Юлия Чернова - Взмах кисти

– Неужели? – удивилась Мэй. – Хозяйка вряд ли по мне соскучилась, а больше по воскресеньям за столом никого не бывает.

– Нас ждет трава, незаслуженно именуемая чаем, и сухари, лживо называемые печеньем. Я не могу отвергнуть их призыв. Дигги, ты пожалуешь вниз?

Кошка спрыгнула на пол и, распушив хвост, гордо направилась к двери.

Столовая-гостиная-веранда пансиона была предметом особой гордости хозяйки. Вероятно, алые с золотом обои воплощали ее мечту об Оперном театре, как и мебель, обитая малиновым бархатом. От времени, правда, ткань слегка потускнела, залоснилась и украсилась многочисленными пятнами. Если постояльцы жаловались на грязь, хозяйка возмущенно пожимала роскошными плечами.

– Это бесценные реликвии. Малиновые подтеки на кресле, которые вас так раздражают, дорогая Мэй, оставила баронесса N, в те времена – крошка Нинетта. Она расплескала вино, узнав о кончине богатого дядюшки. А рыжие брызги на спинке дивана, что не дают покоя вам, милый Рэнди, принадлежат скульптору NN, приглашенному ныне изваять самого господина Министра. В давние дни NN не был избалован успехом и опрокинул соусник, узнав, что его «Вакханка с плющом» оценена в пять тысяч. Могу ли я извести память о столь важных господах? Утешайтесь тем, что я сохраню и ваши отпечатки. Вдруг и вы прославитесь?

…К удовольствию Мэй, гостиная была пуста. Хозяйка (как обычно, за день до взимания квартирной платы) вознамерилась побаловать себя, подкрепить силы и отправилась в кофейню на углу. А служанка не была такой простофилей, чтобы трудиться в отсутствие хозяйки.

Мэй сама извлекла из буфета простенькие чашки. Белые, украшенные мелкими кремовыми цветочками, эти чашки были отмечены печатью изящества, а потому художница прикасалась к ним с нежностью.

Налив чай и раскрошив печенье для Дигги, Мэй откинулась на испакащенную знаменитым NN спинку дивана.

Наступал самый покойный час дня. Над чашками поднимался пар, брат с Дигги дружно хрустели печеньем. Поскрипывали ступеньки – кто-то из постояльцев спускался по лестнице. Мэй невольно считала. Один пролет, второй, третий… Она выпрямилась и прислушалась внимательнее. Скрип-скрип-скрип… Хлопнула входная дверь.

Рэнди по-своему истолковал молчание сестры.

– Сломала зуб?

Она помотала головой и тихо отметила:

– Небывалое событие.

– Что? – Рэнди завертел головой. – К нам идет покупатель, его тугой кошелек звенит на весь дом? Он жаждет заполучить сразу десяток твоих картин?

– Не болтай глупости, – Мэй торопливо подошла к окну и осторожно приподняла краешек занавески.

– Конечно, у тебя – мечты, у меня – глупости, – обиделся Рэнди.

Не увидев ничего, кроме свежей листвы, художница вернулась к столу и попыталась надкусить печенье. Невнятно проговорила:

– Сосед с четвертого этажа вздумал прогуляться.

– Какую убогую жизнь мы ведем, – неожиданно разразился брат, – тебе не хватает впечатлений! Надо же, событие: жилец вышел на прогулку!

Мэй, уставшая сражаться с печеньем, окунула его в чай.

– К тому же, он не прихрамывал.

– Он что, калека?

– Утром шаги звучали так, будто он едва наступал на ногу. Слушай, оставь и мне печенья!

– А ты не зевай.

Спор разрешила Дигги, запрыгнув на стол и стащив последнюю печенюшку.

– Рэнди, скажи… Ты стал бы носить батистовые рубашки, живя в нашем пансионе? Нет, не то. Ты стал бы ютиться в нашем пансионе, если бы мог позволить себе носить батистовые рубашки?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.