жизнь! Нужно сделать все, чтобы меня взяли учиться в Школе Кирилла Кирилловича и Альфреда…

И тут ее мысли оборвал Кирилл Кириллович:

– Кирилл Кириллович, Альфред просил передать мне, чтобы я уговорил его пациентку, когда плечо у нее восстановится, остаться учиться у него. И даже купил ей великолепный коттедж рядом со своей Медицинской Башней…

– Ничего не выйдет у любезного академика. Он один против двоих, кто в должниках в Анжелины… Она останется в Замке и получит целую лабораторию! Пора начинать исследование по выращиванию клеток тканей и органов человека. В Аргентине вот уже зубы меняются е от старости, а по причинам, по каким меняются молочные. Очень скоро стоматологии перестанут быть богатыми, как Антон Семёнович Шпак…

– А, можно («как в сказке» – мелькнула мысль) я буду работать у Альфреда, а жить в Замке и…

– Подрабатывать в собственной лаборатории заведующей? – съехидничал Жора.

– Мирославский! Как Анжелина решить, так и будет! – Твердо сказал Кирилл Кириллович. Анжелина с радостью закивала головой.

– Быстро же он забыл Наташу… Вот везем новую хозяйку Замка и маму Семьи! Это у него, как у Одиссея, забыл Пенелопу от удара о землю головой во время схватки с Аяксом… – Подумал Жора, но, взглянув на Кирилла, понял, что он сильно ошибается! В уголках глаз Кирилла по-прежнему стояли капельки слез, тех самых, которые появились, когда ему сообщили о гибели Наташи…

– …Леди, а как Вы будете добираться из Йены в Замок? Метро здесь не ходют, кафе закрыты, в такси одиноких юных леди не содют, автобусы только утром рано, в пять часов и ночью, в 11 – Начал иронически Жора.

– А я куплю машину… Нет, лучше вертолет…

– На Анатолия Петровича надеетесь?

– Нет. Правда, у меня три или четыре миллиона долларов от него и его друзей…

– Это от тех, кто террориста-невидимку поставил перед Уром?..

– Этого я не знаю, да и Анатолий Петрович не знает!

– Я знаю и уже сообщил Анатолию Петровичу, а он… он принял соответствующие преступлению, меры… Зло должно быть наказано! – По-мальчишески выпалил Сергей Сергеевич.

– Ясненько! Нет, одна моя корона стоит 10 миллионов долларов вместе, конечно, с денежным призом! Представляете, я стала зарабатывать бешеные деньги прямо в операционной – фото-сессия, интервью… Голое тело толпе надоело, а, вот бинты, гипс, кровавые пятно, видимо, еще нет… Хватит…

Все замолчали, как раз подходя к огромным, широко распахнутым из кованого железа, дверям 16-го века! Зазвучали… гусли и загремел бас Ульгучье-рыбака:

– Рады мы вас видеть, Дорогие наши, Русское спасибо Вам от сердца скажем. На земле родимой!

Потом вперед него вышла Евгения Хорошко, в окружении четырех подростков – двух девочек и двух мальчиков – от 10, до 14-ти лет, детей Сергея и Евгении. Евгения держала огромный каравай, а ее детьми ломали его на куски и давали «гостям дорогим», красивые мальчики, как ангелочки, оба кучерявые, но один как смола с черными волос амии, а другой, копия Сережа Есенин, держали солонки и подсовывали ловко их тому, кто получал кусок каравая… Кстати, оба были голубоглазыми. К Жоре подошла жена и два сына, на голову вы отца и такие же широкоплечие. А было им всего 12 и 13 с половиной годков! Кирилл давно не встречался с Евгенией Бацарелло. И, то, что он увидел сейчас, его потрясло: груда сала в атласной красной упаковке и в огромных туфлях. На плоской подошве. Да, ему особенно понятна стала боль Жоры по поводу гибели красавицы, юной Киры! Нет, княгиня его бы не отпустила. А, уйти он мог, только уйдя из Семьи… Смерть Киры оставила много открытых вопросов, вроде главного: ушел бы Жора из Семьи, если бы Кира ответила бы ему на его сильное мужское чувство?.. Всех членов Семьи Кирилл увидел как бы первый раз. И, никого не узнал, даже братьев Ульгучье. Не говоря уже о совсем состарившимся и согнувшимся пополам, своем друге – главе клана Ульгучье. Юную калеку-олигарха приняли в семью все и сразу…

…Они сидели трое в огромном, роскошном, совсем не похожем кабинете главного врача. Анжелина, Кирилл Кириллович и Альфред Иоганн («дуракам везет»). Два всемирно известных академика и девушка-калека неполных 19 лет, из маленького русского Амурского села Троицкое, в мановения ока приобретшая: клиническую смерть, мировую известность, как победитель Первого Дерби на ДВ России и с десятка полтора миллионов долларов. Потерявшая 12-тую пару ребер, мечевидный отросток грудины и левое плечо. Перенесшая почти два десятка операций в разных клиниках России, Германии, Израиля, Японии и Швейцарии. Альфред, когда вошли Кирилл и Анжелина, просто кивнул головой на их приветствия. Он углубился в чтение медицинских документов, уткнувшись в скромный монитор супер компьютера, сделанного по его заказу на Тайване. Он знал все документы наизусть. Толстущие истории болезней, описание операций, которые сделали Анжелине умные с ловкими пальцами, дяди травматологи-хирурги и дяди ортопеды – травматологи. Альфред знал, что он должен сказать то слово Кириллу, которое послужит единственным основанием для выбора еще одной, последней, операции Анжелине. Операцию эту будут делать два человека и без анестезиологов и операционных сестер: Кирилл Кириллович Светов и Альфред Иоганн, 65-летний знаменитый академик, не бравший в руки скальпель вот уже пять лет, ибо по 20 часов в сутки у него уходило на лекции его ученикам и только его ученикам и написание книг. Кирилл Кириллович вообще забыл, как выглядят скальпель и пинцеты, даже лазерные и вибрационные. Да, еще в ХХ-ом веке филиппинских пси-хирургов, оперирующих путем вибрации кистей рук, считали шарлатанами. Сейчас вибрационная хирургия занимает первое место среди всех, самых новых и изысканных хирургических методов.

Кирилл и Анжелина сидели, боясь пошелохнуться, и дышали очень тихо, ибо идея, какую ловил Альфред, весьма чуткая. И, когда к ней приближаешься, вмиг улетучивается. Куда? Если спросите у философа Гегеля¸ то он скажет, кстати, уже написал в своей большой Логике «в смутное брожение Духа!..

Не отрываясь от монитора, Альфред произнес:

– У нас три способа оперировать, между которыми нет ничего общего. Один вам предлагали в Японии. Плечо-робот. Чистейшая электроника великолепно замаскирована под натуральное плечо. Как-то – температура, как у всего тела, и повышается, на пример, когда повышается температура всего тела при гриппе или ОРЗ. На ощупь никто не различит, даже в поцелуе, кожу плеча и предплечья. Подмышкой левой будет пахнуть также, как под правой. И уставать левая рука будет наравне с правой. Одна беда – иногда придется менять составные электроники. Но, это безболезненно, бескровно, без нарушения целостности робота-плеча. Через «обновление». Как, например, в компьютере обычном. Как понимаете, левое плечо будет все время подключено через Космос к интернету. Значит, никакой свободы личности. Любой спец, если захочет, может видеть и слышать все, что будет делать наша юная леди. Правда¸ «говорить и показывать» плечо не будет. Это не телерадиостанция.